В иконографии много вариантов проповеди Святого Антониу рыбам. Одна из них — азулежу в Соборе Sé, Лиссабон. Да он там за углом и родился по сути, покровитель города.
А это моя любимая из перверсивных интерпретаций: Arnold Böcklin (Swiss, 1827-1901) - St. Anthony Preaching to the Fish (1892). Не сардинки. Акула.
А это моя любимая из перверсивных интерпретаций: Arnold Böcklin (Swiss, 1827-1901) - St. Anthony Preaching to the Fish (1892). Не сардинки. Акула.
Да, сейчас не до смеха. Но до людей точно. И как-то так вышло, что в зале Lisboa Comedy Club я скурвившихся и не встречал. Наоборот, знакомился с приятными, видел дорогих. Традиция ок.
Предлагаю нашей уже притеревшейся компанией встретиться снова, 1 декабря, и нырнуть ещё глубже. В искусство наряжать херовую жизнь в смешное. Я вот давно стараюсь, стремлюсь к профессионалам. Саша Малой — из таких. А ещё у него волос копна.
И приятное: по промокоду LISBUXA — скидка. А билеты тут.
Предлагаю нашей уже притеревшейся компанией встретиться снова, 1 декабря, и нырнуть ещё глубже. В искусство наряжать херовую жизнь в смешное. Я вот давно стараюсь, стремлюсь к профессионалам. Саша Малой — из таких. А ещё у него волос копна.
И приятное: по промокоду LISBUXA — скидка. А билеты тут.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
То ли бабушка, а то ли видение. Но, скорее всего, Петрушевская.
📍 Graça
📍 Graça
Обещаю последнее!
Канал «Переключи» анонсировал сериал «Золотушный век». Авторы тщательно скрывают сюжет, известен лишь слоган сериала, мы получили его в тайном пресс-пакете, мокром от слез:
«То понос, то золотуха. Времена не выбирают, в них живут и умирают».
Канал «Переключи» анонсировал сериал «Золотушный век». Авторы тщательно скрывают сюжет, известен лишь слоган сериала, мы получили его в тайном пресс-пакете, мокром от слез:
«То понос, то золотуха. Времена не выбирают, в них живут и умирают».
На Лиссабон сезонно натянули мою психику. В плане, погода стала неуравновешенной, температура у океана стабильно скачет, но сейчас амплитуда прям дикая. Выходишь утром на воскресную службу в пуховике и поясе из собачей шерсти, днем это все чалмой на репку наматываешь, оставаясь в футболке. Брюки элегантным движениям превращаются в шорты. С начесом.
Короче, ходить многослойно одетым в Лиссабоне — не про визуальную игру в фактуры и цвета. Витальную. Чтоб яичники не заморозить. Или в поте лица не захлебнуться. Не про стиль, про выживание.
В этой связи меня забавляет факт, что жителей Лиссабона называют и «лишбоэташ», а еще и «Alfacinhas». То есть «маленькие латуки» или же просто «салатики». Но здесь нет связи с внешним, скорее, с внутренним, а точнее — тем, что в тела свои лиссабонцы погружали в непростые времена. Да, листья салата.
20:35. Мог пить, а я тут в филологию играюсь. Где моя шаль из козы? Где янтарные цацки от маменьки привезенные? В таз горячий горчицу развести, пенсне и водки. Водки мне, водки!
Короче, ходить многослойно одетым в Лиссабоне — не про визуальную игру в фактуры и цвета. Витальную. Чтоб яичники не заморозить. Или в поте лица не захлебнуться. Не про стиль, про выживание.
В этой связи меня забавляет факт, что жителей Лиссабона называют и «лишбоэташ», а еще и «Alfacinhas». То есть «маленькие латуки» или же просто «салатики». Но здесь нет связи с внешним, скорее, с внутренним, а точнее — тем, что в тела свои лиссабонцы погружали в непростые времена. Да, листья салата.
20:35. Мог пить, а я тут в филологию играюсь. Где моя шаль из козы? Где янтарные цацки от маменьки привезенные? В таз горячий горчицу развести, пенсне и водки. Водки мне, водки!
Выбежал перед работой ногами и печенью залиться кофе, закинуться омлетом. На эшпланаде встречаю своих соседок. Все очень на бизике, у каждой ноутбук, унисонно ведут рабочие звонки по видео. Чмокнул каждую из трех, тоже работаю в телефоне, а мысли все об эклере, но это другая история.
До меня долетают обрывками их фразы:
— Этот проект мы делаем для NASA
— Да, в феврале мне нужно в Швейцарию на конференцию по онкологии
— Биткоин, блокчейн, биржа.
У меня звонит телефон. Делаю лицо инвестора либидо, основателя «Марафон Страданий», чуть ниже голос, чуть выше нос. Держу сигарету сигарой:
— Слушаю. Да, все верно. Встречаемся под жопой слона. Как меня узнаете? Я буду в клоунском пуховике. Группы не беру пока что, только индивидуально и с выездом.
Профессионализм. Млею.
До меня долетают обрывками их фразы:
— Этот проект мы делаем для NASA
— Да, в феврале мне нужно в Швейцарию на конференцию по онкологии
— Биткоин, блокчейн, биржа.
У меня звонит телефон. Делаю лицо инвестора либидо, основателя «Марафон Страданий», чуть ниже голос, чуть выше нос. Держу сигарету сигарой:
— Слушаю. Да, все верно. Встречаемся под жопой слона. Как меня узнаете? Я буду в клоунском пуховике. Группы не беру пока что, только индивидуально и с выездом.
Профессионализм. Млею.