Кончился этот проклятый год. Но что дальше? Может, нечто еще более ужасное. Даже наверное так.
Бунин. 1 января (старого стиля), 1918г.

Вчера был на собрании «Среды». Много было «молодых». Маяковский, державшийся, в общем, довольно пристойно, хотя все время с какой-то хамской независимостью, щеголявший стоеросовой прямотой суждений, был в мягкой рубахе без галстука и почему-то поднятым воротником пиджака, как ходят плохо бритые личности, живущие в скверных номерах, по утрам в нужник.
Бунин. 7 января, 1918г.

Стоеросовый - дубина стоеросовая о глупом, тупом человеке.
Грубое простореч. Употребляется в составе некоторых бранных выражений.

Нынче, как и прежде, все проедены самолюбием, но прежнее самолюбие входило робко, оглядывалось лихорадочно, вглядывалось в физиономии: « Так ли я вошел? Так ли я сказал?» Нынче же всякий и прежде всего уверен, входя куда-нибудь, что все принадлежит ему одному.
Достоевский. 1876г.

Человечество понимало историю как ряд битв, потому что до сих пор борьбу считало главным в жизни.
Чехов. Записная книжка IV

- Батюшка, возьми меня на воспитание! Куда ж нам теперь деваться? Пропала Россия, на тринадцать лет, говорят, пропала!
Бунин. 1 января, 1918г.

Государь позволил мне печатать «Пугачева».
Пушкин. 28 февраля, 1834г.

Улицы не безопасны. Сухтельн был атакован на Дворцовой площади и ограблен. Полиция, видно, занимается политикой, а не ворами и мостовою.
Пушкин. 17 декабря, 1833г.

Я влюблен, как никогда в жизни. Нет другой мысли. Мучаюсь.
Лев Толстой. 10 мая. 1858г.

Ничего не случилось, - жизнь случилась.
Марина Цветаева. 4 сентября, 1918г.

Пока я написал лишь «Подростка» - эту первую пробу моей мысли.

Но тут дитя уже вышло из детства и появилось лишь неготовым человеком, робко и дерзко желающим поскорее ступить свой первый шаг в жизни.

Я взял душу безгрешную, но уже загаженную страшною возможностью разврата, раннею ненавистью за ничтожность и «случайность» свою и тою широкостью, с которою еще целомудренная душа уже допускает сознательно порок в свои мысли, уже лелеет его в сердце своем, любуется им еще в стыдливых, но уже в дерзких и бурных мечтах своих, - всё это оставленное единственно на свои силы и на свое разумение, да еще, правда на Бога.

Всё это выкидыши общества, «случайные» члены «случайных» семей.
Федор Достоевский. 1876г.

Я хочу не объятий: потому что объятья (внезапное согласие) - только минутное потрясение. Дальше идет «привычка» - вонючее чудище.
Блок. 1902г.