ЗАСЕДАНИЕ СОВЕТА ПО НАУКЕ И ОБРАЗОВАНИЮ ПРИ ПРЕЗИДЕНТЕ РФ В.В. ПУТИНЕ 08.02.2022

Участники к вечеру подустали, что было заметно. Не было ярких выступлений лауреатов, таких, как выступила Анастасия из Новосибирска в прошлом году (знаменитый вопрос про зарплаты).

Рассматривали два вопроса – низкоуглеродная тематика и создание противовирусных лекарств и вакцин. Поднимался вопрос о «контуре» мРНК вакцин, по типу Pfizer и Moderna. В целом поговорили неплохо. Но поскольку формат встречи был краткий, основной «выхлоп» заседания видимо будет в представленных по каждой теме программах. Опять разговор шел о необходимости координации разных министерств. В прошлом году этот вопрос тоже поднимался.

Самым ярким был как всегда М.В. Ковальчук. Его выступление сводилось к тому, что существует «недостаточный уровень координации и концентрации ресурсов на приоритетных направлениях». Поэтому М. Ковальчук предложил Курчатовский институт в качестве научного координатора проекта прорывных энерготехнологий.
Обратило на себя внимание отсутствие выступлений членов совета, Президента РАН А.М. Сергеева и Заместителя Председателя Правительства Д.Н. Чернышенко.

Министр науки и высшего образования В.Н. Фальков отметил, что «в 2022 году будут выделены почти 12 миллиардов рублей организациям на приобретение высокотехнологичного научного оборудования». В скобках отметим такую тенденцию, как перераспределение средств в золотовалютные резервы. По данным ЦБ на 7 января 2022 года, объем международных резервов Российской Федерации составил $630,5 млрд, соответственно, за неделю объем резервов увеличился на $7,7 млрд., что эквивалентно 500 млрд. руб. По сравнению с этими цифрами, выделенные ресурсы представляются довольно скромными.

В целом же, осталось ощущение, что система управления в области науки и технологий остается довольно громоздкой. При наличии множества акторов, их трудно координировать в существующей системе управления. В итоге всё замыкается на Президенте РФ, которому приходится выслушивать мнение многочисленных сторон.

Аспирантура 3.0 или 1.1?

Последние дни доживает аспирантура 2.0, а новые правила, похоже, отсылают нас к более ранней версии, но в обновленном режиме и формате.

Год спустя после первых обещаний состоялся официальный вебинар Минобрнауки России по вопросам реализации программ аспирантуры в соответствии с изменениями в законодательстве.

Итоги вебинара неутешительны: управленцы от образования явно не представляли, насколько много противоречий и недомолвок содержится в новых нормативных документах. Авторы изменений полагают, что этими лакунами в нормативных документах они дают много свободы академическому сообществу в вопросах подготовки научных кадров. Однако вузы и научные институты привыкли при ознакомлении с новыми нормативными требованиями планировать не только свои свободы и возможности, но и заранее предусматривать вероятные реакции со стороны надзорных органов.

С одной стороны, действительно, есть свобода в определении некоторых процедур при реализации программы аспирантуры. С другой стороны, в нормативных документах содержатся отсылки и к другим нормативным актам, которые в то же время ограничивают эту свободу. В частности, это касается определения объема программы аспирантуры: в чем измерять, стоит ли количественно измерять и т.д.

В нормативных документах появляются некоторые жесткие ограничения: теперь на всё есть только 1 попытка (в частности, сдать экзамен, написать диссертацию и получить положительное заключение). Невозможно зачесть результаты кандидатских экзаменов, сданных до 2014 года.

На этот раз четко и однозначно прописано в документах обязательство проведения итоговой аттестации исключительно при наличии написанной диссертации. Хотя это нельзя назвать новшеством, поскольку данное требование присутствовало и ранее. Однако вопросы к самой процедуре итоговой аттестации пока еще остаются.

При поверхностном ознакомлении с нормативными документами, действительно, создается впечатление увеличения свобод организаций, реализующих программы аспирантуры. Однако это впечатление начинает пропадать при ознакомлении с перечнем документов, которые должны быть созданы в процессе реализации программы: от уже привычных для всех учебных планов, графиков и рабочих программ дисциплин и практик до примерных планов исследований, подготовки диссертации, перечней этапов научной деятельности, индивидуальных учебных и научных планов. Этот перечень, поименованный в нормативных документах, свидетельствует об увеличении бюрократических процедур.

Пока создается впечатление, что, анонсировав глобальную реформу подготовки научных кадров, чиновники надеялись решить проблему низкого уровня и количества защит, а также снять напряжение и недовольство академического сообщества, спровоцированные предыдущей реформой аспирантуры. Однако коренных изменений по итогам прочтения основных нормативных актов, регулирующих реализацию программ аспирантуры, не предвидится.

Более того, все еще остаются вопросы:
- Что делать действующим аспирантам, обучающимся по ФГОС, которые оказались практически вычеркнутыми из правового поля как диссоветов, так и аспирантских программ?
- Какой документ выдавать тем аспирантам, которые не согласятся на переход на новые правила?
- Как действовать, если аспиранты выразили желание перейти на ФГТ, но срок их обучения сократился с 4 лет до 3? Или они обучались на заочной форме, которая теперь существует только в рамках силовых специальностей?
- Кандидатский экзамен по какой именно специальности проводить, если наименования специальностей изменились или исчезли вовсе?
- Когда утвердят паспорта научных специальностей?
... и многие другие вопросы.

В России мы часто критикуем цитатные метрики за то, что они меняют поведение ученых в худшую сторону – те выбирают проходные журналы, лишь бы они отвечали формальным требованиям. В других странах многие сомневаются в пользе метрик совсем по другой причине – из-за большой доли риторического цитирования. Цитируемость различается по тому, что учёные в неё вкладывают. Кто-то ставит ссылку, чтобы отдать должное источнику, который действительно повлиял на исследование. Другие могут цитировать сугубо риторически.

Обычно в риторическом цитировании подозреваются работы, которые собирают многочисленные цитирования. Автор может думать, что ссылка на известную работу усилит его аргумент, или он вынужден процитировать статью в ответ на ожидания рецензентов, которые чаще рекомендуют уже известные работы. И в том и в другом случае ссылка на статью не означает, что научная работа действительно повлияла на исследование автора.

Действительно ли это так? Недавнее исследование How status of research papers affects the way they are read and cited показало, что риторическое цитирование составляет не менее половины всех ссылок. При этом, наоборот, высокоцитируемые статьи чаще собирают содержательные ссылки. Количество ссылок помогает привлечь внимание к статьям – они воспринимаются как более качественные и их читают более внимательно. Получается, что цитатные метрики особенно адекватно отображают влиятельность работ с многочисленными ссылками.

Это хорошая новость для наукометрии…

…Но грустная для исследователей. Если статья не цитируется, то:
1) текст воспримут как менее качественный;
2) его не очень вдумчиво прочитают (если вообще прочитают);
3) а если захотят процитировать, то сделают это, когда сам уже текст написан и нужно расставить ссылке в статье.

Эта история показывает, как важно разобраться в причинах, почему какие-то статьи цитируются, а другие остаются без внимания. Но это уже другая история.

Различные проблемы и острые углы есть не только в российской науке. Просто они очень разные, но от этого не менее важные.

На днях натолкнулись на пост известной немецкой учёной Сабины Хоссенфельдер. Она сообщила, что ей вернули грантовую заявку на исследование инфляционной модели вселенной с тем, чтобы она объяснила ее релевантность проблемам "пола, гендера и разнообразия". В треде она пояснила, что вопрос касался именно сути исследования, а не состава рабочей группы, например.

Пост, кстати, она уже удалила и объяснила это тем, что он вызвал бурную и не совсем адекватную реакцию некоторых представителей научного сообщества.

17.02.2022

Похоже, система рецензирования испустила дух
Я заместитель редактора Ergo , и прошлой ночью я лениво размышлял о том, что произойдет, когда я доберусь до рецензента Z.

Ситуация такова: для каждой статьи, отправляемой на рецензирование, требуется как минимум два экспертных заключения. Каждому рецензенту присваивается буква, и я уже прожег инвайты рецензентов от A до F за пару дней.

Каждый рецензент говорит одно и то же: «слишком занят». Один написал мне следующее: «Извините, но это уже 13-й запрос на рецензию , который я получил в 2022 году [это было 15 февраля], и я принял большинство других. в среднем один раз в неделю».

Аналогичным образом, для Journal of Analytic Theology я вместе с другим исполнительным редактором и управляющим редактором устроили счастливый танец, когда, наконец, рецензент 8 очень специализированной статьи согласился на просьбу рецензента.

Буквально пару дней назад нам написал один из журналов, в редколлегии которого я состою.

«С тех пор, как началась пандемия COVID-19, нам все труднее находить рецензентов для рецензирования статей, представляемых в наш журнал. В то же время мы получаем больше статей каждый год. Перебегаем шесть или семь человек, прежде чем мы сможем найти кого-то для рецензирования статьи. В свете этой ситуации я хотел бы обратиться к вам за помощью и попросить вас просматривать статьи чаще, чем раньше».

Дошло до того, что наиболее подходящие рецензенты для статьи почти никогда не бывают доступны. Мы очень долго ищем рецензентов, иногда месяц, шесть недель и более (ситуация усугубляется еще и тем, что многие вообще не отвечают на запросы рецензентов). Это еще больше удлиняет промежуток времени для всего процесса проверки. Все виды мелких исправлений больше не работают, например, сокращение времени, которое люди получают для рецензирования, запрос альтернатив (это все еще очень ценится, но, к сожалению, альтернативные рецензенты так же недоступны).

Конечно, может быть, мой редакционный опыт нетипичен — я всего лишь ученый.

Но у меня есть сильное подозрение, что система рецензирования окончательно вышла из строя и не подлежит ремонту. Мы наблюдаем медленное ухудшение ситуации, и пандемия окончательно сломала систему. Люди выгорели и перегружены, кандидаты на работу все больше отчаиваются

https://philosopherscocoon.typepad.com/blog/2022/02/seems-like-the-peer-review-system-has-given-up-the-ghost.html

Журналы и экономика

Ситуация с развитием российских журналов в противовес публикациям в общепризнанных мировым сообществом очень напоминает ситуацию с развитием отечественных технологий и экономики в целом:

Какой смысл делать с нуля что-то своё, когда можно встраиваться в существующие технологии и зарабатывать там, развивая их (чужие технологии) на своих рынках и получая пусть и небольшую, но гарантированную прибыль с невысоким риском?

Можно привести примеры и с долей соавторства: что лучше иметь 5% в статье Q1 (аналог, 5% от распространения iPhone на своём рынке) или продвигать свои разработки пусть и пока уровня Q4 (но с 95% соавторством) на «чужие» рынки (помогая максимально вначале закрепиться на «своих»)?

Можно идти ещё дальше: что лучше построить новый курорт типа Mriya и принимать там высоких гостей или же купить себе яхту, поставив на причал в международно признанном месте (на чужой территории), и приглашать их (гостей) уже туда?

Ранее за сами постановки таких вопросов могли поднять на смех - теперь же мы видим, что не развивая (в первую очередь технологически и экономически) себя, хозяевами своей жизни и своей страны мы считаться не сможем, вернее сможем - но насколько успешными в глобальном мире?

Безопасность страны должна быть обеспечена не только сильной армией, наличием природных ресурсов, но технологиями, развитой экономикой и максимально открытыми рынками дружественных стран (что, конечно, возможно только при высокой интегрированности в глобальные производственные цепочки)…тогда и уважение будет и безопасность.

У российских учёных и инженеров сейчас большое окно возможностей. Будем верить, что и государство сможет их убедить в этом своими действиями.

Всем мира и процветания!

Наука не имеет национальности

Последние новости в научном сообществе заставляют шевелиться последние седые волосы на голове. Возможно, часть из них являются следствием импульсивных порывов. События последней недели были шоком для всех, кроме правящих верхушек стран, не сумевших договориться средствами дипломатии. Другая часть этих заявлений продиктована политиками или спонсорами научных исследований. Научные знания являются достоянием всего человечества. Текущие технологические достижения и наука в целом являются картиной, собранной из огромного количества пазлов. Каждая научная работа вносит вклад в общую картину описания мира, в котором мы живем. Нельзя запретить пользоваться таблицей Менделеева, потому что Менделеев был русским, законом Максвелла, потому что он англичанин, или принципом неопределенности Гейзенберга, потому что он немец.

В связи с этим призываем редакции российских научных журналов предоставить полный открытый доступ для всех статей. Наука должна быть открытой, вне зависимости от твоего достатка (привет sci-hub), расы и национальности.

Всем Мира!

Тогда мы должны полностью выйти из нарратива международной публикационной этики, COPE и т.п., потому что там как раз постулируется четкое разделкние научной и коммерческой публикации, заппет на рекламу и т.п. понятно, что у нас так как раз было, и с советского времени в отраслевых еаучных журналах считалось в порядке вещей публиковать научные статьи и обзоры оборудования от изготовителя. Но нам же последние годы с публикационной этикой совсем другое навязывалось. Кстати, такой еще аспект - в советской парадигме бооее высокий статус имели т.н. "центральные издания" - издания министерств и независтмых от вузов печатных органов. В парадигме COPE наоборот, более высокий и приоритетный статус имеют издания унмверситетов. А вообще говоря, в контексте прикладной науки у нас по-моему, по крайгей мере на уровне принятия решений, так и не случилось осознание, что западная наука живет по принципу четкого разделения науки, ориентированной на интересы всех (реализуется через гранты, статьи и т.п.), и науки, ориентировпнной на создание конкурентных преимуществ для конкретных судъектов зощяйствования (реализуется через НИР, НИОКР, хоздоговора, патенты и щащиту через механизм коммерческой тайны). На Западе - приоритет для университетов за первой, и напоимер в США по их бюддетному регулированию вузы исследовпния второго типа обязаны выводить за периметр университета, иначе они теряют ббджетные и налоговые преференции. Советская наука и вузы (а типовой советский вуз - это нифига не университет, а политех) диоа в паадигме приоритета исследований второго типа. А теперь у нас получилась вообще мешанина, и меня, например, очень веселит, когда в показателях эффективности по 218 ПП, где проекты заведомо направлены на создание конкурентных преимуществ конкретным предприятиям, среди отчетных показателей стоят.... квартилтные публикации. То есть для результатов, которые по логике надо защищать патентом, если не коммерческой тайной, предлагается все раскрыть, в т.ч. и странам вероятных партнеров, практически расписыванием "вмего шо нажито непосильным трудом" на заборе. Потосу что аубомкация в журеале в плане защтты информации ничем от забора не отоичается. С этим винигретом в мозгах надо что-то делать.

Технология – первая производная от образования, экономика – вторая.

​​Снятие «наказаний» за отсутствие зарубежных публикаций и одновременно сохранение стимулирования к публикациям в сильных зарубежных высокорейтинговых журналах – это первоочередные меры в тех экстраординарных условиях, в которых оказалась сейчас российская наука.

Такое мнение высказал член Координационного совета профессоров РАН д.п.н. Тимофей Нестик в ходе круглого стола «Оценка эффективности научных исследований и репутации ученых: проблемы и перспективы разработки» в Общественной палате РФ.

«Учитывая то, что реакция журналов сейчас очень разная – на самом деле ситуация очень неоднородная – все-таки сохранение финансовой поддержки, стимулирование к публикациям в сильных зарубежных высокорейтинговых журналах, финансовые стимулы, должны быть. Причем, конечно, мы не можем требовать публикации за рубежом, но мы могли бы на первое время, в этом году, ориентироваться на те рейтинги отечественных журналов, которые уже разработаны нашим исследовательскими сообществом с участием российских экспертов, прежде всего, рейтинг RSCI. Очевидно, что в тех случаях, когда условием публикации статьи в зарубежном журнале становится снятие аффилиации, ссылки на грант РНФ или на государственное задание, конечно, такие публикации в отчетах нужно засчитывать. И полагаться здесь нужно на экспертную оценку, связи представленных в статье результатов с полученным грантом и с госзаданием», – отметил Тимофей Нестик.

Очевидно, что в сложившихся обстоятельствах будет расти и роль содержательной экспертизы. Национальная база экспертов могла бы быть сформирована на основе пулов, уже созданных РНФ, РФФИ, Российской академией наук, а также экспертов, работающих в рамках системы экспертиз ВШЭ и других ведущих российских вузов.

«Основа для объединения этих систем может быть создана достаточно быстро, учитывая заделы, которые есть, в том числе и в Российской академии наук. Экспертная система РАН объединена с ЕГИСУ НИОКТР, но я бы хотел еще подчеркнуть, что, выстраивая такую систему экспертизы, нужно одновременно формировать и сообщество. Нам нужны дискуссионные площадки для обсуждения критериев оценки, проблем, связанных с экспертизой. Такие дискуссии сейчас идут в Телеграмме, и это очень здорово. Важно, чтобы они получили признание, чтобы они и на других платформах служили средством формирования социальной сети – сообщества экспертов», - сказал Тимофей Нестик.

В этой связи были бы полезны специальные меры по развитию российских сегментов в международных научных социальных сетях Academia.edu и ResearchGate.

Сама экспертиза, по его мнению, должна быть ориентирована не только на оценку достижений, но и на прогнозирование перспективных направлений исследований, позволяя корректировать план Программы фундаментальных научных исследований. В этой связи важно пересмотреть формы оценки, в том числе включить в экспертизу планов и отчетов соответствующий вопрос экспертам.

Необходимо пересмотреть и меры поддержки российских журналов, в частности, стимулировать создание англоязычных версий некоторых ведущих изданий с целью превращения их в международные журналы, а не просто в российские англоязычные «зеркала».

«В области социальных наук это может быть и шаг в сторону открытой науки, например, дополнительно можно поощрять журналы, которые приветствуют пререгистрацию экспериментальных исследований, которые требуют от авторов публикации датасетов. Такая система журналов могла бы также быть сообществом. Понятно, что такие сообщества уже существуют у нас в стране, но всем нам помогла бы система «единого окна» для направления статей в такого рода отобранные журналы, которые формируются как международные и под которые создана программа вывода в ведущие журналы мировые».

Источник: сайт РАН.

@rasofficial

🎓 Правительство объявило старт сбору проектов тематик научных исследований на 2023 финансовый год, запросив ФОИВы и организации – участники госпрограммы «Научно- технологическое развитие Российской Федерации» их загрузить уже к 11 апреля в Единую ГИС учета результатов научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ гражданского назначения.

Далее до середины июня проекты будет оценивать Российская академия наук, по итогам чего появится заключение о наиболее достойных научных тематиках, реально требующихся Родине, которые и получат аппетитную господдержку.
Остальные научные исследования, не прошедшие фильтр РАН, не получат госфинансирования и смогут быть реализованы лишь за счет чистого энтузиазма или найденных спонсоров.