Очищая мышление, важно выработать привычку никогда не сосредотачиваться на негативных мыслях или эмоциях. Вся причина человеческих несчастий заключается в вере в то, что мы - жалкие, ограниченные, беспомощные существа. Наша главная проблема - в неверии в собственные возможности. Мы становимся тем, о чем мы думаем и во что верим. То, что мы есть сейчас - результат наших прошлых мыслей и того, во что мы верили когда-то.
Илья Беляев #Пространство_Cознания
Илья Беляев #Пространство_Cознания
Приглашение к Игре
Я,
Играющий бесчисленными Вселенными,
приглашаю тебя к игре.
Правил в игре два:
Сохраняй гармонию частей
и получай удовольствие от происходящего
Все ситуации - это одна ситуация.
Все люди - это один человек.
Прошлое, будущее и настоящее - одно и то же.
Все состояния сознания - одно состояние.
Боль и наслаждение не отличаются друг от друга.
Не существует ни истины, ни заблуждения.
Нет ни кармы, ни судьбы, ни рабства, ни освобождения.
Нет никакой разницы между жизнью и смертью.
Всё многообразие внутреннего и внешнего - это одна вещь.
Абсолютно всё является лишь этой одной вещью.
Она кажется несуществующей, но в ней заключен потенциал, становление и гибель всего сущего.
Нет никого, кто мог бы постичь ее.
Нет никого, кто не обладал бы ею во всей полноте.
Можно сказать, что этой вещи нет. Можно сказать, что нет ничего, кроме нее.
Слова не имеют значения.
Пытаясь выразить невыразимое, мы искажаем его суть.
Поэтому можно говорить, но лучше молчать.
Люди рождаются в мир для того, чтобы исчерпать бытие и уйти в свет.
Не понимая этого, они блуждают во тьме лабиринта жизни.
Натыкаясь на углы, они просят огня. Когда огонь загорается, они отшатываются от него и вновь погружаются во мрак.
Те немногие, что вышли из лабиринта, не вернутся назад.
Они оставили знаки, указующие путь к выходу, но люди забыли, что эти знаки означают.
Вместо того чтобы идти в указанном направлении, они обступили знаки и поклоняются им.
Однако появляется все больше тех, кто интуитивно чувствует, куда нужно идти. Они идут сами и зовут за собой других. Ослепшие во мраке люди прислушиваются к их голосам. Услышавшие зов начинают идти в указанном направлении.
Когда лабиринт опустеет, он разрушится.
Игра будет закончена.
Аум.
Илья Беляев #Пространство_Cознания
Я,
Играющий бесчисленными Вселенными,
приглашаю тебя к игре.
Правил в игре два:
Сохраняй гармонию частей
и получай удовольствие от происходящего
Все ситуации - это одна ситуация.
Все люди - это один человек.
Прошлое, будущее и настоящее - одно и то же.
Все состояния сознания - одно состояние.
Боль и наслаждение не отличаются друг от друга.
Не существует ни истины, ни заблуждения.
Нет ни кармы, ни судьбы, ни рабства, ни освобождения.
Нет никакой разницы между жизнью и смертью.
Всё многообразие внутреннего и внешнего - это одна вещь.
Абсолютно всё является лишь этой одной вещью.
Она кажется несуществующей, но в ней заключен потенциал, становление и гибель всего сущего.
Нет никого, кто мог бы постичь ее.
Нет никого, кто не обладал бы ею во всей полноте.
Можно сказать, что этой вещи нет. Можно сказать, что нет ничего, кроме нее.
Слова не имеют значения.
Пытаясь выразить невыразимое, мы искажаем его суть.
Поэтому можно говорить, но лучше молчать.
Люди рождаются в мир для того, чтобы исчерпать бытие и уйти в свет.
Не понимая этого, они блуждают во тьме лабиринта жизни.
Натыкаясь на углы, они просят огня. Когда огонь загорается, они отшатываются от него и вновь погружаются во мрак.
Те немногие, что вышли из лабиринта, не вернутся назад.
Они оставили знаки, указующие путь к выходу, но люди забыли, что эти знаки означают.
Вместо того чтобы идти в указанном направлении, они обступили знаки и поклоняются им.
Однако появляется все больше тех, кто интуитивно чувствует, куда нужно идти. Они идут сами и зовут за собой других. Ослепшие во мраке люди прислушиваются к их голосам. Услышавшие зов начинают идти в указанном направлении.
Когда лабиринт опустеет, он разрушится.
Игра будет закончена.
Аум.
Илья Беляев #Пространство_Cознания
Освобождение должно стать реальностью не гималайских
пещер, но наших домов и улиц. Высочайшее будет реализовано все большим количеством людей в самой гуще жизни. Заниматься практикой в ежедневной суете – наивысший из путей. В этом заключается огромное преимущество мирского человека перед йогом-отшельником или монахом.
Реализованному домохозяину уже ничего не страшно – он
победил неведение в самом его логове. Волна реализованных душ поднимется не на небе, а на земле – во плоти и крови, когда в безбрежном океане тончайшего мерцающего света человек разгадает замысел Творца и осуществит его.
Илья Беляев #Пространство_Cознания
пещер, но наших домов и улиц. Высочайшее будет реализовано все большим количеством людей в самой гуще жизни. Заниматься практикой в ежедневной суете – наивысший из путей. В этом заключается огромное преимущество мирского человека перед йогом-отшельником или монахом.
Реализованному домохозяину уже ничего не страшно – он
победил неведение в самом его логове. Волна реализованных душ поднимется не на небе, а на земле – во плоти и крови, когда в безбрежном океане тончайшего мерцающего света человек разгадает замысел Творца и осуществит его.
Илья Беляев #Пространство_Cознания
То, что создает внутреннее, создает и внешнее. Поэтому мы не отрываем наших реакций от происходящего, не ищем отвлечений, утешения или противоядий в чем-то ином, кроме происходящего с нами здесь и сейчас.
Если нам весело - мы радуемся с открытым сердцем, если печально - грустим, если скучно - изнываем от скуки. Быть естественным в каждом из наших состояний - великое искусство, утерянное нами с тех пор, как мы перестали быть детьми. Ребенок, впрочем, не знает, что любые состояния психики скрывают под собой бездонную глубь сияющего океана сознания.
Непрестанно жужжащие у нас в голове мысли - только волны и рябь на поверхности всегда спокойного в глубине океана, сущность которого - осознанность, ясность, блаженство, чистота, бессмертие.
Не нужно верить мыслям. Эта вера заставляет нас жить в фантастической, наполненной страданиями и сомнениями реальности, которую мы принимаем совершенно всерьез.
Не нужно бороться с мыслями. Не нужно ни направлять, ни останавливать их. Если мы просто оставим мысли в покое и заглянем в бездну, из которой они приходят и в которой они растворяются, то увидим, что вся наша жизнь происходит на крошечном пятачке, покрытом рябью вопросов, забот и проблем.
Илья Беляев #Пространство_Cознания
Если нам весело - мы радуемся с открытым сердцем, если печально - грустим, если скучно - изнываем от скуки. Быть естественным в каждом из наших состояний - великое искусство, утерянное нами с тех пор, как мы перестали быть детьми. Ребенок, впрочем, не знает, что любые состояния психики скрывают под собой бездонную глубь сияющего океана сознания.
Непрестанно жужжащие у нас в голове мысли - только волны и рябь на поверхности всегда спокойного в глубине океана, сущность которого - осознанность, ясность, блаженство, чистота, бессмертие.
Не нужно верить мыслям. Эта вера заставляет нас жить в фантастической, наполненной страданиями и сомнениями реальности, которую мы принимаем совершенно всерьез.
Не нужно бороться с мыслями. Не нужно ни направлять, ни останавливать их. Если мы просто оставим мысли в покое и заглянем в бездну, из которой они приходят и в которой они растворяются, то увидим, что вся наша жизнь происходит на крошечном пятачке, покрытом рябью вопросов, забот и проблем.
Илья Беляев #Пространство_Cознания
Из университета его через год исключили за чтение нелегальной литературы - кто-то стукнул.
После этого Тоша отправился путешествовать автостопом по Союзу. Он искал людей, обладавших внутренним знанием. За время своих путешествий Тоша встретил нескольких замечательных людей. Одним из них был деревенский знахарь Матвей Лавочкин, где-то в средней России, который лечил любую болезнь. Метод лечения был так же прост, как и эффективен. Пациент должен был принести с собой бутылку водки. Матвей выставлял на стол закуску, и за приятной беседой незаметно протекало время. Закончив бутылку вместе с хозяином, боль- ной вставал из-за стола совершенно здоровым. Что лечить, лекарю было все равно, да он особо в это и не вникал. Все случаи исцеления были равно успешными. Тоша подружился с Лавочкиным и какое-то время жил у него. Он называл Лавочкина чудом природы.
Уже в Ленинграде Тоша получил письмо от сына Матвея, в котором тот писал, как узнал о смерти своего отца. Сын знахаря проходил службу под Мурманском, и однажды ему зачем-то понадобилось залезть на чердак армейской казармы, где он жил. Чердак был завален каким-то хламом, покрытым густым слоем пыли. Неожиданно он увидел среди этого хлама фигуру человека, это оказался его отец. Остолбенев, он спросил папашу, что тот здесь делает. Матвей сказал, что он умер и пришел проститься. На следующее утро в часть действительно пришла телеграмма о его смерти.
Илья Беляев #Острие_Кунты
После этого Тоша отправился путешествовать автостопом по Союзу. Он искал людей, обладавших внутренним знанием. За время своих путешествий Тоша встретил нескольких замечательных людей. Одним из них был деревенский знахарь Матвей Лавочкин, где-то в средней России, который лечил любую болезнь. Метод лечения был так же прост, как и эффективен. Пациент должен был принести с собой бутылку водки. Матвей выставлял на стол закуску, и за приятной беседой незаметно протекало время. Закончив бутылку вместе с хозяином, боль- ной вставал из-за стола совершенно здоровым. Что лечить, лекарю было все равно, да он особо в это и не вникал. Все случаи исцеления были равно успешными. Тоша подружился с Лавочкиным и какое-то время жил у него. Он называл Лавочкина чудом природы.
Уже в Ленинграде Тоша получил письмо от сына Матвея, в котором тот писал, как узнал о смерти своего отца. Сын знахаря проходил службу под Мурманском, и однажды ему зачем-то понадобилось залезть на чердак армейской казармы, где он жил. Чердак был завален каким-то хламом, покрытым густым слоем пыли. Неожиданно он увидел среди этого хлама фигуру человека, это оказался его отец. Остолбенев, он спросил папашу, что тот здесь делает. Матвей сказал, что он умер и пришел проститься. На следующее утро в часть действительно пришла телеграмма о его смерти.
Илья Беляев #Острие_Кунты
Самая мощная и действенная практика ─ когда человек отворачивается от бессмысленной суеты внешнего мира, перестает метаться, жаловаться, скулить и, наконец, по-настоящему обращается к самому себе. Сознание такого человека подобно улитке. Оно сворачивается само в себя и начинает само себя наблюдать и изучать. Делается это с единственной целью ─ погрузиться в свою собственную глубину и постичь собственную тайну.
Илья Беляев #Свобода_Быть
Илья Беляев #Свобода_Быть
Дисциплина
Садхана (духовная практика) невозможна без внутренней дисциплины. Тоша был хиппи. С золотистыми волосами до плеч, в потёртых естественным образом джинсах, он любил музыку групп Genesis и Jethro Tull и совсем не был похож на доводящего себя до исступления постами и молитвами аскета. Скорее, он был этому противоположностью. И, в то же время, за вальяжной внешностью и за тошиной Дисой чувствовался несгибаемый внутренний стержень. Есть люди жёсткие снаружи, но мягкие внутри. Тоша был мягок в манерах и в обращении, но внутри у него была сталь.
Однажды Тоша со своим учениками Серёжей и Джоном зашли к Тихону, который принимал участие в нашей группе в начале её существования.
Я не видел Тошу какое-то время и спросил Тихона:
─ Ну и как они?
─ Как мечи, ─ ответил он.
Тоша мог пить чай или молча курить, но при этом он постоянно что-то делал, чем-то занимался внутри себя. Я чувствовал это, и всеми силами хотел открыть эту его загадку. Мне нужно было точно знать, что и как он делает во время этой невидимой работы. На разгадку ушло восемь лет.
► Как выяснилось, главным была внутренняя дисциплина. Тоша не терял ни секунды времени, он постоянно находился в практике. При этом он делал свою садхану настолько тонко и мастерски, что в нём было незаметно ни напряжения, на натуги. Напротив, вокруг него витало незримое облачко блаженства.
► Второе составляющее внутренней работы ─ непрерывное усилие. Для практикующих медитацию она нередко представляется неким приятным расслаблением, погружением в океан бесконечного кайфа, отпусканием всего и вся, полным ничегонеделанием ну и всё в таком роде.
Тоша сражался. Не в том смысле, что мочил демонов, хотя при случае он не отказывал себе в этом удовольствии. Тоша сражался за более высокие и тонкие состояния сознания ─ в этом и заключалась тайна его внутренней работы. Об этом он и говорил нам: «Пахать надо». Но никто не понимал.
► Третья составляющая невидимой садханы ─ безжалостность к себе. Внешне это выражалось в том, что Тоша мог не спать по трое суток, медитировать с высокой температурой (он называл это режим № 2), уходить на полгода в лес зимой с летней палаткой и пакетом крупы. Внутренне это выражалось в духе абсолютной беспощадности и безжалостности к себе. Дух этот чувствовался во всём, что этот человек делал, говорил, думал; в том, как он жил.
Илья Беляев #Свобода_Быть
Садхана (духовная практика) невозможна без внутренней дисциплины. Тоша был хиппи. С золотистыми волосами до плеч, в потёртых естественным образом джинсах, он любил музыку групп Genesis и Jethro Tull и совсем не был похож на доводящего себя до исступления постами и молитвами аскета. Скорее, он был этому противоположностью. И, в то же время, за вальяжной внешностью и за тошиной Дисой чувствовался несгибаемый внутренний стержень. Есть люди жёсткие снаружи, но мягкие внутри. Тоша был мягок в манерах и в обращении, но внутри у него была сталь.
Однажды Тоша со своим учениками Серёжей и Джоном зашли к Тихону, который принимал участие в нашей группе в начале её существования.
Я не видел Тошу какое-то время и спросил Тихона:
─ Ну и как они?
─ Как мечи, ─ ответил он.
Тоша мог пить чай или молча курить, но при этом он постоянно что-то делал, чем-то занимался внутри себя. Я чувствовал это, и всеми силами хотел открыть эту его загадку. Мне нужно было точно знать, что и как он делает во время этой невидимой работы. На разгадку ушло восемь лет.
► Как выяснилось, главным была внутренняя дисциплина. Тоша не терял ни секунды времени, он постоянно находился в практике. При этом он делал свою садхану настолько тонко и мастерски, что в нём было незаметно ни напряжения, на натуги. Напротив, вокруг него витало незримое облачко блаженства.
► Второе составляющее внутренней работы ─ непрерывное усилие. Для практикующих медитацию она нередко представляется неким приятным расслаблением, погружением в океан бесконечного кайфа, отпусканием всего и вся, полным ничегонеделанием ну и всё в таком роде.
Тоша сражался. Не в том смысле, что мочил демонов, хотя при случае он не отказывал себе в этом удовольствии. Тоша сражался за более высокие и тонкие состояния сознания ─ в этом и заключалась тайна его внутренней работы. Об этом он и говорил нам: «Пахать надо». Но никто не понимал.
► Третья составляющая невидимой садханы ─ безжалостность к себе. Внешне это выражалось в том, что Тоша мог не спать по трое суток, медитировать с высокой температурой (он называл это режим № 2), уходить на полгода в лес зимой с летней палаткой и пакетом крупы. Внутренне это выражалось в духе абсолютной беспощадности и безжалостности к себе. Дух этот чувствовался во всём, что этот человек делал, говорил, думал; в том, как он жил.
Илья Беляев #Свобода_Быть
Озабоченность
Вы сами, как никто другой во всей вселенной,
заслуживаете своей любви и преданности.
Практика – это работа с конкретными и совершенно очевидными вещами. Например, с озабоченностью. Наша обычная бесконечная озабоченность множеством самых разных вещей стала для нас настолько оправданной и привычной, что мы ее даже не замечаем. Мы не замечаем, что состояние внутреннего беспокойства и тревоги пожирает нас изнутри, приводит к быстрой усталости и потере сил, необходимых для жизни и практики.
Озабоченность чем бы то ни было, так же, как и желание что-либо получить, говорят о том, что кармический механизм не остановлен, что человека продолжают гнать по жизни вперед желание, надежда и страх. Этот механизм питается энергией неизжитых желаний и страхов, подобно тому, как огонь, будь то бушующее пламя или едва тлеющие угли, питается энергией несгоревших дров.
Первое, что нужно сделать с озабоченностью, ─ это научиться ее видеть. Заметим, что та часть нашего внимания, которая видит, что мы о чем-то беспокоимся, сама не испытывает ни тревоги, ни беспокойства. Она просто беспристрастно фиксирует это.
Если мы на мгновение внутренне остановимся и останемся в этой спокойной внимательности, ее поле начнет расширяться, расти. Оно будет растворять в себе источник беспокойства, поглощать энергию тревоги, вбирая ее в себя.
Практика заключается в том, чтобы, обнаружив и ясно осознав беспокоящую нас эмоцию или мысль, направить на нее фокус нашего внимания и безотрывно, спокойно смотреть на нее до тех пор, пока этот негатив не растворится и не уйдет из нашей жизни навсегда. Таким образом, происходит «пожирание» собственного внутреннего негатива и его трансформация, возвращение в изначальную природу чистого незамутненного сознания. Этот процесс разгребания собственных внутренних завалов и есть йогическая работа по очищению сознания, возвращению его к своему естественному состоянию. Эту работу мы можем сделать только сами. Никто не в состоянии изменить то, что происходит у нас внутри.
Илья Беляев #Свобода_Быть
Вы сами, как никто другой во всей вселенной,
заслуживаете своей любви и преданности.
Практика – это работа с конкретными и совершенно очевидными вещами. Например, с озабоченностью. Наша обычная бесконечная озабоченность множеством самых разных вещей стала для нас настолько оправданной и привычной, что мы ее даже не замечаем. Мы не замечаем, что состояние внутреннего беспокойства и тревоги пожирает нас изнутри, приводит к быстрой усталости и потере сил, необходимых для жизни и практики.
Озабоченность чем бы то ни было, так же, как и желание что-либо получить, говорят о том, что кармический механизм не остановлен, что человека продолжают гнать по жизни вперед желание, надежда и страх. Этот механизм питается энергией неизжитых желаний и страхов, подобно тому, как огонь, будь то бушующее пламя или едва тлеющие угли, питается энергией несгоревших дров.
Первое, что нужно сделать с озабоченностью, ─ это научиться ее видеть. Заметим, что та часть нашего внимания, которая видит, что мы о чем-то беспокоимся, сама не испытывает ни тревоги, ни беспокойства. Она просто беспристрастно фиксирует это.
Если мы на мгновение внутренне остановимся и останемся в этой спокойной внимательности, ее поле начнет расширяться, расти. Оно будет растворять в себе источник беспокойства, поглощать энергию тревоги, вбирая ее в себя.
Практика заключается в том, чтобы, обнаружив и ясно осознав беспокоящую нас эмоцию или мысль, направить на нее фокус нашего внимания и безотрывно, спокойно смотреть на нее до тех пор, пока этот негатив не растворится и не уйдет из нашей жизни навсегда. Таким образом, происходит «пожирание» собственного внутреннего негатива и его трансформация, возвращение в изначальную природу чистого незамутненного сознания. Этот процесс разгребания собственных внутренних завалов и есть йогическая работа по очищению сознания, возвращению его к своему естественному состоянию. Эту работу мы можем сделать только сами. Никто не в состоянии изменить то, что происходит у нас внутри.
Илья Беляев #Свобода_Быть
Всё в нашей жизни зависит от Силы Духа.
Если Дух силен и крепок, мы не болеем, не спотыкаемся на Пути и всё складывается само собой. Дух невидим, но стоит нам лишь бросить взгляд на человека, которого мы видим в первый раз, и мы сразу чувствуем, насколько он силен или слаб. Это выражается во всём – в фигуре, в манере вести себя, в том, как человек двигается, говорит или молчит, и, главное, как он смотрит. Глаза называют Оком Духа.
Взгляд говорит о человеке всё, и обмануться здесь невозможно.
Илья Беляев #Пространство_Cознания
Если Дух силен и крепок, мы не болеем, не спотыкаемся на Пути и всё складывается само собой. Дух невидим, но стоит нам лишь бросить взгляд на человека, которого мы видим в первый раз, и мы сразу чувствуем, насколько он силен или слаб. Это выражается во всём – в фигуре, в манере вести себя, в том, как человек двигается, говорит или молчит, и, главное, как он смотрит. Глаза называют Оком Духа.
Взгляд говорит о человеке всё, и обмануться здесь невозможно.
Илья Беляев #Пространство_Cознания
Самым тяжёлым было ходить в гости или принимать гостей у себя. Я
часто сидел с закрытыми глазами. «Ты что, спишь? Беляев, очнись», ─
постоянно одёргивали меня. Позже, чтобы не привлекать внимания, я стал носить тёмные очки.
Кроме Потока, много лет и сил ушло на изживание привычки купаться в
негативе. Моя юность создала для этого хорошую базу: чёрный юмор, цинизм и неверие ни во что были нормой советской психической жизни. Приходилось буквально выкорчёвывать из сознания плохие, тёмные мысли о людях и о мире, неверие в себя, тоску, боль и отчаяние.
Когда я начал вести семинары и тренинги, было непросто справиться с
внутренним воплем: «Боже, почему так ужасны все эти люди?» Лет через восемь вопль затих, и в наступившей тишине стали появляться другие ─ молодые, сильные, устремлённые русские искатели. Чтобы они пришли, нужно было избавиться от неприязни к людям и неверия в них.
Внутренняя дисциплина ─ вещь действительно внутренняя. Окружающим она не может и не должна быть заметна. Никакой учитель не будет стоять у нас за спиной с палкой; мы сами должны приучить себя к постоянной работе с сознанием.
Илья Беляев #Пространство_Cознания #Практика_ИБ
часто сидел с закрытыми глазами. «Ты что, спишь? Беляев, очнись», ─
постоянно одёргивали меня. Позже, чтобы не привлекать внимания, я стал носить тёмные очки.
Кроме Потока, много лет и сил ушло на изживание привычки купаться в
негативе. Моя юность создала для этого хорошую базу: чёрный юмор, цинизм и неверие ни во что были нормой советской психической жизни. Приходилось буквально выкорчёвывать из сознания плохие, тёмные мысли о людях и о мире, неверие в себя, тоску, боль и отчаяние.
Когда я начал вести семинары и тренинги, было непросто справиться с
внутренним воплем: «Боже, почему так ужасны все эти люди?» Лет через восемь вопль затих, и в наступившей тишине стали появляться другие ─ молодые, сильные, устремлённые русские искатели. Чтобы они пришли, нужно было избавиться от неприязни к людям и неверия в них.
Внутренняя дисциплина ─ вещь действительно внутренняя. Окружающим она не может и не должна быть заметна. Никакой учитель не будет стоять у нас за спиной с палкой; мы сами должны приучить себя к постоянной работе с сознанием.
Илья Беляев #Пространство_Cознания #Практика_ИБ
Другим интересным человеком, встретившимся Тоше, был Малхас Горгадзе, художник из Тбилиси.
Малхас был суфием и имел полный пояс посвящения. При вступлении в орден ученику давался кожаный пояс, на который, по мере продвижения по суфийскому пути, навешивались серебряные бляшки. Бляшки были сделаны таким образом, что каждая последующая входила в предыдущую и сцеплялась с ней. Когда весь пояс оказывался заполненным, это означало полное посвящение.
Малхас взял Тошу в горы, чтобы показать ему старинный грузинский обряд исцеления безумия пением. Для этого они приехали в дальнюю деревню, где несколько стариков еще знали, как совершать этот обряд. Действие происходило на рассвете. Больного вывели из деревни и отвели в ущелье, по дну которого бежал горный ручей. Старики, одетые в традиционную горскую одежду, встали в круг на берегу, безумца же поставили в середине. После молитвы они взялись за руки и начали торжественно и протяжно петь древний семиголосный канон. Звуки пения, отдаваясь от стен ущелья, создавали неповторимое эхо. Эхо смешивалось с голосами, и казалось, что горы пели вместе с людьми.
Больного стало трясти, он истошно кричал не своим голосом. Потом он повалился на землю, встал на карачки и стал быстро бегать на четвереньках, стараясь вырваться из круга. Глаза его закатились, на губах показалась пена. Старики же продолжали невозмутимо петь, крепко держась за руки и не выпуская безумца из круга. Наконец, больной затих, распластавшись на земле. Пение прекратилось, несчастного завернули в одеяло и понесли назад в деревню, где он проспал трое суток, после чего проснулся совершенно здоровым.
Вернувшись в Тбилиси, Тоша в доме Горгадзе впервые увидел ауру толпы, Малхас показал ему упражнение на развитие способности видеть каждым глазом по отдельности. Эта способность позволяет увидеть вещи, неразличимые обычным зрением. Само упражнение очень просто: нужно встать возле полураскрытой двери и прижаться к ней лбом так, чтобы одним глазом смотреть внутрь комнаты, а другим - по другую сторону двери. Зрение при этом нужно сфокусировать таким образом, чтобы отчетливо видеть оба пространства одновременно.
Попрактиковавшись таким образом какое-то время, Тоша вышел на балкон. Был вечер выходного дня, и внизу по бульвару прогуливалось много народа. Тоша увидел, что над толпой висит радуга. Это было разноцветное сияние, состоявшее из всех мыслимых и немыслимых цветов, - постоянно переливающихся, смешивающихся и переходящих один в другой. Зрелище было завораживающее. Радугу эту составляли ауры множества людей, но она казалась одним огромным многоцветным живым существом, живущим своей независимой жизнью. Жизнь эта словно бы не знала смерти.
Илья Беляев #Острие_Кунты
Малхас был суфием и имел полный пояс посвящения. При вступлении в орден ученику давался кожаный пояс, на который, по мере продвижения по суфийскому пути, навешивались серебряные бляшки. Бляшки были сделаны таким образом, что каждая последующая входила в предыдущую и сцеплялась с ней. Когда весь пояс оказывался заполненным, это означало полное посвящение.
Малхас взял Тошу в горы, чтобы показать ему старинный грузинский обряд исцеления безумия пением. Для этого они приехали в дальнюю деревню, где несколько стариков еще знали, как совершать этот обряд. Действие происходило на рассвете. Больного вывели из деревни и отвели в ущелье, по дну которого бежал горный ручей. Старики, одетые в традиционную горскую одежду, встали в круг на берегу, безумца же поставили в середине. После молитвы они взялись за руки и начали торжественно и протяжно петь древний семиголосный канон. Звуки пения, отдаваясь от стен ущелья, создавали неповторимое эхо. Эхо смешивалось с голосами, и казалось, что горы пели вместе с людьми.
Больного стало трясти, он истошно кричал не своим голосом. Потом он повалился на землю, встал на карачки и стал быстро бегать на четвереньках, стараясь вырваться из круга. Глаза его закатились, на губах показалась пена. Старики же продолжали невозмутимо петь, крепко держась за руки и не выпуская безумца из круга. Наконец, больной затих, распластавшись на земле. Пение прекратилось, несчастного завернули в одеяло и понесли назад в деревню, где он проспал трое суток, после чего проснулся совершенно здоровым.
Вернувшись в Тбилиси, Тоша в доме Горгадзе впервые увидел ауру толпы, Малхас показал ему упражнение на развитие способности видеть каждым глазом по отдельности. Эта способность позволяет увидеть вещи, неразличимые обычным зрением. Само упражнение очень просто: нужно встать возле полураскрытой двери и прижаться к ней лбом так, чтобы одним глазом смотреть внутрь комнаты, а другим - по другую сторону двери. Зрение при этом нужно сфокусировать таким образом, чтобы отчетливо видеть оба пространства одновременно.
Попрактиковавшись таким образом какое-то время, Тоша вышел на балкон. Был вечер выходного дня, и внизу по бульвару прогуливалось много народа. Тоша увидел, что над толпой висит радуга. Это было разноцветное сияние, состоявшее из всех мыслимых и немыслимых цветов, - постоянно переливающихся, смешивающихся и переходящих один в другой. Зрелище было завораживающее. Радугу эту составляли ауры множества людей, но она казалась одним огромным многоцветным живым существом, живущим своей независимой жизнью. Жизнь эта словно бы не знала смерти.
Илья Беляев #Острие_Кунты