В ВАННОЙ
Пошел мыться в ванную — зашел, разделся, залез в ванну. Конструкция санузла у нас такая, что ванная стоит прямо напротив двери. И вот я вижу, как дверная ручка (забавная такая ручка, с довольно тугой пружиной) начинает дергаться вверх-вниз, словно дверь кто-то пытается открыть с другой стороны. Пытается настойчиво и сильно, я даже сквозь шум душа услышал звуки дверного механизма и стук ручки. Я в квартире один уже два дня, родители уехали на дачу. Следовательно, я точно был в квартире единственным обитателем. И вернуться с дачи они не могли, время уже совсем позднее было, далеко за полночь. В крайнем случае, хлопок железной входной двери я бы услышал точно.
Ручка дергается, а я тихонько отползаю в дальний конец ванны. У меня в голове нет никаких мыслей, кроме одной — «сиди тихо». Я даже душ не решился выключать. Ручка подергалась ещё минуту, потом прекратила. А я ещё некоторое время сидел в углу ванны со включенным душем, не смея даже глубоко вздохнуть. Может, я так сидел пятнадцать минут, может, два часа, часов при мне не было, но для меня это ожидание длилось вечность. Наконец, я вылез из ванны, выключил душ, наспех вытерся и оделся. Аккуратно прислушался и затем вышел из ванны. Ничего. Пусто. Обошел всю квартиру, включил везде свет. Ничего и никого. Входная дверь все так же заперта.
Сейчас я воздаю хвалу всем известным мне божествам, вне зависимости от того, верю ли я в них, за то, что имею привычку запирать дверь, когда моюсь, даже если я в квартире один. Иначе кто знает, что бы произошло...
Пошел мыться в ванную — зашел, разделся, залез в ванну. Конструкция санузла у нас такая, что ванная стоит прямо напротив двери. И вот я вижу, как дверная ручка (забавная такая ручка, с довольно тугой пружиной) начинает дергаться вверх-вниз, словно дверь кто-то пытается открыть с другой стороны. Пытается настойчиво и сильно, я даже сквозь шум душа услышал звуки дверного механизма и стук ручки. Я в квартире один уже два дня, родители уехали на дачу. Следовательно, я точно был в квартире единственным обитателем. И вернуться с дачи они не могли, время уже совсем позднее было, далеко за полночь. В крайнем случае, хлопок железной входной двери я бы услышал точно.
Ручка дергается, а я тихонько отползаю в дальний конец ванны. У меня в голове нет никаких мыслей, кроме одной — «сиди тихо». Я даже душ не решился выключать. Ручка подергалась ещё минуту, потом прекратила. А я ещё некоторое время сидел в углу ванны со включенным душем, не смея даже глубоко вздохнуть. Может, я так сидел пятнадцать минут, может, два часа, часов при мне не было, но для меня это ожидание длилось вечность. Наконец, я вылез из ванны, выключил душ, наспех вытерся и оделся. Аккуратно прислушался и затем вышел из ванны. Ничего. Пусто. Обошел всю квартиру, включил везде свет. Ничего и никого. Входная дверь все так же заперта.
Сейчас я воздаю хвалу всем известным мне божествам, вне зависимости от того, верю ли я в них, за то, что имею привычку запирать дверь, когда моюсь, даже если я в квартире один. Иначе кто знает, что бы произошло...
ᎷᎬЖᎠᎩ ᎷИᏢᎪᎷИ
Ну вот и подошли итоги конкурса Из участников сверху вниз я прономеровал от 1 до 4. С победителем свяжусь. Но перед тем как выставить рекламу необходимо будет все условия розыгрыша. Победитель: Адиба
Мне не ответил победитель поэтому был перевыбор. В скором времени мы свяжемся с новым победителем!
Выиграл: @Isroilova_beautiful
Выиграл: @Isroilova_beautiful
Знакомство
Домового видела. Младшая дочка только родилась. Ночью с собой ее клала спать, грудью кормила. Буквально неделя прошла после выписки из р/д. Ночью просыпаюсь ребенка прокормить, а в ногах у меня он сидит. Маленький, черный, лохматый. В комнате темно, но я его вижу.
Щас как вспомню, мурашки по коже. Мама мне сказала, что он приходил с новым членом семьи познакомиться. Я тогда списала все на усталость и нервное напряжение. А со временем поняла, что это не так. Больше не приходил.
Домового видела. Младшая дочка только родилась. Ночью с собой ее клала спать, грудью кормила. Буквально неделя прошла после выписки из р/д. Ночью просыпаюсь ребенка прокормить, а в ногах у меня он сидит. Маленький, черный, лохматый. В комнате темно, но я его вижу.
Щас как вспомню, мурашки по коже. Мама мне сказала, что он приходил с новым членом семьи познакомиться. Я тогда списала все на усталость и нервное напряжение. А со временем поняла, что это не так. Больше не приходил.
НА СВАЛКЕ
В 90-е, когда денег не было, а кило меди принимали за баснословные деньги , мы ездили на городскую свалку, куда и с шахт отвозили отходы.
Роясь в этих отходах, мы находили куски высоковольтного кабеля, который разделывали, обжигали и сдавали барыгам. Там обшивались собаки, которым всегда была еда и которые грелись около вечно горевшей свалки. Мы их обходили стороной. Мы не трогали собак—они не трогали нас. Мы были каждый на своей территории: они жили на своей, а мы работали на своей.
Но однажды, когда мы приехали, мы увидели их на своей части свалки. Они что-то поедали, а так как иногда на свалку привозили остатки просрочки, которую вполне можно было есть, мы почему-то решили, что они жрут колбасу и мясные деликатесы. Палками, камнями и факелами из горящего толя мы отогнали собак. Не сразу, не без сопротивления, но мы выиграли.
Но нашли мы не колбасу, а полуживое обголоданное тело.Он уже не орал, а булькал кровью и остатками лица. От пальцев на руках остались какие-то кости с махрой мяса.
Это был когда-то обычный забулдыга бомж. Особо врезалось в сознание мне какие-то белые армейские портки, которые заканчивались обглоданными голенями,которые шевелились.
До сих пор у меня мурашки по коже, когда вспомню, как шевелились эти части полутрупа, и какие хлюпающие звуки он производил.
В итоге мы добрались до сторожки свалки, вызвали скорую, а сами больше никогда не ездили на свалку.
В 90-е, когда денег не было, а кило меди принимали за баснословные деньги , мы ездили на городскую свалку, куда и с шахт отвозили отходы.
Роясь в этих отходах, мы находили куски высоковольтного кабеля, который разделывали, обжигали и сдавали барыгам. Там обшивались собаки, которым всегда была еда и которые грелись около вечно горевшей свалки. Мы их обходили стороной. Мы не трогали собак—они не трогали нас. Мы были каждый на своей территории: они жили на своей, а мы работали на своей.
Но однажды, когда мы приехали, мы увидели их на своей части свалки. Они что-то поедали, а так как иногда на свалку привозили остатки просрочки, которую вполне можно было есть, мы почему-то решили, что они жрут колбасу и мясные деликатесы. Палками, камнями и факелами из горящего толя мы отогнали собак. Не сразу, не без сопротивления, но мы выиграли.
Но нашли мы не колбасу, а полуживое обголоданное тело.Он уже не орал, а булькал кровью и остатками лица. От пальцев на руках остались какие-то кости с махрой мяса.
Это был когда-то обычный забулдыга бомж. Особо врезалось в сознание мне какие-то белые армейские портки, которые заканчивались обглоданными голенями,которые шевелились.
До сих пор у меня мурашки по коже, когда вспомню, как шевелились эти части полутрупа, и какие хлюпающие звуки он производил.
В итоге мы добрались до сторожки свалки, вызвали скорую, а сами больше никогда не ездили на свалку.
Наркоз
Всё описываемое ниже очень субъективно, но задуматься стоит. Один мой хороший приятель недавно попал на операционный стол, удаляли варикоз под общим наркозом. Вроде молодой парень, а тут такая «шляпа»…
Небольшое введение: «Общее обезболивание, или наркоз, — это состояние организма, которое характеризуется временным выключением сознания человека (не путать с потерей сознания от боли), его болевой чувствительности и рефлексов…».
Вот именно о выключении или даже о переключении сознании пойдёт речь. Поначалу всё было нормально: положили на стол, вырубили уколом, покромсали - и обратно в палату. Прошло некоторое время, всё срослось, позже выписали. Вернулся к обыденной рутине, всё, как всегда: работа, дом работа и т.п.
И вдруг приходит и рассказывает следующее.
Говорит, что всё вокруг стало какое-то не такое. Вроде всё, как прежде и вроде не совсем. Что-то изменилось, но что, понять не может. Будто потерял он нить событий, нить времени, в котором жил до наркоза, цепь дней, скованных между собой, и живёт он теперь не в своей жизни.
А началось всё с того, что парни с его работы стали обсуждать недавнее посещение кафе и спрашивают его, пойдёт ли он с ними второй раз. А он и не помнит, когда был первый. Стал их расспрашивать, они всё так подробно изложили, что ему стало не по себе, ведь в описываемый день он вроде был дома.
Главное слово тут - «вроде». Не помнит он, что было в этот день, но точно знает, что не ходил в кафе. Причём он даже не знает, где эта забегаловка находится.
После этого стал находить дома вещи, которые никогда не покупал, в телефоне номера людей, которых не знает, а номер на машине якобы отличается от того, что был до операции, одной буквой. Да ещё квартира его вдруг стала этажом выше, и девушку зовут немного по-другому. Будто всплывают в памяти фрагменты другого настоящего, лица других людей, другие названия улиц и вещей.
Но ведь такого быть не может, ничего ведь не изменилось. Или всё же изменилось, но мы этого не замечаем, потому что не прерывали свою нить событий. И ещё странная вещь: была у него аллергия на цитрусовые, а тут вдруг нет.
А что, если не вокруг него не его жизнь, а он сам не от мира сего. Он вовсе не он. Ведь утверждал же, что в его отсутствие звонили в дверь квартиры какие-то люди, о которых первый раз слышит. Спрашивали его, интересовались, но позже не появлялись вовсе.
Вот предположим, что вдруг во время наркоза он каким-то образом махнулся местами со своим двойником из параллельного времени, или время изменилось вокруг него, или сознание с душой кого-то другого местами поменялись, и живёт он теперь жизнью другого себя, параллельного.
Но лучше думать, что «крыша» у него маленько съехала от медикаментов, чем то, что он в чем-то прав. И если дальше эту тему раскручивать, можно хрен знает, куда зайти, и непонятно на что нарваться.
Со временем он вроде как успокоился, свыкся, перестал обращать внимания на якобы несоответствия, а может, притворился, чтоб не привлекать чьё-то, одному ему известное, внимание.
А с другой стороны, зачем он всё это рассказал? Для чего? Если считает свои предположения и догадки правдой, то помалкивать надо. Но тут встаёт другой вопрос, он ли это рассказывал?
Всё описываемое ниже очень субъективно, но задуматься стоит. Один мой хороший приятель недавно попал на операционный стол, удаляли варикоз под общим наркозом. Вроде молодой парень, а тут такая «шляпа»…
Небольшое введение: «Общее обезболивание, или наркоз, — это состояние организма, которое характеризуется временным выключением сознания человека (не путать с потерей сознания от боли), его болевой чувствительности и рефлексов…».
Вот именно о выключении или даже о переключении сознании пойдёт речь. Поначалу всё было нормально: положили на стол, вырубили уколом, покромсали - и обратно в палату. Прошло некоторое время, всё срослось, позже выписали. Вернулся к обыденной рутине, всё, как всегда: работа, дом работа и т.п.
И вдруг приходит и рассказывает следующее.
Говорит, что всё вокруг стало какое-то не такое. Вроде всё, как прежде и вроде не совсем. Что-то изменилось, но что, понять не может. Будто потерял он нить событий, нить времени, в котором жил до наркоза, цепь дней, скованных между собой, и живёт он теперь не в своей жизни.
А началось всё с того, что парни с его работы стали обсуждать недавнее посещение кафе и спрашивают его, пойдёт ли он с ними второй раз. А он и не помнит, когда был первый. Стал их расспрашивать, они всё так подробно изложили, что ему стало не по себе, ведь в описываемый день он вроде был дома.
Главное слово тут - «вроде». Не помнит он, что было в этот день, но точно знает, что не ходил в кафе. Причём он даже не знает, где эта забегаловка находится.
После этого стал находить дома вещи, которые никогда не покупал, в телефоне номера людей, которых не знает, а номер на машине якобы отличается от того, что был до операции, одной буквой. Да ещё квартира его вдруг стала этажом выше, и девушку зовут немного по-другому. Будто всплывают в памяти фрагменты другого настоящего, лица других людей, другие названия улиц и вещей.
Но ведь такого быть не может, ничего ведь не изменилось. Или всё же изменилось, но мы этого не замечаем, потому что не прерывали свою нить событий. И ещё странная вещь: была у него аллергия на цитрусовые, а тут вдруг нет.
А что, если не вокруг него не его жизнь, а он сам не от мира сего. Он вовсе не он. Ведь утверждал же, что в его отсутствие звонили в дверь квартиры какие-то люди, о которых первый раз слышит. Спрашивали его, интересовались, но позже не появлялись вовсе.
Вот предположим, что вдруг во время наркоза он каким-то образом махнулся местами со своим двойником из параллельного времени, или время изменилось вокруг него, или сознание с душой кого-то другого местами поменялись, и живёт он теперь жизнью другого себя, параллельного.
Но лучше думать, что «крыша» у него маленько съехала от медикаментов, чем то, что он в чем-то прав. И если дальше эту тему раскручивать, можно хрен знает, куда зайти, и непонятно на что нарваться.
Со временем он вроде как успокоился, свыкся, перестал обращать внимания на якобы несоответствия, а может, притворился, чтоб не привлекать чьё-то, одному ему известное, внимание.
А с другой стороны, зачем он всё это рассказал? Для чего? Если считает свои предположения и догадки правдой, то помалкивать надо. Но тут встаёт другой вопрос, он ли это рассказывал?
В 22:00 выйдет очень жуткая и очень интересная видео история не пропусти 👻
Forwarded from ᎷᎬЖᎠᎩ ᎷИᏢᎪᎷИ (Г. С.)
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Forwarded from ᎷᎬЖᎠᎩ ᎷИᏢᎪᎷИ (Г. С.)
Случай на вскрытии
Расскажу о нашем патологе. Это молодой человек 25 лет довольно привлекательной внешности. В середине семестра он заменил нам нашу преподавательницу, которая отказалась от нашей группы. Он только только закончил аспирантуру, опыта мало, но преподает просто отлично — слушаем его с открытыми ртами. Так как лекции он диктует очень быстро, мы записываем его речь на диктофон. На одной из лекций он рассказал нам нижеследующую историю.
«Если кто знает, в Ростове (там часто рожают мертвых детей или детей с патологиями) есть институт акушерства и педиатрии. За немаленькую сумму наш университет скупает у института тела младенцев для практики студентов и для музея. Я был там лаборантом у патолога, иногда помогал ему вскрывать тела, но в основном просто «санитарил». Когда я закончил учиться, мне разрешили вскрывать тела самостоятельно, без помощников. В тот день наш университет закупил партию трупов после ДТП и маленьких покойников из НИИАП. Телами взрослых занимались учащиеся на хирургов — смотрели, что и куда пришивать. Мне достались дети. Партия была очень приличная — около десяти трупиков. Решил разделить работу себе на три дня. Вечером, окончив все дела, я пришел в морг и заперся изнутри. Со мной был только санитар Женя.
Мы поместили на стол труп мальчика. Женя неловко отвернулся от стола и попросился выйти из секционного зала — уж больно мальчик на его сына был похож. Я ему разрешил, подготовил все инструменты и начал вскрытие. Впервые работал с детскими трупами, поэтому хоть действовал медленно и аккуратно. Отвернул кожу с головы и собирался открывать черепную коробку, когда услышал детский плач. Я все бросил и побежал к холодильникам, думая, что акушеры выдали нам живого малыша (и такое бывало). Увидев меня, Женя округлил глаза:
— Ты чего бегаешь?
Я ему сказал, что где-то ребенок плачет. Женя аж рот открыл и сказал, что я с ума сошёл — никакой ребенок не плакал. Я махнул на него рукой и на всякий случай тщательно проверил всех детей. Все были без признаков жизни, синюшные, ледяные. Я вернулся к работе, осмотрел мозг, вскрыл дальше, и мне снова стал слышаться детский плач. Я во второй раз помчался к холодильникам. Женя пошел за мной:
— Ты что, совсем того? Как лежали, так и лежат, никто не плачет...
Я разозлился и закрылся в секционном зале. Как вы знаете, дверь железная, тяжеленная, звуки не пропускает никакие. Органы вынул, проверил, поставил диагноз «порок сердца», вложил все обратно и начал зашивать... И опять плач ребенка! Только уже здесь, в секционном зале. Я подумал, что это Женя меня разыгрывает, но он тихо сидел в коридоре. А плач все не прекращался. Я решил побыстрее закончить работу, ссылаясь на то, что переработал сегодня. Побыстрее убрал мальчика, взял девочку. Только сделал надрез — опять послышался плач, будто ребенок плачет от боли. Не знаю, зачем, но я сделал ему анестезию, как печально известный А. Сударушкин. И действительно, плач тут же прекратился...
С тех пор я верю в существование потустороннего мира. И всякий раз, когда вскрываю детей, делаю анестезию».
Расскажу о нашем патологе. Это молодой человек 25 лет довольно привлекательной внешности. В середине семестра он заменил нам нашу преподавательницу, которая отказалась от нашей группы. Он только только закончил аспирантуру, опыта мало, но преподает просто отлично — слушаем его с открытыми ртами. Так как лекции он диктует очень быстро, мы записываем его речь на диктофон. На одной из лекций он рассказал нам нижеследующую историю.
«Если кто знает, в Ростове (там часто рожают мертвых детей или детей с патологиями) есть институт акушерства и педиатрии. За немаленькую сумму наш университет скупает у института тела младенцев для практики студентов и для музея. Я был там лаборантом у патолога, иногда помогал ему вскрывать тела, но в основном просто «санитарил». Когда я закончил учиться, мне разрешили вскрывать тела самостоятельно, без помощников. В тот день наш университет закупил партию трупов после ДТП и маленьких покойников из НИИАП. Телами взрослых занимались учащиеся на хирургов — смотрели, что и куда пришивать. Мне достались дети. Партия была очень приличная — около десяти трупиков. Решил разделить работу себе на три дня. Вечером, окончив все дела, я пришел в морг и заперся изнутри. Со мной был только санитар Женя.
Мы поместили на стол труп мальчика. Женя неловко отвернулся от стола и попросился выйти из секционного зала — уж больно мальчик на его сына был похож. Я ему разрешил, подготовил все инструменты и начал вскрытие. Впервые работал с детскими трупами, поэтому хоть действовал медленно и аккуратно. Отвернул кожу с головы и собирался открывать черепную коробку, когда услышал детский плач. Я все бросил и побежал к холодильникам, думая, что акушеры выдали нам живого малыша (и такое бывало). Увидев меня, Женя округлил глаза:
— Ты чего бегаешь?
Я ему сказал, что где-то ребенок плачет. Женя аж рот открыл и сказал, что я с ума сошёл — никакой ребенок не плакал. Я махнул на него рукой и на всякий случай тщательно проверил всех детей. Все были без признаков жизни, синюшные, ледяные. Я вернулся к работе, осмотрел мозг, вскрыл дальше, и мне снова стал слышаться детский плач. Я во второй раз помчался к холодильникам. Женя пошел за мной:
— Ты что, совсем того? Как лежали, так и лежат, никто не плачет...
Я разозлился и закрылся в секционном зале. Как вы знаете, дверь железная, тяжеленная, звуки не пропускает никакие. Органы вынул, проверил, поставил диагноз «порок сердца», вложил все обратно и начал зашивать... И опять плач ребенка! Только уже здесь, в секционном зале. Я подумал, что это Женя меня разыгрывает, но он тихо сидел в коридоре. А плач все не прекращался. Я решил побыстрее закончить работу, ссылаясь на то, что переработал сегодня. Побыстрее убрал мальчика, взял девочку. Только сделал надрез — опять послышался плач, будто ребенок плачет от боли. Не знаю, зачем, но я сделал ему анестезию, как печально известный А. Сударушкин. И действительно, плач тут же прекратился...
С тех пор я верю в существование потустороннего мира. И всякий раз, когда вскрываю детей, делаю анестезию».
А вот и обещеная видео история, если вам нравятся видео такова формата, то завтра вечером будет новая история, пишем в комментарии 👻👻👻