Закулисье легендарной сьемки Дугласа Киркланда с Мэрилин Монро для журнала Look, 1969 год.
«На ней был халат, и она сняла этот халат и залезла под белые шелковые простыни. Я просто хочу сказать вам, что мне было 27, но мысленно мне было 17. Я мог протянуть руку и прикоснуться к ней, и когда она скользнула в кровать, я увидел части ее тела, которые я не мог поверить, что когда-либо увижу.
Я начал фотографировать, но мне не нужно было направлять ее – я просто разговаривал с ней. Это было похоже на флирт, в обоих направлениях, стало очень жарко, заряд в воздухе. У меня была одна помощница, и у нее была женщина, которая работала с ней. Мы сделали перерыв, а потом она сказала: "Я хочу побыть наедине с этим мальчиком, я нахожу, что так будет лучше". Итак, все вышли из комнаты, я услышал, как закрылась дверь, и понял, что остался наедине с Мэрилин. Потом я спустился сверху, и она сказала: "Почему бы тебе не спуститься и не сделать несколько крупных планов здесь". Я спустился с лестницы и был чуть более чем в метре от нее.
Мэрилин была такой сексуальной, очень чувственной. В какой-то момент она предложила нам сделать что-то большее, чем просто поговорить, другими словами, обнять друг друга. Я посмотрел в камеру и просто продолжал снимать, снова и снова, так быстро, как только мог. Я думаю, что именно поэтому фотографии такие сильные, потому что это сексуальное желание было направлено в камеру, а не в действие.»
«На ней был халат, и она сняла этот халат и залезла под белые шелковые простыни. Я просто хочу сказать вам, что мне было 27, но мысленно мне было 17. Я мог протянуть руку и прикоснуться к ней, и когда она скользнула в кровать, я увидел части ее тела, которые я не мог поверить, что когда-либо увижу.
Я начал фотографировать, но мне не нужно было направлять ее – я просто разговаривал с ней. Это было похоже на флирт, в обоих направлениях, стало очень жарко, заряд в воздухе. У меня была одна помощница, и у нее была женщина, которая работала с ней. Мы сделали перерыв, а потом она сказала: "Я хочу побыть наедине с этим мальчиком, я нахожу, что так будет лучше". Итак, все вышли из комнаты, я услышал, как закрылась дверь, и понял, что остался наедине с Мэрилин. Потом я спустился сверху, и она сказала: "Почему бы тебе не спуститься и не сделать несколько крупных планов здесь". Я спустился с лестницы и был чуть более чем в метре от нее.
Мэрилин была такой сексуальной, очень чувственной. В какой-то момент она предложила нам сделать что-то большее, чем просто поговорить, другими словами, обнять друг друга. Я посмотрел в камеру и просто продолжал снимать, снова и снова, так быстро, как только мог. Я думаю, что именно поэтому фотографии такие сильные, потому что это сексуальное желание было направлено в камеру, а не в действие.»
Никогда не была поклонницей статуэток советского периода.
Но работы 60-х годов Любомира Томашевского меня покорили.
Мелкая пластика, балансирующая на грани абстракции - восторг!
Заполучить бы такую и на самое видное место.
Но работы 60-х годов Любомира Томашевского меня покорили.
Мелкая пластика, балансирующая на грани абстракции - восторг!
Заполучить бы такую и на самое видное место.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Уроки жизни от Ренаты Литвиновой ☺️🙃
«Я хочу делать такие снимки, каких не делали ещё никогда… одновременно простые и сложные кадры, которые будут изумлять, потрясать зрителей… я должен этого добиться, чтобы фотографию наконец начали воспринимать как вид искусства.»
Александр Родченко, запись в дневнике 14 марта 1934 года
Александр Родченко, запись в дневнике 14 марта 1934 года