Не всем взглядам следует быть публично высказанными; это вопрос не цензуры, а элементарной гигиены, что-то вроде запрета выбрасывать мусор на городские улицы.
Для подавляющего большинства любителей во всеуслышание высказывать свое мнение идеальным выходом стал бы обет молчания.
И сам достоинство сохранил, и ушам окружающих никакого ущерба.
И сам достоинство сохранил, и ушам окружающих никакого ущерба.
Люди не умеют быть по-настоящему справедливыми, потому что никогда не видят всю картину жизни сразу, только отдельный фрагмент.
Безупречное сострадание мага: если не можешь махнуть рукой на чужое горе, действуй, а если выяснится, что помочь совершенно невозможно, действуй всё равно.
Избавить людей от страха насильно я, разумеется, не могу; впрочем, даже если бы мог, не стал бы. Такую работу каждый делает самостоятельно.
Для счастья ей достаточно просто никогда не вставать рано утром, всё остальное наладится само.
Людям, как правило, гораздо проще верить, что всё закончится плохо, мир меняется к худшему, смерть неизбежна, зато сами они, понимая всё это, чрезвычайно умны.
Поэтому золотое правило всякого наваждения: если хочешь овеществиться, пугай!
Поэтому золотое правило всякого наваждения: если хочешь овеществиться, пугай!
Теоретически, я же вполне мог заманить тебя в Ехо, чтобы зажарить и съесть в приятной домашней обстановке. Почему нет?
В прежние времена некоторые стареющие колдуны действительно поступали так с вошедшими в силу учениками. Считалось – возможно, не совсем безосновательно – будто подобный режим питания чрезвычайно полезен для здоровья.
Но и в этом случае моя радость по поводу твоего возвращения была бы совершенно искренней, никакого притворства.
Поэтому мне действительно можно верить, сэр Макс. Запомни это раз и навсегда.
В прежние времена некоторые стареющие колдуны действительно поступали так с вошедшими в силу учениками. Считалось – возможно, не совсем безосновательно – будто подобный режим питания чрезвычайно полезен для здоровья.
Но и в этом случае моя радость по поводу твоего возвращения была бы совершенно искренней, никакого притворства.
Поэтому мне действительно можно верить, сэр Макс. Запомни это раз и навсегда.
Вхождение в состояние полного бесстрашия – обязательный пункт становления мага, без него – тупик.
«Мне пока очень хреново».
«Это нормально, – утешил меня Джуффин. – Так иногда бывает.
Потом проходит. И однажды выясняется, что прошло навсегда. Просто дело времени, как и все остальное.
Так что страдай на здоровье, пока получается».
«Это нормально, – утешил меня Джуффин. – Так иногда бывает.
Потом проходит. И однажды выясняется, что прошло навсегда. Просто дело времени, как и все остальное.
Так что страдай на здоровье, пока получается».
Личность — это же не сам человек, а просто форма, в которой проявляется работа сознания.
Есть только один способ быть в безопасности, хоть рядом со мной, хоть на другом краю Вселенной — не бояться.
— Да никакая это не интуиция, дружище, — мягко сказал Шурф. — Всего лишь страх, который всегда с тобой. Рано или поздно ты с ним разберёшься. А пока просто не давай ему сбить тебя с толку.
Хочешь бояться, что Мир вот-вот снова начнёт рушиться — ладно, бойся, кто ж тебе запретит.
Но не следует делать это той же самой головой, которой ты думаешь о насущных проблемах.
Хочешь бояться, что Мир вот-вот снова начнёт рушиться — ладно, бойся, кто ж тебе запретит.
Но не следует делать это той же самой головой, которой ты думаешь о насущных проблемах.
Мне никогда не нравился лозунг "Победа или смерть", - усмехнулся Джуффин. - "Победа или какая-нибудь другая победа" - звучит куда привлекательнее!
– Хрупкие барышни – опасный народ, – подмигнул мне Кофа. – Удивительно, что ты до сих пор этого не понял.
Когда видишь человека впервые, знаешь только, в какую сторону его будет легко повести. А во что он превратится по дороге, это всегда сюрприз.
Зато у меня самого главный рабочий инструмент – паника и отчаяние.
Люди, даже могущественные – собственно, в первую очередь могущественные! – просто инструменты, которыми реальность чинит себя. Или пилюли, которые она принимает.