А вот цирюльник оказался вредителем. Вместо солнечных прядей, обрамляющих моей лицо светом и молодостью, он выкрасил на моей русой башке три седые дороги, обрамляющие меня сразу в гроб. На почетный памятник жертв неудачной любви. Оставалось только черную ленточку повязать косообразно. Но когда я взглянула в зеркало – седина перестала быть вот такой уж проблемой. Потому что на меня оттуда смотрела абсолютно красная рожа. Солярий на пилинг даёт ровно такой вот эффект, вдруг вы не знали. Что, все знали, кроме меня? Идите в жопу тогда. Еще через два часа из салона вышел депилированный помидор с кукольными ресницами и сединой – но зато в колготках с быстрым доступом куда надо. 12-сантиметровые каблуки замшевых черных сапог опасно разъезжались по льду. Под юбку задувал февраль, холодя пещерки. Косились прохожие. Звонил принц – торопил, нервничал.

Вот что бы вы сделали на моем месте? Я решительно толкнула двери "Угрюмочной", вывалив на бармена весь спектр визуала и акустики. Тот понятливо кивнул – и сделал пять шотов "Боярского". Каналья, эгегей, кто тут посмел смеяться над лошадью?

У каждой женщины есть где-то мужик, который ржал бы, как умалишенный, услышав всю эту драму от красного лица. И держал бы ей волосы, пока ее тошнит от впечатлений. И наливал бы ей шампанского. И гладил по седым волосам. Честное слово, надо было на все плюнуть – и ехать тогда к такому. Но синдром недогулянной рощи - сила лютая, неизбывная. И я поехала к принцу. Дальше идет та часть рассказа, которую вопроизводят только в кабинете психолога. Показывая на кукле, потому что с собой эти события соотносить невыносимо.

Принц улетел в тот же вечер, приглядевшись ко мне повнимательнее. Ему повезло: вспыхнувшее когда-то чувство резко и бесследно испарилось. Правильно ведь говорят: лучшее средство от любви с первого взгляда - посмотреть во второй раз. А уж к смотринам-то я готовиться умею. Клим Чугункин! Стаж! Больше мы не виделись.

Ничего нового с прошлой недели. Кроме желания оказаться, наконец, в стандартной такой американской школе, где всем старшеклассникам почему-то по 30, красивых мужиков в два раза больше, чем баб, и единственная проблема – выбрать, кого из двух братьев ты любишь больше: доброго мямлю с греческим профилем, или надломленного кровососа с пронзительным взглядом (ответ очевиден).

Половину светового дня я бы рыдала от недоумения, вторую половину - беспорядочно трахалась сразу с двумя этими братьями, а ночами скрывалась во влажных реликтовых лесах от каких-нибудь вампиров, желающих подарить мне вечную жизнь. Которой хватит на три дедлайна.

Выгорание ебаное, вот что происходит. Анемия железодефицитная. Это когда утром выходишь купить себе третий стакан прогорклого кофе - а там бездомная лысая псина говно голубиное жрет. И ты берешь вам двоим бельгийскую вафлю, ложишься рожей в побитую клещами шерсть – и засыпаешь на газоне в дизайнерских шмотках привычно черного цвета.

И только проваливаешься в эту киношную юность, которой у тебя никогда не было – как чувствуешь, что кто-то ковыряет тебя носком лакированной туфли. И спрашивает с вампирским прищуром:

– Вам помочь, девушка? С вами что-то случилось?

– Три дедлайна случилось, дяденька. Красивый вы какой, охуеть просто. В голливудском кино для подростков снимаетесь? Повезло-то как. А брат есть у вас? А во время секса кусаетесь? Сейчас мы с Лютоволком еще полежим пять минуточек, потом в ветеринарку сбегаем, потом поработаем часов 16, а вот уж потом... Потом у нас будет полчасика перед очередным газоном. Только уж кусайте наверняка. А то я не вывожу без чудес-то.

Совсем забыла сообщить, что у меня есть младшая сестра. Этот факт настолько ценен сам по себе, что я, пожалуй, не стану отплевываться здесь воспоминаниями о том, как била её в детстве учебником по башке и учила зажёвывать водку ириской. И как лет в 15 потащила её с собой автостопом в Крым смотреть первое в нашей жизни море. Рискуя не только своей, но и её маленькой глупой жизнью.

Говорят, что родственников не выбирают. Но младшая сестра всегда растёт с оглядкой на тебя, распустёху, поэтому ты некоторым образом участвуешь и некоторым образом даже отвечаешь за то, что получилось в итоге. Нормально получилось. Хорошо, что я участвовала не в полную мощь, а вовремя отошла со своими учебниками – и дала ребенку вырасти в красивую и мудрую бабу. Пост гордости и семьи, короче. Кто не поставит класс рассказать друзьям – тот михрютка бесполезная. И сердца у того нет.

На фотографии меня больше, потому что я старшая, а она - криворукая.

К осени в Петербурге готовятся серьезно. Это у вас она пушкинская. У вас болдинская. А нас еще неделька – и пиздец, извините за нежность фразы. Поэтому, перво-наперво, греем полы. Греем люто – чтобы жаром кота аж на метр подбрасывало. Если кот, к примеру, лысый и подбрасываться не хочет, потому что ему отлично вообще и обосрался весь от счастья – проверяем температуру иначе. Ставим на пол мусорный мешок. Закипел, воняя – вы у цели. Пророс и заколосился – притушите фетилёк, перестарались немного.

Теперь обои сраные. Дураку понятно, что они у вас сейчас серые в ёлочку - тут у всех в Питере такие. Купите ведро тикурилы зеленого цвета – и прямо сверху намажьте на стены лето тремя слоями. Иначе закипите к ноябрю. Или прорастёте.

Хорошо бы еще тещиных языков в горшки насадить. Но у некоторых в руках даже погребальные венки вянут – такая вот психика у людей урбанатская. Не волнуйтесь и доставайте новогоднюю елку. Пластмассовую, с антресолей. Ну и что, что первое сентября? Сейчас стемнеет и повалится, обволочёт кумачом и в трубах засвищет. Подует с болот гибельной сыростью, накроет мороком с Пряжки. А у вас – оппа, гирляндочка. И шарики, блядь, цветные. Ежели вы раньше всех в хоровод встанете, словно гоголевский Хома в чертов круг – то наверняка спасётесь.

Что ещё? Книжки из духовки достать. Не место им там – ни первому изданию Мисимы, ни последнему. Хотя ирония ваша злобная всем тут понятна. Однако, духовка зимой нужна для хлеба насущного. Непременно с корицей или другим признаком уютной жизни. Начинайте печь как неистовый, потому что запах питерской осени провоцирует неврозы. Нет корицы - купите ваниль. Приютите белый налив с барахолоки – его обычно в нагрузку к кабачкам раздают.

Если посреди вашей кухни с царских времен дожидается ванна – пора вспомнить, зачем она людям. Не для корюшки, это вам кто-то напрасно и подло внушил. Ванна нужна для принятия. Осени, в том числе. Закажите себе душистого мыла, заморских солей и полезайте в них голенький - до весны. Уже скоро весна-то. Через девять месяцев, как младенчик. Розовощекая, нелепая и дрожащая как лысый кот.

И нашла Алена кнопку "спам" в мессенджере фейсбука. И открылись ей хляби словесные. И составила она списочек, потому что у неё ангина и дедлайн. И доброе сердце. Вдруг вы тоже сдуру станете блогером, которого зачем-то читают 9 тысяч человек? А я вас упрежу. Отслюнявлю вам результатики. Разбирайте, клейте на могучие лбы. К чему готовиться, на что рассчитывать и куда, собственно, бежать. Итак.

Арабских скакунов – 74 экземпляра. Из них наизготовку – 13 штыков. Из них вялых – четыре фубли. Из них венерологических - двое.
Психологов – 21 особь. Из них экзистенциальных - 14. Из них расстановщиков – шестеро. Из них фатально безграмотных – каждая. Цитата из анналов:

– Вы типичный пример шозофреника, вам некто не говорил??? НО!!! Не растраивайтесь! Еще не поздно!!! Вы можите еще и мужа вернуть и деток родить, если мы отработаем с Вами защемления.

Принцев Египта - один.
Цыганских баронов - двое.
Подростков в поиске строгой госпожи - семеро.
Трехглазых – 11. Из них с магиофреническим синдромом – 11. Из них из Индии – 4. Из Убуда - 1. Из Пая - 2. И с Суматры вот ещё пассажирка:

– Здравствуйте, Алла. Я психолог и эзотерический практик с Суматры, временно проживаю и практикую в Москве, район Отрадное. Готова взять вас на трехнедельный курс семейной травмы. Меня в серьез беспокоит ваш пост, вы несете на себе карму отца и можете погибнуть в раннем возрасте, если не начнете работу с травмой и натиски по судьбе. Сьездийте ко мне на практику, или позвоните чтобы, узнать подробности.

Одноклассниц, которые не ожидали от меня - 4.
Родственниц, которые не ожидали от меня - 3.
Героев, упомянутых в моих рассказах, которые не ожидали от меня - 9.
Тех, кто так и знал, что я такая - один Валера. Точит вялый штык.

Мужиков, спрашивающих куда мне прислать Зинфандель – 7. Реально приславших - 2.
Мужиков, спрашивающих, присылают ли мне Зинфандель - 3. Из них не поверивших, что присылают - 3.
Мужиков, уверенных, что я мужик - 4. Из них с лепрозория – 2. С двача - 1. И еще один, кажется, с удаффкома, судя по лексике. Этот думает, что я пожилой и несимпатичный мужик, иначе уже хлебала бы с ним пивчанский в Рыбацком.

Байкеров – 4. Уверенных, что я все вру насчет своих мотоциклов - 4.
Редакторов уважаемых изданий - 6. Редакторов уважаемых изданий, названия которых мне хоть о чем-то говорят - 0.
Верующих и предающих меня анафеме - 1.
Проклинающих меня за всю русскую идиоматику - 8.
Издателей книг - трое.
Обиженных мною поэтов – 21. Из них ждущих моих рецензий на их затрапезную лирику - 20.
Поэтов, желающих мне сдохнуть за рецензию - 1.
Незнакомых женщин, желающих мне сдохнуть без видимых на то причин - 12. Пример депеши:

Чего ты выебываешься, пейсательница говённая?)))) Таких как ты надо стерилизовать, чтобы зараза дальше не распространялась. Ебанашка))))) Жалко тебя)) Сдохнешь - люди полайкают. Ты же за этим живешь-то, за лайки свои поганые. Вот и получишь себе на могилку. Я первая лайкну, так и быть))))

За последние дни вас пришло достаточно, поэтому я должна предупредить о том, что здесь происходит. Я использую обсценную лексику. И высмеиваю всё, что плохо лежит. Почти все мои рассказы - автобиографические. И адресуя свои проклятья моему лирическому герою, вы рикошетите в меня. Не надо так. У меня температура поднимается и голос пропадает. А вы же, кажется, послушать пришли?

У меня в ленте – лысая псина цвета вишневой пенки. Со съехавшим влево мордоворотом. И гигантским языком, свисающим из пасти, как мошонка дьявола. Я зову её "Питер–Москва". Потому что один глаз туда, а другой, стало быть, обратно. Чуткое зрелище, честно говоря. А ещё есть кот. Которому в харю въехал троллейбус. Или не въехал, просто харя такая неудобосказуемая. Обморок небесный! Нижняя челюсть глаза загораживает. Усы вразнопиздицу. Ни на кого я так не любуюсь, как на этих двоих. Часами разглядываю, умиляюсь, кричу "ептваюмать" в ночи и припускаю в трусы от восторга. Что же это получается? А то, что с недавнего времени мне стали нравится Уёбища.

Раньше как было? Самый красивый в помёте кот – твой. Прям который мамку пушистыми лапищами распахнул с усилием – и выпрыгнул дерзко на белый снег. И пошагал, пофыркивая. И посмотрел, как на говно. И собаке в жопу вцепился зубами. Альфач! Самец! Извольте пойти со мной в уютную переноску. А сейчас что? А сейчас дайте мне вон тот гибрид слоновьего пениса и черепашьей башки. С ушами вовнутрь. И усами из жопы. Перемена волнительная – вот, что я думаю. И, возможно, когда-нибудь, хотя и нельзя сказать наверняка – она будет работать и с мужиками. Позвонит мне ночью из калдырной очередной ценитель моего творчества. Глазки-бусинки, в усах капуста. А я и подорвусь спасать, теряя тапочки. Мол, утибоземой. Кто это у нас тут такой кривенький? Кто чесночным сухариком подавился? Лезь в декольте, котик, я тебе сейчас всю твою судьбу сермяжную изменять буду.

Так что вы не оставляйте попыток, конечно. Мне в ночи покричать – как нехуй делать же.

Звонит подруга, жалуется на осень.

– А поехали – говорит – в Крым.
Ну, я задумалась на минуточку, потому что если бы она меня заранее позвала - я бы еще подумала. А тут думать некогда, надо ехать.

– А куда? - спрашиваю. Она говорит - ну, в Алупку. То есть, не в саму Алупку, а за неё.

И аж завтраком подавилась от глубочайшей символической коннотации, накрывшей меня с головой. Действительно, куда еще ехать в 2020 году? В Заалупье!

Весь 2020 год - какое-то невероятное Заалупье. И надо хоть напоследок накрыться им по собственному желанию, а не по чьей-то указке. Есть у меня тут кто из Заалупья? Расскажите ваши преимущества.

С наступающим, друзья! Я уже нарядила ёлку. А это значит, что тут должен появиться первый пост итогов 2020. Потому что если этот сраный год не проводить никакими итогами – он так и останется тут упавшим бревном. Как заноза в глазу – только очень большая.

Это был первый год, встреченный по-христиански. Вместо праздничной Волкинг-стрит – пенсионерский Районг. Вместо вёдер с коктейлями – детское шампанское со вкусом дынного мыла. А вместо развратного сёрфера, не бельмеса не понимающего в сакральной идее бани на Новый год – личинка Самсоновой в отельных одеялах, перемазанная по случаю остатками карри. Ничто не предвещало. Занимался кровавый рассвет.

Это был первый февраль, когда я почувствовала себя настоящим писателем. Мой старинный рассказ, наконец, украли – и рассказали по телевизору. Но предварительно лайкнули его в фейсбуке в качестве оплаты за участие.

Это был первый март, когда меня бросило сразу три мужика. С каждым из них я знакома лет по 15, но тут выяснилось, что общение со мной не освещает их путь. Не горит на карте жизни теплым огонёчком, как горят другие важные люди. И если я и хотела когда-нибудь стать на минуточку мужиком – то именно в тот момент. Чтобы достать член – и обоссать остывающие угли.

Это был первый апрель, когда меня сделали кротом в собственном доме. Я строила шалаши из коробок от пиццы, рисовала бабочек на обоях и стонала в окно от тоски неизблёванности. Мой дом стал тюрьмой, а новостная лента – черной проказой, заставляющей глаза вытекать из глазниц.

Это был май, когда я начала писать в столбик – но вовремя опомнилась и наняла психиатра, с которым мы долго обсуждали поэзию, вино и нейролингвистику. Он выпросил себе на память мою картину с пьющей Фридой Кало и прислал в ответ банку зеленой краски для кухни.

Это был июнь, когда я купила первое в своей жизни белое платье. И вышла в нём на улицу, пугая прохожих. Я в белом – как пантера в розовом. Зрелище комичное и напрасное.

Это был июль, когда я сильно и обидно заболела. И валялась в больнице с видом на дряхлеющую Неву. И потратила все деньги, собранные на черный день. Который всё никак не хотел заканчиваться.

Это был всё тот же июль, когда я не смогла заплатить за арендную квартиру. И впервые за 13 лет залезла в кредиты, чтобы плыть на своей утлой лодочке хоть в какое-нибудь "далёко". Рассекая волну, как водится.

Это был август, когда я достала с антресолей красное платье, уцелевшее с каких-то особенно древних времен – и оно оказалось мне впору. А это значит, что если я больше и не поплаваю, то точно взлечу.

А сегодня у меня сентябрь. И я нарядила ёлку. Потому что хватит с меня, бога ради. Не надо все яйца совать в один единственный рот – или как там, в поговорке? Давайте как-то дозировать. Как-то распределять.

Двадцатый год был со мной груб и неистов. Пусть уходит, бревно сучковатое. А я в баню пойду. И упьюсь там по случаю. С Новым годом! С легким паром! Всем, кто был со мной в это черное безвременье – белых полос до самой жопочки. Люблю вас!

– Вы не хотите взять кота в аренду? – спрашивает меня подписчица с улицы Седова.
– В смысле. Как это?
– Ну вот у вас пост за 2017 год, где вы пишете, что хотите потискать чьего-нибудь кота. У вас что-то изменилось за это время?
– Эээ. Адрес. Семейное положение. Зарплата. Вес. А что значит "кота в аренду"?
– У меня есть кот. Я могу вам его отдать на неделю.
– Вы куда-то уезжаете, или что?
– Нет, просто заебал. Извините за мой французский.
– Это русский. Ничего страшного. И как же вы чужому человеку своего личного кота отдадите? Может, я ему пальцы в рот буду совать, когда он зевает. Или за жопу кусать. Или яйца ему того... отчекрыжу. Из ненависти к мужскому полу и любви к контролируемому размножению.
– Он кастрированный у меня вообще-то. Так вам надо кота, или нет? Горшок привезу. Корм ваш. Пятьсот рублей в сутки.
– Я подумаю, спасибо. Как зовут животное?
– Алла.
– Так это кошка?
– Кот. Васька. Алла - это я. В фейсбуке Света.
– Оригинально.
– Ничего оригинального, просто Алла заебало.

Знаете, вот осень ещё даже не началась толком. А у меня уже коты по пятьсот и Светы по рублю. Которые Аллы. Взять, чтоли, у нее Ваську? Интересно, почём, если навсегда.

Встречи с родственниками ничего хорошего не сулят. Ну, сядем рядком. Выпьем. И начинается.

– А Анька-то, Анька! Которая у тебя Володьку увела, помнишь? За четвертым поехала!
– Куда поехала, зачем поехала. Закусывай, может?
– Да ты не понимаешь, чтоль? Беременяха она. Четвертый раз!
– А, понятно. Володька и носки-то никогда не носил. Хотел, чтобы ноги дышали.
– Ты про что?
– Про гандоны.
– Про какие еще гандоны?

Дальше общаемся. Титька помер. Семенов с башенного крана упал – и выжил. Но кривой теперь. У Костомаровой сын в тюрьме. А красивый мальчик Сережа Комчев спит с котихой Горышиной. Она, помню, говно в аптеку носила. Ей сказали три литра насрать – и в аптеке на спирт поменяешь. Быстро справилась. За сутки буквально. Хотя, честно говоря, в те годы даже мне срать было нечем.

Дальше сидим. Тетя Лида совсем плоха. Полный шкаф таблеток. Нет, не прописывали. Просто таблетки любит. Дядя Рафик свиней завел. Где, где. В палисаднике. А у мамы георгины. Ты маме когда последний раз звонила? Она все переживает, что ты с Валерой рассталась. Такой хороший парень был. Скромный. Вежливый. Последний, возможно, такой. Сама ты психопат! Соления есть у тебя? А чего не крутишь?

Я выпускаю тонкие декадентские кольца дыма в расхристанное окно колодца - и думы мои тяжелеют. Чего это я, действительно, не кручу? И Валера был не так плох, как выглядел. Ну, а Анька-то, Анька, ты подумай. Значит, с 98 года у нее, как минимум, четыре раза было с Володькой. А, может, и с Комчевым. Живёт-то жирно. И срёт поди не хуже.

Тетя Катя спрашивает, чего ты не приезжаешь – вырывает меня из наркоза голос.

А, это мы тут с родственницей. Общаемся. Про гандоны вроде. Или про что?

Говорят, несколько жизней за одну проживают только актеры. И простым гагарам оно недоступно – ты эту-то по-человечьи проживи. Актриса из меня, надо сказать, никакая. Я однажды оргазм имитировала - так мне бригаду вызвали. Но стоит встретиться с кем-то из прошлой жизни – и понимаешь, что жизнь не одна. Кто-то тут безвозвратно помер – и не может войти в ту же реку. Разговор с родственницей поддержать.

Впрочем, можно выйти под дождь. И встряхнуться, как кошке. У которой этих жизней – как говна у Горышиной.

И рассмеяться. И кинуть нищему тыщу.

Потому что хороший ты парень, Валера. Скромный. Вежливый. Последний, возможно, такой. А тыща у меня не последняя. У меня этих тыщ...

В Питере осенью бесприютно. Ни один дурак по нему осенью не ходит: такое страшное сквозит из наших дворов–колодцев, такой несет замогильной стужей с Невы — отшельницы, что хоть садись себе саван ткать.

К осени питерские мужики заводят себе Бабу, к которой бегут из офисов по стылым улицам с колкой моросью и ветром. Затемно бегут. От нее — затемно, к ней — затемно. Ночь жизни, сомнамбулическое забытьё.

У других, одиноких, обостряются риновирусы и прочая психосоматика, а в глотке поселяется какая–то неизблеванность, словно перележало там что–то, а выхода не находит. Тоска звериная, лютая обездоленность. Вот горе–то.

И бежать таким некуда, дома тоже все простыло, потому что топить начнут в ноябре, а к ноябрю тебя, прозрачного, хоть коли на запчасти — да и пускай по ветру злобными осколками: сами собой сложатся если не в "вечность", то в "безысходность".

Хороший напиток водка, если под горячий борщ. Чай котируется, если с лимоном и медом. Хреновуха хороша, если самому готовить. Чтоб аж глаза вылетали и жопа потела.

А вот перцовка - бесполезная штука, бездушная. Ею только москвичей и поить, если они ненормальные и приперлись к вам из Москвы своей тёпленькой. Где и насухую можно переломаться, потому что - то солнышко у них, то капель.

То на Никольской фонарей повесили бюджетом с полпитера. И музыка играет. И пьяные снеговики в пушистых варежках по пять тыщ милостыню просят себе на икру.

Только что постирала пластиковый пакет. Не понимаю, как это произошло. Мы же с психиатром два года над этим работали. Вытесняли из жизни все триггеры. Выращивание лука в граненых стаканах. Покупку пищевой соды. Ношение фланелевых халатов. Хранение в чулках чеснока. И на тебе, выкуси. Взяла со стола пакет, понюхала (пахнет арбузом) – и шлёп его в раковину. И руками как енот-полоскун ляп-ляп-ляп. Опомнилась – уже на батарею вешаю. Сохнуть.

А дальше что? Вот за этой чертой? Угги по акции? Трусы из магазина fix price? Любовник на 10 лет старше? Иконки на приборной панели? Гобелены с лосями? Хрустальный салатник? Швабра? Золотые серьги? Кофейный сервиз? Огородик? Дарья Донцова? Домашние соления? Палки для скандинавской ходьбы? Электрофорез? Турция все включено? Климакс?

Однажды я сидела на строгой диете. Нельзя было жрать еду, смотреть на еду и думать про еду. Очень модная диета, помогала гарантированно. И вот, пятница, тринадцатое, ничто не предвещает. Я хожу по торговому центру и награждаю себя за голод: то стрингов прикуплю, то шпилек, то жопой покручу возле барбершопа.

И хватает меня за руку дивной красоты девица – прям мармеладный загар в декабре, прям грация юной нимфетки.

У нас, говорит, дегустация натуральной косметики. Хотите, мы вас с ног до головы нахаляву обмажем? Я на нимфетку смотрю – и хочу. Потому что чего она аж светится-то. Зашли в корнер, стоим мажемся. И так она эти свои кремы/скрабы нахваливает. Натуральный продукт! Никаких консервантов! Нашу продукцию даже жрать можно! И жрет. Прям рукой что-то там зацепила себе в рот и жуёт довольная. Демонстрирует. Вы, мол, тоже попробуйте. Тут кедровые орешки, мед, шоколад натуральный, масло кокосовое.

И я как в трансе каком-то: палец обмакиваю - и в рот. Потом два. Потом ладонью гребу. Нимфетка за банку схватилась – а я не отдаю. Как кот в сосиску вцепилась.

Вот это - тот же случай. Но только с шоколадом и орехами я потом кое-как завязала. А пакеты в моей жизни только начались. Переживаю очень. Как назад-то откатить? Самокат купить? Тикток завести? Назначить себя небинароной гендерной персоной?

Сосед сверху отчаялся обзавестись осенней бабой и припёр себе кота. Драного, хриплого и ебливого, как мартовский кролик. Прихожу к нему с переноской, стучу ногой в дверь.

– Игоря не дам – отвечает мне дверной глазок.
– Серега, мать твою, он весь двор переебёт, давай отнесу к яйцерезу. Оплачу сама, слышишь? Чик – и пополам.
– Игорь мужчина – хрипит глазок. И где-то из недр ему вторит душераздирающий мяв.
– Серега, под кетамином сделаем, клянусь. Ты представь: полет, диссоциация. Игорь лично посмотрит небеса и расскажет, какая там погода и условия.
– Ты просто мужиков ненавидишь. Тебе дай волю – ты бы и меня пополам. Дура.
– Тогда не выпускай его хотя бы, слышишь? Кто ночью выл как потерпевший и пытался трахнуть голубя Олега?

Осень входит в силу. В нашем странноприимном дворе увеличивается поголовье скота. Жирный диабетик Оскар с глаукомой и колокольчиком – отельный, черепаховый, кастрированный. Приличный серый Барсик с полоумной хозяйкой Петровной. Дрожащая хтонь в попоне – покемон проститутки Наташки и её молодого мужа. Голубь Олег. И теперь вот еще половой террорист Игорь с бобылём Серегой, который тоже животное, если уж рассудить.

Грехи мои тяжкие. Весь этот зверинец по очереди орет и срёт в благоустроенном дворе-колодце, возбуждая во мне ненависть к скотине и любовь к человечеству. Мужика себе, что ли, завести? Рукастого чтобы. Пусть мне тройной стеклопакет впендюрит, двойные уже не справляются.

Допрежь всего - сдайте статью, пишет редактор. Допрежь. Аж монокль в пиво выпал.

Помню, нравился мне один болван. Сильно нравился, до припадков. Это когда он тебя в баре рукавом задел – а ты аж пятнами пошла: вернулось детское заикание, энурез и эпилепсия. Или это оргазм уже – до сих пор путаю.

Нажравшись с посторонними бабами, болван скучал и писал мне сообщения о предвыспренном. В таком же вот высоколобом стиле, которым все они заражаются, впервые встретившись с КНИГОЙ. Иммунитета-то нет. Никогда не вакцинировались. И начинается:

– Трубку не брал, ибо был не обедавши.
– На чествование не приду, ибо выжравши уже зело.

Зело, сука. Ты на чело свое, покрестясь погляди. На нём зело – как пипидастр в попердополе.

И ведь они только со мной так общаются, понимаете? В коллективе себе подобных – нормальные же люди наверняка. И зело у них светлое, и онучи по последней моде.

Вот вам, к слову, еще один настойчивый кавалер. Этот даже меня – видавшую многократ паче сего – ввел в каталепсию. В связи с чем вопрос: не знаете, что такое маруха?