•• <<────≪•◦🦇◦•≫────>> ••
глухо постукивая каблуками по сухому асфальту, ты, приветливо осматриваясь вокруг, шла домой в наилучшем расположении духа — из–за нештатных мероприятий на рабочем месте всех сотрудников отпустили намного раньше, чем обычно. в мыслях было устроить даби небольшой сюрприз по этому поводу: не сообщать ничего мужчине, и параллельно с этим зайти в магазин, и купить на вечер, например, чего-то горячительного.
тёплое, почти летнее солнце светит прямо в глаза, ослепляя своим ярким светом, поэтому, не желая встречаться с ним подуставшими глазами, ты предусмотрительно стараешься идти в приглашающей тени. взгляд натыкается на красочную вывеску небольшого магазинчика, но, впрочем, зайти в него сегодня не получится — продуктовый, находящийся ближе к дому, более богат ассортиментом алкоголя; а потому, чтобы максимально скоротать путь до него, ноги сами несут тебя в прогал между жилых домов.
идти в гостеприимной тени изначально кажется прекрасной идеей: нет постоянно мелькающих людей, которые то и дело норовили столкнуться с тобой, да и прохлада, осевшая среди холодных стен обещала спрятать тебя от тепла слепивших лучей.
наверное, единственное, что могло испортить твой настрой — натирающие босоножки.
короткая мелодия, отдавшаяся небольшим эхом от полых стен, внезапно оповещает тебя об уведомлении. ты, продолжая свой путь в том же темпе, уже было тянешься к сумочке за мобильником, чтобы посмотреть его содержание, но…
сильный удар по голове заставляет картинку перед глазами резко исчезнуть.
ничего не слышно.
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
глухо постукивая каблуками по сухому асфальту, ты, приветливо осматриваясь вокруг, шла домой в наилучшем расположении духа — из–за нештатных мероприятий на рабочем месте всех сотрудников отпустили намного раньше, чем обычно. в мыслях было устроить даби небольшой сюрприз по этому поводу: не сообщать ничего мужчине, и параллельно с этим зайти в магазин, и купить на вечер, например, чего-то горячительного.
тёплое, почти летнее солнце светит прямо в глаза, ослепляя своим ярким светом, поэтому, не желая встречаться с ним подуставшими глазами, ты предусмотрительно стараешься идти в приглашающей тени. взгляд натыкается на красочную вывеску небольшого магазинчика, но, впрочем, зайти в него сегодня не получится — продуктовый, находящийся ближе к дому, более богат ассортиментом алкоголя; а потому, чтобы максимально скоротать путь до него, ноги сами несут тебя в прогал между жилых домов.
идти в гостеприимной тени изначально кажется прекрасной идеей: нет постоянно мелькающих людей, которые то и дело норовили столкнуться с тобой, да и прохлада, осевшая среди холодных стен обещала спрятать тебя от тепла слепивших лучей.
наверное, единственное, что могло испортить твой настрой — натирающие босоножки.
короткая мелодия, отдавшаяся небольшим эхом от полых стен, внезапно оповещает тебя об уведомлении. ты, продолжая свой путь в том же темпе, уже было тянешься к сумочке за мобильником, чтобы посмотреть его содержание, но…
сильный удар по голове заставляет картинку перед глазами резко исчезнуть.
ничего не слышно.
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
смутное предчувствие, пробирающее до мурашек по спине — словно огромный птицеед, медленно крадущийся своими тонкими лапками по обожженной коже — откровенно говоря, пугало. даби и без того бесцельно шатался по комнатам вашей квартиры, а то, что ты так и не ответила на последние сообщения, только усугубило все его самые худшие наступающие предположения.
гулкий стук в груди вынуждает задышать чаще, а мерзкие судороги в глотке сводят с ума. мужчина искренне надеялся, что ты просто отошла от телефона или потеряла его где-нибудь — этот липкий страх вечен, и он всегда тихо поджидает, точно дикий зверь, — но стука в дверь, настолько желанного сейчас, так и не слышно — сейчас просто жизненно необходимо шёлковое успокоение твоей руки и голоса, ради которых он готов проглотить каленое железо своей тревожности.
от безысходности, что сжирает безжалостно и разъедает где-то глубоко внутри хочется истошно, громко и надрывно закричать, но из невесомо задушенного горла доносится только хрип — сдавленный, настырно не дающий прорезаться пропадающему голосу. даби даже близко не представляет, что он может сделать в подобной ситуации — он не знает, куда податься, чтобы всё остановить; он не знает, как теперь за короткий срок заново научиться мыслить максимально трезво; он не знает, сколько у него есть, или осталось времени; он не знает, где искать то сокровище, которое у него нагло собираются выкрасть. он абсолютно не знает, что делать.
однако...
даби всё-таки подбирает с пола небольшой прихожей темно-синий плащ, и почти сбивая дверь, стремительно покидает многоквартирныйдом здание.
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
смутное предчувствие, пробирающее до мурашек по спине — словно огромный птицеед, медленно крадущийся своими тонкими лапками по обожженной коже — откровенно говоря, пугало. даби и без того бесцельно шатался по комнатам вашей квартиры, а то, что ты так и не ответила на последние сообщения, только усугубило все его самые худшие наступающие предположения.
гулкий стук в груди вынуждает задышать чаще, а мерзкие судороги в глотке сводят с ума. мужчина искренне надеялся, что ты просто отошла от телефона или потеряла его где-нибудь — этот липкий страх вечен, и он всегда тихо поджидает, точно дикий зверь, — но стука в дверь, настолько желанного сейчас, так и не слышно — сейчас просто жизненно необходимо шёлковое успокоение твоей руки и голоса, ради которых он готов проглотить каленое железо своей тревожности.
от безысходности, что сжирает безжалостно и разъедает где-то глубоко внутри хочется истошно, громко и надрывно закричать, но из невесомо задушенного горла доносится только хрип — сдавленный, настырно не дающий прорезаться пропадающему голосу. даби даже близко не представляет, что он может сделать в подобной ситуации — он не знает, куда податься, чтобы всё остановить; он не знает, как теперь за короткий срок заново научиться мыслить максимально трезво; он не знает, сколько у него есть, или осталось времени; он не знает, где искать то сокровище, которое у него нагло собираются выкрасть. он абсолютно не знает, что делать.
однако...
даби всё-таки подбирает с пола небольшой прихожей темно-синий плащ, и почти сбивая дверь, стремительно покидает многоквартирный
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
головная боль, медленно, но верно пробуждающая потухшее сознание, постепенно всё же приводит тебя в чувство — место, в котором ты находилась, очевидно, не излучало ни малейшей каплей радушия: в нос резко ударил сырой, будто заплесневелый и затхлый запах, беспощадно выедающий, словно смертельным газом, легкие изнутри. сквозь постоянно завлекающую полудрёму невероятно сложно адекватно разобрать три будто бы отдаленных голоса, рассеивающих милосердную тьму совсем рядом.
заключенные в какой-то холодный, и одновременно обжигающий металл, саднящие запястья, безвольно опавшие на собственные усталые колени, несколькими моментами ранее не беспокоившие тебя, вдруг вынуждают застыть неподвижно — натирающая боль могла спровоцировать голос (кажется, охрипший и пропавший в конец) снова прорезаться.
неизвестное доселе состояние превращается в настоящую борьбу с накатывающим сном — либо рассудок снова растворится в загадочном небытие, либо глаза всё же смогут хотя бы совсем немного показать, что происходит за пределами дурманящего тумана.
чьи-то тяжелые шаги, раздавшиеся до дрожи близко и явно приближающиеся к тебе, сводят с ума — словно кто-то намеренно подходит издали, насильно навевая склизким, распространяющимся по венам словно наркотик, страхом, и буквально заставляя в очередной раз выбирать — попытаться создать жалкое подобие своего сна, или урвать возможность подглядеть за своим похитителем?
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
головная боль, медленно, но верно пробуждающая потухшее сознание, постепенно всё же приводит тебя в чувство — место, в котором ты находилась, очевидно, не излучало ни малейшей каплей радушия: в нос резко ударил сырой, будто заплесневелый и затхлый запах, беспощадно выедающий, словно смертельным газом, легкие изнутри. сквозь постоянно завлекающую полудрёму невероятно сложно адекватно разобрать три будто бы отдаленных голоса, рассеивающих милосердную тьму совсем рядом.
заключенные в какой-то холодный, и одновременно обжигающий металл, саднящие запястья, безвольно опавшие на собственные усталые колени, несколькими моментами ранее не беспокоившие тебя, вдруг вынуждают застыть неподвижно — натирающая боль могла спровоцировать голос (кажется, охрипший и пропавший в конец) снова прорезаться.
неизвестное доселе состояние превращается в настоящую борьбу с накатывающим сном — либо рассудок снова растворится в загадочном небытие, либо глаза всё же смогут хотя бы совсем немного показать, что происходит за пределами дурманящего тумана.
чьи-то тяжелые шаги, раздавшиеся до дрожи близко и явно приближающиеся к тебе, сводят с ума — словно кто-то намеренно подходит издали, насильно навевая склизким, распространяющимся по венам словно наркотик, страхом, и буквально заставляя в очередной раз выбирать — попытаться создать жалкое подобие своего сна, или урвать возможность подглядеть за своим похитителем?
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
ведь ничего такого страшного не случится, если ты незаметно для неизвестного, совсем немного приоткроешь хотя бы один глаз, правда?
сквозь дикий страх и отсутствие какого-либо плана на своё, возможно, уже тупиковое будущее, тяжёлые веки приподнимаются, чтобы рассмотреть человека, покровительственно нависающего над тобой — его черты лица, одежда, телосложение — разглядеть хоть малейшей детали не получилось. ты не чувствуешь настрой неизвестного, но уже понимаешь, что он наверняка заметил твои чуть подрагивающие веки — до смерти пугающие шаги пару секунд назад успокоились рядом.
— а ты забавная, — чей-то сиплый голос раздаётся сверху, — я всего лишь прошёл рядом, а твои глазки уже вовсю стараются уловить мои движения, да?
сердце колотится в бешеном темпе, сжигая все пути к холодному и трезвому мышлению.
— и красивая, — былая сипловатость, с которой говорил неизвестный, быстро теряется, стоит только больной усмешке прорезаться наружу, — что же будет, если совсе-е-ем чуть–чуть подправлю тебя?
ты уже не пытаешься открыть глаза — слепой ужас парализует, поэтому все, что в твоих силах — продолжать неподвижно сидеть, не двигаясь абсолютно никак. некто такого выпада явно не оценил.
— я с тобой разговариваю, потаскуха, — ядовитое шипение опускается прямо около тебя, ужасая, а его владелец, слышно присаживаясь на корточки, касается твоих щёк ледяными пальцами, — прекращай так дергаться, и смотри мне прямо в глаза.
а паралич, сковывающий движения и тело в целом, не даёт ничего предпринять.
— я сказал, смотри мне в глаза, — боль от впивающихся подушечек пальцев точечно оставляет после себя противное покалывание, — совсем не учили манерам, сука, я правильно понимаю?
клокочущая ярость прямо исходит от этого человека, вынуждая невольно зажиматься от неизвестности — возможно, в следующую секунду он позволит себе сильно ударить тебя, а может, вновь начнёт говорить приторно сладко, одаряя ироничными комплиментами.
ты вынужденно распахиваешь глаза, наблюдая перед собой обладателя столь странного тона — разозлённого, возмущённого и рассвирепевшего. он не выглядел как–то примечательно, и лишь шрам, похожий на увечье от рассечения ножом, на лбу мог как–то выдать его.
— я до-о-олго следил за тобой, и мне пришлось сильно попотеть, чтобы дотащить сюда твою тушку, — как в бреду, он не не связывает свою речь, соскакивая с темы на тему, — ты смело можешь сказать своему плохому парню «спасибо», только из–за него тебе приходится тут отсиживаться, — незнакомец ненормально хихикает, и вдруг резко становится до жути серьезным.
«своему плохому парню?»
ты не можешь и слова вымолвить. получается лишь сильнее вжаться в грязный пол какого-то подвала или подсобки, и плотно стиснуть губы. страшно представлять, кто этот ненормальный, и на что он, со своей странной изменчивостью в поведении, способен.
— хватит возиться, — грубый тон звучит откуда-то издалека, будто бы при выходе из твоей личной ловушки был большой коридор, — ты как маленький ребёнок.
огромная складка, залёгшая между густых бровей неизвестного, выделялась даже больше, чем безумно яростные глаза, ставшие таковыми за какой–то момент — псих вдруг резко подорвался с своего места и двинул к выходу помещения, с силой раскрывая нараспашку грязную дверь.
— пошёл ты, ублюдок, — оглушающий крик, отражающийся от стен следующего коридора, подтвердил мимолётную теорию о том, что вы, наверное, находитесь в заброшенном здании. об этом подсказывала вездесущая разруха и грязь, придающая всем поверхностям потрёпанный вид.
свободный проём, который неизвестный в припадке ярости оставил открытым, безумно манил — промелькнувшая идея о том, что теперь возможность сбежать стала реальностью, сказать честно, нервировала. а может, всё это — лишь игра, где твою выдержку безжалостно испытывают, и нагнетающий человек остался стоять за дверью?
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
ведь ничего такого страшного не случится, если ты незаметно для неизвестного, совсем немного приоткроешь хотя бы один глаз, правда?
сквозь дикий страх и отсутствие какого-либо плана на своё, возможно, уже тупиковое будущее, тяжёлые веки приподнимаются, чтобы рассмотреть человека, покровительственно нависающего над тобой — его черты лица, одежда, телосложение — разглядеть хоть малейшей детали не получилось. ты не чувствуешь настрой неизвестного, но уже понимаешь, что он наверняка заметил твои чуть подрагивающие веки — до смерти пугающие шаги пару секунд назад успокоились рядом.
— а ты забавная, — чей-то сиплый голос раздаётся сверху, — я всего лишь прошёл рядом, а твои глазки уже вовсю стараются уловить мои движения, да?
сердце колотится в бешеном темпе, сжигая все пути к холодному и трезвому мышлению.
— и красивая, — былая сипловатость, с которой говорил неизвестный, быстро теряется, стоит только больной усмешке прорезаться наружу, — что же будет, если совсе-е-ем чуть–чуть подправлю тебя?
ты уже не пытаешься открыть глаза — слепой ужас парализует, поэтому все, что в твоих силах — продолжать неподвижно сидеть, не двигаясь абсолютно никак. некто такого выпада явно не оценил.
— я с тобой разговариваю, потаскуха, — ядовитое шипение опускается прямо около тебя, ужасая, а его владелец, слышно присаживаясь на корточки, касается твоих щёк ледяными пальцами, — прекращай так дергаться, и смотри мне прямо в глаза.
а паралич, сковывающий движения и тело в целом, не даёт ничего предпринять.
— я сказал, смотри мне в глаза, — боль от впивающихся подушечек пальцев точечно оставляет после себя противное покалывание, — совсем не учили манерам, сука, я правильно понимаю?
клокочущая ярость прямо исходит от этого человека, вынуждая невольно зажиматься от неизвестности — возможно, в следующую секунду он позволит себе сильно ударить тебя, а может, вновь начнёт говорить приторно сладко, одаряя ироничными комплиментами.
ты вынужденно распахиваешь глаза, наблюдая перед собой обладателя столь странного тона — разозлённого, возмущённого и рассвирепевшего. он не выглядел как–то примечательно, и лишь шрам, похожий на увечье от рассечения ножом, на лбу мог как–то выдать его.
— я до-о-олго следил за тобой, и мне пришлось сильно попотеть, чтобы дотащить сюда твою тушку, — как в бреду, он не не связывает свою речь, соскакивая с темы на тему, — ты смело можешь сказать своему плохому парню «спасибо», только из–за него тебе приходится тут отсиживаться, — незнакомец ненормально хихикает, и вдруг резко становится до жути серьезным.
«своему плохому парню?»
ты не можешь и слова вымолвить. получается лишь сильнее вжаться в грязный пол какого-то подвала или подсобки, и плотно стиснуть губы. страшно представлять, кто этот ненормальный, и на что он, со своей странной изменчивостью в поведении, способен.
— хватит возиться, — грубый тон звучит откуда-то издалека, будто бы при выходе из твоей личной ловушки был большой коридор, — ты как маленький ребёнок.
огромная складка, залёгшая между густых бровей неизвестного, выделялась даже больше, чем безумно яростные глаза, ставшие таковыми за какой–то момент — псих вдруг резко подорвался с своего места и двинул к выходу помещения, с силой раскрывая нараспашку грязную дверь.
— пошёл ты, ублюдок, — оглушающий крик, отражающийся от стен следующего коридора, подтвердил мимолётную теорию о том, что вы, наверное, находитесь в заброшенном здании. об этом подсказывала вездесущая разруха и грязь, придающая всем поверхностям потрёпанный вид.
свободный проём, который неизвестный в припадке ярости оставил открытым, безумно манил — промелькнувшая идея о том, что теперь возможность сбежать стала реальностью, сказать честно, нервировала. а может, всё это — лишь игра, где твою выдержку безжалостно испытывают, и нагнетающий человек остался стоять за дверью?
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
расценив представшую ситуацию как хитрую ловушку, сбежать из которой, вероятнее всего, невозможно, ты продолжала смиренно и безвольно сидеть, пялясь в дверной проём — старые, обшарпанные, цементные стены, обдавали неприятным холодом, а какой–то строительный мусор, забившийся в основном к углам, вызывал отвращение.
— пошёл ты, ублюдок, — истеричный тон отражается эхом от поверхностей здания, — я не какой–то отсталый ребёнок, чтобы ты позволял себе так говорить!
все происходит будто в коридоре, за стеной.
— я заметил, — тот же самый человек отвечает с некой иронией в голосе, будто насмехаясь над неуравновешенным психом, — а ещё я заметил, что ты самый недалекий придурок, которого я знаю.
ручка двери вдруг мимолётно опустилась. второй неизвестный даже по уверенному голосу производил впечатление сознательного человека, а когда высокий силуэт появился в поле зрения, все сомнения как рукой сняло: каменное, будто не заинтересованное выражение лица, непринужденная поза, и осознанный и взрослый взгляд, устремившийся на тебя.
он всего пару секунд смотрел спокойно, но как–то презрительно, после чего потянул за ручку двери, и грубо захлопывая её, вслед бросил небрежное:
— сиди тихо.
пробирающий до нетерпимой дрожи страх постепенно отпускал — всё же, без подозрительных личностей неподалёку появлялось фантомное ощущение безопасности, но даже этого вполне хватило, чтобы самостоятельно подняться на ноги и усесться на никчёмное подобие кровати, стоявшей в дальней части небольшой подсобки. кроме успокаивающейся тревоги из–за похитителей, никаких эмоций не было: ни внезапной истерики, ни безумной паники, ни горьких слёз мрачного отчаяния — лишь временная отрешенность, проявившаяся из-за неосознания всей ситуации.
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
расценив представшую ситуацию как хитрую ловушку, сбежать из которой, вероятнее всего, невозможно, ты продолжала смиренно и безвольно сидеть, пялясь в дверной проём — старые, обшарпанные, цементные стены, обдавали неприятным холодом, а какой–то строительный мусор, забившийся в основном к углам, вызывал отвращение.
— пошёл ты, ублюдок, — истеричный тон отражается эхом от поверхностей здания, — я не какой–то отсталый ребёнок, чтобы ты позволял себе так говорить!
все происходит будто в коридоре, за стеной.
— я заметил, — тот же самый человек отвечает с некой иронией в голосе, будто насмехаясь над неуравновешенным психом, — а ещё я заметил, что ты самый недалекий придурок, которого я знаю.
ручка двери вдруг мимолётно опустилась. второй неизвестный даже по уверенному голосу производил впечатление сознательного человека, а когда высокий силуэт появился в поле зрения, все сомнения как рукой сняло: каменное, будто не заинтересованное выражение лица, непринужденная поза, и осознанный и взрослый взгляд, устремившийся на тебя.
он всего пару секунд смотрел спокойно, но как–то презрительно, после чего потянул за ручку двери, и грубо захлопывая её, вслед бросил небрежное:
— сиди тихо.
пробирающий до нетерпимой дрожи страх постепенно отпускал — всё же, без подозрительных личностей неподалёку появлялось фантомное ощущение безопасности, но даже этого вполне хватило, чтобы самостоятельно подняться на ноги и усесться на никчёмное подобие кровати, стоявшей в дальней части небольшой подсобки. кроме успокаивающейся тревоги из–за похитителей, никаких эмоций не было: ни внезапной истерики, ни безумной паники, ни горьких слёз мрачного отчаяния — лишь временная отрешенность, проявившаяся из-за неосознания всей ситуации.
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
что–то в груди пульсирует так, будто хочет пробиться через рёбра наружу.
— твою мать... — даби несдержанно шипит и хмурится от стремительно нарастающего напряжения внутри, крепче сжимая ободок руля в больших ладонях и сдавливая педаль газа.
блять. блять. блять.
что с тобой могло произойти?
мужчина уже несколько раз объехал маршрут, по которому ты обычно возвращалась домой, но, мало того, что абсолютно никаких плодов его упорные поиски не принесли, так ещё и время, ни секунды не стоявшее на месте, текло просто с ужасающей скоростью.
если ты не вернулась и не отвечаешь, вряд ли бы это получилось случайно, так ведь? но никто не убивает, не забирает и не калечит людей на улицах средь бела дня.
ты сама решила сбежать?
маловероятно. должна же в таком случае быть хоть какая-то записка или наводка.
кто-то напал тебя?
естественно, он имел немало неприятелей. и в голову даже не сразу пришло, какой из бессмертных осмелился бы похитить тебя — далеко не каждый знал, что у даби есть что терять. но если допустить возможность, при которой похитители знали про вашу с ним связь, то рассуждать становилось сложнее, чем до этого — ненависть и страх брали верх, заслоняя за собой холодную трезвость.
повторно выругавшись, даби резко повернул руль, объезжая злосчастную пробку, выстроившуюся огромной колонной на дороге.
— хей, даби, если мы едем веселиться, то ты мог бы позвать меня раньше, — задорный голос твайса теряется в гудящей голове, настолько, что слышно его будто через толщу воды, — хотя я ненавижу веселье. — резко сменившийся тон был абсолютной нормой.
можно было бы попросить помощи у лиги, но… шигараки глубоко наплевать до его личных проблем, компресс в подобной ситуации совершенно бесполезен, точно как и православная ящерица, а просить помощи у обезумевшей школьницы, сказать откровенно, было глупо. единственный знакомый злодей, которого мужчина взял с собой — твайс — для лишней перестраховки на непредвиденный случай. даби сам сможет справиться с ничтожными ебланами, возомнившими себя слишком всесильными, чем они есть на самом деле.
только вот... кто именно?
думать, когда времени буквально в обрез, было трудно. навязчивые мысли прерывали ход рассуждения, раздражающе сбивая, а огромное количество людей, которые выезжали с работы, вынуждали снова и снова проклинать их как мысленно, так и наяву.
в такое же время ты тоже выходила с работы. мучительное осознание случайно вынуждало сжимать кулаки до побелевших пальцев.
загнанный в безнадёжный тупик, даби нашёл только два варианта: либо тебя похитила пара местных придурков, обиженных жизнью и героями, либо это сделали трое мелких злодеев, горячо любимого брата которых он, однажды, целенаправленно сжёг на задании.
он готов ехать куда угодно.
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
что–то в груди пульсирует так, будто хочет пробиться через рёбра наружу.
— твою мать... — даби несдержанно шипит и хмурится от стремительно нарастающего напряжения внутри, крепче сжимая ободок руля в больших ладонях и сдавливая педаль газа.
что с тобой могло произойти?
мужчина уже несколько раз объехал маршрут, по которому ты обычно возвращалась домой, но, мало того, что абсолютно никаких плодов его упорные поиски не принесли, так ещё и время, ни секунды не стоявшее на месте, текло просто с ужасающей скоростью.
если ты не вернулась и не отвечаешь, вряд ли бы это получилось случайно, так ведь? но никто не убивает, не забирает и не калечит людей на улицах средь бела дня.
ты сама решила сбежать?
маловероятно. должна же в таком случае быть хоть какая-то записка или наводка.
кто-то напал тебя?
естественно, он имел немало неприятелей. и в голову даже не сразу пришло, какой из бессмертных осмелился бы похитить тебя — далеко не каждый знал, что у даби есть что терять. но если допустить возможность, при которой похитители знали про вашу с ним связь, то рассуждать становилось сложнее, чем до этого — ненависть и страх брали верх, заслоняя за собой холодную трезвость.
повторно выругавшись, даби резко повернул руль, объезжая злосчастную пробку, выстроившуюся огромной колонной на дороге.
— хей, даби, если мы едем веселиться, то ты мог бы позвать меня раньше, — задорный голос твайса теряется в гудящей голове, настолько, что слышно его будто через толщу воды, — хотя я ненавижу веселье. — резко сменившийся тон был абсолютной нормой.
можно было бы попросить помощи у лиги, но… шигараки глубоко наплевать до его личных проблем, компресс в подобной ситуации совершенно бесполезен, точно как и православная ящерица, а просить помощи у обезумевшей школьницы, сказать откровенно, было глупо. единственный знакомый злодей, которого мужчина взял с собой — твайс — для лишней перестраховки на непредвиденный случай. даби сам сможет справиться с ничтожными ебланами, возомнившими себя слишком всесильными, чем они есть на самом деле.
только вот... кто именно?
думать, когда времени буквально в обрез, было трудно. навязчивые мысли прерывали ход рассуждения, раздражающе сбивая, а огромное количество людей, которые выезжали с работы, вынуждали снова и снова проклинать их как мысленно, так и наяву.
в такое же время ты тоже выходила с работы. мучительное осознание случайно вынуждало сжимать кулаки до побелевших пальцев.
загнанный в безнадёжный тупик, даби нашёл только два варианта: либо тебя похитила пара местных придурков, обиженных жизнью и героями, либо это сделали трое мелких злодеев, горячо любимого брата которых он, однажды, целенаправленно сжёг на задании.
он готов ехать куда угодно.
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
характерный звук автомобиля, остановившегося возле царившей вокруг разрухи, отдался тягостным гулом в давно запустелом месте — по предварительным данным, которые даби заполучил благодаря кое-каким связям, трио из подозрительного сброда находились в этом здании.
но, по общему виду, он бы никогда не сказал, что тут кто-то может находиться. слишком хлипко и заброшено выглядело построение.
— создай моего клона, — мужчина говорит достаточно напряжённо и строго, выходя из машины, — как будешь готов, подходи.
— для твоего сведения: я не обязан тебя слушаться! — твайс всем корпусом пододвигается к даби и даже сквозь плотную маску видно, как он хмурится, — будет сделано, — воодушевлённое, вполне беззлобное выражение лица озаряет черно-серую маску.
мужчина совсем не реагирует на этот выпад, захлопывая дверь, и быстро направляясь ко входу в частично разваленные места.
дверь не выглядит по-особенному. как и все вокруг. а через мутное, запылённое естественным образом окно, абсолютно ничего не видно — внутри не настолько темно, но грязная пленка слишком мешает что-либо рассмотреть.
— ну вот, какая встреча.
насмехающаяся ирония почти ощутимо резанула по ушам, поэтому даби рефлекторно поворачивает голову к его смелому обладателю.
— действительно, — мужчина не отстаёт, и показушно демонстрируя свою к нему неприязнь, больше не говорит ни слова, ожидая, что скажет смельчак.
— я удивлён твоему визиту. может, поведаешь, что заставило тебя нас посетить? — один из мелких злодеев отходит вглубь здания, словно наплевательски оставляя даби на пороге, — наверное, что–то очень важное.
черноволосый игнорирует все провокации и молчаливо идёт за смельчаком — странно, что он вообще ведёт его куда-то, и тем более, поворачивается к нему спиной.
добравшись до не менее обшарпанного холла, некий остановился, повернувшись всем телом к даби.
— ну так? — на один момент от былого сарказма не остаётся ни следа, — кто позволил завалиться тебе сюда?
— говоришь так, будто я пришёл на гостевой приём, — теперь уже брюнет передразнивает, — если бы не было срочной важности, я бы никогда не вспомнил о твоём существовании.
— если бы ты не был с лигой заодно, — в голосе был явный упрёк, который он старался замаскировать под своё ироничное амплуа, — я бы убил тебя ещё в тот день.
— ты знаешь, почему именно я пришёл, да, ублюдок?
— что? — злодей до тошноты наигранно удивляется, сдвигая бровь, — я? нет, понятия не имею.
так просто издевается. а собственное бессилие перед ситуацией только помогает осознавать свою безнадежность и потерянность.
— я непонятно выразился? — меж длинных пальцев вспыхивает ослепляющий, голубой и обжигающий огонь, а в глазах играет безумная ненависть, искрившаяся так, словно её можно заметить.
нельзя открыто говорить, кого он ищет, и почему — вдруг все же есть мизерный шанс, что даби ошибся, а раскрывать себя перед таким, как он, равносильно позору.
— говори потише, — мелкий злодей вдруг переводит тему, открыто насмехаясь, — это здание аварийное. одно твоё неосторожное движение, и оно очень скоро разрушится.
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
характерный звук автомобиля, остановившегося возле царившей вокруг разрухи, отдался тягостным гулом в давно запустелом месте — по предварительным данным, которые даби заполучил благодаря кое-каким связям, трио из подозрительного сброда находились в этом здании.
но, по общему виду, он бы никогда не сказал, что тут кто-то может находиться. слишком хлипко и заброшено выглядело построение.
— создай моего клона, — мужчина говорит достаточно напряжённо и строго, выходя из машины, — как будешь готов, подходи.
— для твоего сведения: я не обязан тебя слушаться! — твайс всем корпусом пододвигается к даби и даже сквозь плотную маску видно, как он хмурится, — будет сделано, — воодушевлённое, вполне беззлобное выражение лица озаряет черно-серую маску.
мужчина совсем не реагирует на этот выпад, захлопывая дверь, и быстро направляясь ко входу в частично разваленные места.
дверь не выглядит по-особенному. как и все вокруг. а через мутное, запылённое естественным образом окно, абсолютно ничего не видно — внутри не настолько темно, но грязная пленка слишком мешает что-либо рассмотреть.
— ну вот, какая встреча.
насмехающаяся ирония почти ощутимо резанула по ушам, поэтому даби рефлекторно поворачивает голову к его смелому обладателю.
— действительно, — мужчина не отстаёт, и показушно демонстрируя свою к нему неприязнь, больше не говорит ни слова, ожидая, что скажет смельчак.
— я удивлён твоему визиту. может, поведаешь, что заставило тебя нас посетить? — один из мелких злодеев отходит вглубь здания, словно наплевательски оставляя даби на пороге, — наверное, что–то очень важное.
черноволосый игнорирует все провокации и молчаливо идёт за смельчаком — странно, что он вообще ведёт его куда-то, и тем более, поворачивается к нему спиной.
добравшись до не менее обшарпанного холла, некий остановился, повернувшись всем телом к даби.
— ну так? — на один момент от былого сарказма не остаётся ни следа, — кто позволил завалиться тебе сюда?
— говоришь так, будто я пришёл на гостевой приём, — теперь уже брюнет передразнивает, — если бы не было срочной важности, я бы никогда не вспомнил о твоём существовании.
— если бы ты не был с лигой заодно, — в голосе был явный упрёк, который он старался замаскировать под своё ироничное амплуа, — я бы убил тебя ещё в тот день.
— ты знаешь, почему именно я пришёл, да, ублюдок?
— что? — злодей до тошноты наигранно удивляется, сдвигая бровь, — я? нет, понятия не имею.
так просто издевается. а собственное бессилие перед ситуацией только помогает осознавать свою безнадежность и потерянность.
— я непонятно выразился? — меж длинных пальцев вспыхивает ослепляющий, голубой и обжигающий огонь, а в глазах играет безумная ненависть, искрившаяся так, словно её можно заметить.
нельзя открыто говорить, кого он ищет, и почему — вдруг все же есть мизерный шанс, что даби ошибся, а раскрывать себя перед таким, как он, равносильно позору.
— говори потише, — мелкий злодей вдруг переводит тему, открыто насмехаясь, — это здание аварийное. одно твоё неосторожное движение, и оно очень скоро разрушится.
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
холодная сталь во взгляде сказала сама за себя — после этих слов стало понятно, что кретин, прямо-таки излучавший пафос своей манерой и жестикуляцией, точно замешан в твоей пропаже.
— о, поверь, — хриплый голос даби звучит сейчас звучит чуть громче и предупреждающе, — будь моя воля, я бы сжёг тебя ещё до того, как войти сюда. но ты, кажется, забрал моё.
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
одинокий кусок хлеба, лежащий в алюминиевой посудине, заставлял оскорблённо стискивать челюсть — если тебе великодушно позволяют жить, и пока не голодать сильно, то, значит, у тех «маньяков» не было задачи убивать тебя?
«своему плохому парню.»
небрежная фраза психа никак не оставляла в покое. и всё больше рассуждая и анализируя всё происходящее, пазл постепенно стал складываться: не убивают, как–то кормят, не стараются нанести увечий, запугивают и держат в заброшенном месте.
ты — заложник. а берут в заложники только с определённой целью. и они сами озвучили цель.
даби. они хотят ему навредить.
— откуда нам было знать, что он заявится так быстро?! — одинокий яростный шёпот, слышный через дверь твоего заточения, будто бы начинает оправдываться перед кем-то, — я не успел даже достать баллоны с тем газом, он ж находится прямо над нами!
молчание.
— наш идиот уже базарит с жалким уёбком, — псих, который ходит из стороны в сторону под твоей дверью вдруг, спеша, уходит в какую-то сторону, — у него нет к нам претензий, мы чисты!
разговаривает по телефону, получается?
какой–то шум с верхнего этажа постоянно отвлекает от слежки за ненормальным, поэтому ты внимательно прислушиваешься даже к малейшим мелочам — мало ли, что ещё произойдёт, правда?
это эхо из коридора. два мужских голоса — один уже можно разобрать точно, потому что его обладателем являлся твой похититель; а вот со вторым становится намного сложнее — он кажется смутно знакомым, но из-за естественного искажения разобрать совсем не получается.
«— лучше лишний раз не пытать судьбу, — с этой мыслью ты снова возвращаешься к неудобной и продавленной кровати, устало вздыхая, и уже не стараясь прислушаться к чему-то за пределами твоей персональной тюрьмы.»
надвигающаяся истерика полностью затупляет все органы чувств: обоняние, зрение, осязание, вкус и слух.
эмоции, до этого никак не проявляющиеся, отчего-то вновь возвращаются: забытая резь в горле из-за спазмов, учащенное сердцебиение и мутная пелена перед глазами, от которой хочется сиюминутно проморгаться. даби ведь никогда не оставил бы тебя, правда? он уже должен был заметить твою пропажу? сколько времени прошло, в конце концов?
громко выдохнув, ты уже собираешься закрыть глаза, и не открывать их до конца твоего заточения, вот только...
в коридоре эхом отражается фраза «я... сжёг тебя...».
моментальное осознание того, чей голос ты слышала, заставляет подпрыгнуть на месте — нужно подать знак, какой–то сигнал, хоть что-нибудь, с помощью чего, предположительно даби, сможет услышать тебя. от понимания ужасов, которые ещё могут тут произойти, в теле почти физически ощущается удивительная смелость. и болезненные предположения сменяют друг друга, пока руки начинают ощутимо трястись от страха — возможно, это будет единственная попытка достучаться до даби.
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
холодная сталь во взгляде сказала сама за себя — после этих слов стало понятно, что кретин, прямо-таки излучавший пафос своей манерой и жестикуляцией, точно замешан в твоей пропаже.
— о, поверь, — хриплый голос даби звучит сейчас звучит чуть громче и предупреждающе, — будь моя воля, я бы сжёг тебя ещё до того, как войти сюда. но ты, кажется, забрал моё.
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
одинокий кусок хлеба, лежащий в алюминиевой посудине, заставлял оскорблённо стискивать челюсть — если тебе великодушно позволяют жить, и пока не голодать сильно, то, значит, у тех «маньяков» не было задачи убивать тебя?
«своему плохому парню.»
небрежная фраза психа никак не оставляла в покое. и всё больше рассуждая и анализируя всё происходящее, пазл постепенно стал складываться: не убивают, как–то кормят, не стараются нанести увечий, запугивают и держат в заброшенном месте.
ты — заложник. а берут в заложники только с определённой целью. и они сами озвучили цель.
даби. они хотят ему навредить.
— откуда нам было знать, что он заявится так быстро?! — одинокий яростный шёпот, слышный через дверь твоего заточения, будто бы начинает оправдываться перед кем-то, — я не успел даже достать баллоны с тем газом, он ж находится прямо над нами!
молчание.
— наш идиот уже базарит с жалким уёбком, — псих, который ходит из стороны в сторону под твоей дверью вдруг, спеша, уходит в какую-то сторону, — у него нет к нам претензий, мы чисты!
разговаривает по телефону, получается?
какой–то шум с верхнего этажа постоянно отвлекает от слежки за ненормальным, поэтому ты внимательно прислушиваешься даже к малейшим мелочам — мало ли, что ещё произойдёт, правда?
это эхо из коридора. два мужских голоса — один уже можно разобрать точно, потому что его обладателем являлся твой похититель; а вот со вторым становится намного сложнее — он кажется смутно знакомым, но из-за естественного искажения разобрать совсем не получается.
«— лучше лишний раз не пытать судьбу, — с этой мыслью ты снова возвращаешься к неудобной и продавленной кровати, устало вздыхая, и уже не стараясь прислушаться к чему-то за пределами твоей персональной тюрьмы.»
надвигающаяся истерика полностью затупляет все органы чувств: обоняние, зрение, осязание, вкус и слух.
эмоции, до этого никак не проявляющиеся, отчего-то вновь возвращаются: забытая резь в горле из-за спазмов, учащенное сердцебиение и мутная пелена перед глазами, от которой хочется сиюминутно проморгаться. даби ведь никогда не оставил бы тебя, правда? он уже должен был заметить твою пропажу? сколько времени прошло, в конце концов?
громко выдохнув, ты уже собираешься закрыть глаза, и не открывать их до конца твоего заточения, вот только...
в коридоре эхом отражается фраза «я... сжёг тебя...».
моментальное осознание того, чей голос ты слышала, заставляет подпрыгнуть на месте — нужно подать знак, какой–то сигнал, хоть что-нибудь, с помощью чего, предположительно даби, сможет услышать тебя. от понимания ужасов, которые ещё могут тут произойти, в теле почти физически ощущается удивительная смелость. и болезненные предположения сменяют друг друга, пока руки начинают ощутимо трястись от страха — возможно, это будет единственная попытка достучаться до даби.
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
сосредоточиться довольно сложно, однако, сил придаёт фантомная уверенность — если даби сможет найти тебя, все это закончится уже сегодня. звук колотящегося сердца будто бы отражается отголоском от стен, но ты упорно игнорируешь его, вместо этого рассматривая всё, что присутствовало в комнате: потрепанная кровать, различный строительный мусор, лежащий в стороне, бетонные стены, и... стальные трубы, спускающиеся сверху от бывшего когда-то здесь водопровода. коррозия обхватила всю площадь металла, окрашивая поверхность противными наслоениями многолетней ржавчины.
девушка подходит к обломкам бетона, кучи пыли, и находит среди всего также ржавую арматуру, оставленную здесь, очевидно, давно.
когда люди впадают в отчаяние, мозг отключается. тебе уже не страшно за предполагаемые последствия, уже не хочется плакать; единственное желание — выбраться отсюда как можно скорее. ты подбираешь кусок арматуры, и оборачиваясь к молчаливой двери, замахиваешься на трубы, готовясь ударить как можно сильнее. держать железку в наручниках тяжело, но все последние силы уходят только на это, лишь бы получилось, лишь бы...
первый удар получается «на пробу», чтобы осознать, как лучше держать железку, и какую силу нужно применять. следущий град резких выпадов приходится на самый «живой участок трубы», создавая звонкий звук, распространяющийся по всем этажам, по которыми она проходит.
в коридоре слышны ругательства психа.
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
— не может быть, правда? — глубокий голос кретина играется с риторическим вопросом, — ну что ж, попробуй. только вот, боюсь, убив меня, «своего» ты тут не найдёшь.
жевалки на скулах даби заиграли — он уже давно понял, что придурок старается тянуть время насмешливой, глумливой провокацией. и только брюнет собирается ответить, как
звонкий удар, исходящий где-то от стены позади кретина, перебивает его.
они оба сверлят друг друга взглядами — даби смотрит вопросительно, словно в тот же момент выигрывая оппонента в негласной перепалке, а второй будто устало вздыхает и складывает руки на груди.
— конечно, я тут не один. я привёл сюда друга, и тебя это никак не касается.
но даби не столько не доверяет ему, сколько хочет надеяться, что ты была инициатором шума.
— передай своему «другу» привет, — обожженная рука резко поднимается и испускает адское пламя, игнорируя защитную причуду кретина, которая абсолютно не казалась черноволосому каким-то препятствием.
все стены и полы продолжают гореть.
даби резко срывается по однотонным коридорам, где ориентироваться, не зная планировки, было практически невозможно. но стук становится всё ожесточенней — расшатанные нервы и без того на исходе, а сердце разрывается от панического страха. спускаясь в какой–то тёмный, цокольный этаж брюнет быстро осматривается, а когда гул вдруг замирает, взгляд цепляется за открытую дверь в середине коридора.
— сука, — хихикающий псих медленно крадётся к противоположной стене, вытянув руки вперёд, — ты отбитая сука, которая должна была сидеть тихо. убери эту хуйню, либо я отберу её лично и...
— и что? — даби наблюдает за тем, как неадекватный поворачивается на один момент к нему шокированным лицом, — какие–то планы?
— уёбок, — человек яростно шипит, когда его настроение вновь меняется, — тебе просто повезло. просто повезло, понятно?! и если ты думаешь, что сможешь использовать причуду, то блять обломись — здесь всё взлетит на воздух! ничтожество, ты...
не даёт ему договорить удар по голове. ты стоишь с занесёнными над головой руками в которых держала кусок железки. грудь часто-часто учащённо вздымается, а когда тело чересчур безвольным грузом опадает на пол, дыхание резко спирает.
— я убила его? — ты судорожно спрашиваешь, ужасаясь, и выпуская из ладоней арматуру, — я убила? он умер?
— просто вырубила, — зная, какие для тебя могут быть последствия, даби предпочитает соврать и заботливо расплавить небольшой участок на наручниках, чтобы их снять. и без этого слишком стресса для тебя. он притягивает твоё тело вплотную к себе и обнимает крепко-крепко — так, словно в любой момент ты могла раствориться.
сосредоточиться довольно сложно, однако, сил придаёт фантомная уверенность — если даби сможет найти тебя, все это закончится уже сегодня. звук колотящегося сердца будто бы отражается отголоском от стен, но ты упорно игнорируешь его, вместо этого рассматривая всё, что присутствовало в комнате: потрепанная кровать, различный строительный мусор, лежащий в стороне, бетонные стены, и... стальные трубы, спускающиеся сверху от бывшего когда-то здесь водопровода. коррозия обхватила всю площадь металла, окрашивая поверхность противными наслоениями многолетней ржавчины.
девушка подходит к обломкам бетона, кучи пыли, и находит среди всего также ржавую арматуру, оставленную здесь, очевидно, давно.
когда люди впадают в отчаяние, мозг отключается. тебе уже не страшно за предполагаемые последствия, уже не хочется плакать; единственное желание — выбраться отсюда как можно скорее. ты подбираешь кусок арматуры, и оборачиваясь к молчаливой двери, замахиваешься на трубы, готовясь ударить как можно сильнее. держать железку в наручниках тяжело, но все последние силы уходят только на это, лишь бы получилось, лишь бы...
первый удар получается «на пробу», чтобы осознать, как лучше держать железку, и какую силу нужно применять. следущий град резких выпадов приходится на самый «живой участок трубы», создавая звонкий звук, распространяющийся по всем этажам, по которыми она проходит.
в коридоре слышны ругательства психа.
⋆⋅⋅⋅⊱∘─── 🦇 ───∘⊰⋅⋅⋅⋆
— не может быть, правда? — глубокий голос кретина играется с риторическим вопросом, — ну что ж, попробуй. только вот, боюсь, убив меня, «своего» ты тут не найдёшь.
жевалки на скулах даби заиграли — он уже давно понял, что придурок старается тянуть время насмешливой, глумливой провокацией. и только брюнет собирается ответить, как
звонкий удар, исходящий где-то от стены позади кретина, перебивает его.
они оба сверлят друг друга взглядами — даби смотрит вопросительно, словно в тот же момент выигрывая оппонента в негласной перепалке, а второй будто устало вздыхает и складывает руки на груди.
— конечно, я тут не один. я привёл сюда друга, и тебя это никак не касается.
но даби не столько не доверяет ему, сколько хочет надеяться, что ты была инициатором шума.
— передай своему «другу» привет, — обожженная рука резко поднимается и испускает адское пламя, игнорируя защитную причуду кретина, которая абсолютно не казалась черноволосому каким-то препятствием.
все стены и полы продолжают гореть.
даби резко срывается по однотонным коридорам, где ориентироваться, не зная планировки, было практически невозможно. но стук становится всё ожесточенней — расшатанные нервы и без того на исходе, а сердце разрывается от панического страха. спускаясь в какой–то тёмный, цокольный этаж брюнет быстро осматривается, а когда гул вдруг замирает, взгляд цепляется за открытую дверь в середине коридора.
— сука, — хихикающий псих медленно крадётся к противоположной стене, вытянув руки вперёд, — ты отбитая сука, которая должна была сидеть тихо. убери эту хуйню, либо я отберу её лично и...
— и что? — даби наблюдает за тем, как неадекватный поворачивается на один момент к нему шокированным лицом, — какие–то планы?
— уёбок, — человек яростно шипит, когда его настроение вновь меняется, — тебе просто повезло. просто повезло, понятно?! и если ты думаешь, что сможешь использовать причуду, то блять обломись — здесь всё взлетит на воздух! ничтожество, ты...
не даёт ему договорить удар по голове. ты стоишь с занесёнными над головой руками в которых держала кусок железки. грудь часто-часто учащённо вздымается, а когда тело чересчур безвольным грузом опадает на пол, дыхание резко спирает.
— я убила его? — ты судорожно спрашиваешь, ужасаясь, и выпуская из ладоней арматуру, — я убила? он умер?
— просто вырубила, — зная, какие для тебя могут быть последствия, даби предпочитает соврать и заботливо расплавить небольшой участок на наручниках, чтобы их снять. и без этого слишком стресса для тебя. он притягивает твоё тело вплотную к себе и обнимает крепко-крепко — так, словно в любой момент ты могла раствориться.
мужчина выводит вас из здания в спешке, а когда замечает твайса около машины, просто кивает и осматривается в поисках своего клона.
— сожги тут всё.
[ арка завершена. ]
•• <<────≪•◦🦇◦•≫────>> ••
— сожги тут всё.
[ арка завершена. ]
•• <<────≪•◦🦇◦•≫────>> ••