Судовой журнал «Ойкумены». У турецких берегов. Трапезунд
У Черного моря другой цвет: как будто в лазурь Средиземноморья добавили ложку свинцовой Невской воды. Земля на южном берегу Понта Эвксинского (Гостеприимного моря, как его называли греки) тоже пахнет иначе. В парке уже поселился запах ранней осени, травы и опавших листьев. Аромат, прохладный ветер, свинцовый отблеск воды - все шептало о том, что я ближе к дому.
В пятницу пришлось прилететь в Трабзон. Здесь появилась возможность податься на новый загранпаспорт. Город - что-то среднее между Стамбулом и Тбилиси, бедный, живой. Разрушающиеся дома без крыш здесь соседствуют с современными светящимися магазинами.
Но все мое внимание забирало море. Стоя на стенах древнего монастыря, я все время вглядывался в даль: казалось, что вижу противоположный берег. Конечно, это было не так. Да и что мне этот берег? Я никогда не был в Сочи, Адлере или Геленджике. Анапа - кошмарное место, хотя с ней связаны теплые экспедиционные воспоминания…
Тем не менее я все время ловил себя на мысли, что за пару дней с попутным ветром можно пересечь Чёрное море, потом еще пару дней в плацкарте и - проснуться на Московском вокзале в Петербурге.
Вот эта эмигрантская тоска по родине, знакомьтесь.
Монастырь, со стен которого открывается вид на море, основан Алексеем Третьим Комнином. В начале 13 века от медленно увядающей Византии взял и откололся лакомый кусочек, появилась Трапезундская империя. И надо сказать, что с Константинополем отношения не испортились. Мирными те времена назвать нельзя, но государство Трапезунда (нынешний Трабзон), которым управляли Великие Комнины существовало не так уж плохо.
Ребята взяли, отделились от огромной империи, не померли, с соседями подружились. Может быть и при нашей жизни увидим что-то подобное?)
В сегодняшнем Трабзоне много нищих. Очень много религиозных мусульман. В трущобах полно каких-то криминальных типов. Говорят, здесь изо всех сил поддерживают Эрдогана. Не самая приятная характеристика города.
Но люди мне встретились замечательные. За два часа до вылета я бегал в поисках такси. Ни на одной станции не было машин, по телефону отвечали: «такси йок».
Ситуация стала неприятной - времени оставалось все меньше.
Внезапно две турчанки лет сорока обступили меня, взяли за руки, выяснили что мне надо на в аэропорт - я показывал самолет руками и подвывал, как двигатель - отвели на какую-то дорогу и остались со мной ждать автобус. Хихикая, посадили в него, оплатили проезд и помахали руками.
Тэшекюллер!
P.S. Сейчас вернулся в Мармарис. Продолжаем заниматься апгрейдами и ремонтами нашей «Ойкумены». Скоро покажу, да расскажу.
У Черного моря другой цвет: как будто в лазурь Средиземноморья добавили ложку свинцовой Невской воды. Земля на южном берегу Понта Эвксинского (Гостеприимного моря, как его называли греки) тоже пахнет иначе. В парке уже поселился запах ранней осени, травы и опавших листьев. Аромат, прохладный ветер, свинцовый отблеск воды - все шептало о том, что я ближе к дому.
В пятницу пришлось прилететь в Трабзон. Здесь появилась возможность податься на новый загранпаспорт. Город - что-то среднее между Стамбулом и Тбилиси, бедный, живой. Разрушающиеся дома без крыш здесь соседствуют с современными светящимися магазинами.
Но все мое внимание забирало море. Стоя на стенах древнего монастыря, я все время вглядывался в даль: казалось, что вижу противоположный берег. Конечно, это было не так. Да и что мне этот берег? Я никогда не был в Сочи, Адлере или Геленджике. Анапа - кошмарное место, хотя с ней связаны теплые экспедиционные воспоминания…
Тем не менее я все время ловил себя на мысли, что за пару дней с попутным ветром можно пересечь Чёрное море, потом еще пару дней в плацкарте и - проснуться на Московском вокзале в Петербурге.
Вот эта эмигрантская тоска по родине, знакомьтесь.
Монастырь, со стен которого открывается вид на море, основан Алексеем Третьим Комнином. В начале 13 века от медленно увядающей Византии взял и откололся лакомый кусочек, появилась Трапезундская империя. И надо сказать, что с Константинополем отношения не испортились. Мирными те времена назвать нельзя, но государство Трапезунда (нынешний Трабзон), которым управляли Великие Комнины существовало не так уж плохо.
Ребята взяли, отделились от огромной империи, не померли, с соседями подружились. Может быть и при нашей жизни увидим что-то подобное?)
В сегодняшнем Трабзоне много нищих. Очень много религиозных мусульман. В трущобах полно каких-то криминальных типов. Говорят, здесь изо всех сил поддерживают Эрдогана. Не самая приятная характеристика города.
Но люди мне встретились замечательные. За два часа до вылета я бегал в поисках такси. Ни на одной станции не было машин, по телефону отвечали: «такси йок».
Ситуация стала неприятной - времени оставалось все меньше.
Внезапно две турчанки лет сорока обступили меня, взяли за руки, выяснили что мне надо на в аэропорт - я показывал самолет руками и подвывал, как двигатель - отвели на какую-то дорогу и остались со мной ждать автобус. Хихикая, посадили в него, оплатили проезд и помахали руками.
Тэшекюллер!
P.S. Сейчас вернулся в Мармарис. Продолжаем заниматься апгрейдами и ремонтами нашей «Ойкумены». Скоро покажу, да расскажу.
Судовой журнал «Ойкумены». У турецких берегов. Секс-забастовка, навозный жук и другие рецепты против войны
Сегодня писать о наших приключениях сложно. Но вот несколько часов назад у Ксюши закончился бензин. Сильный ветер начал уносить ее на резиновом тузике в море.
Капитан одной из соседних яхт под украинским флагом увидел это, завел мотор и взял Ксюшу на буксир. Тут все поступили бы также.
Море и путешествия объединяют людей. Здесь нет разделений из-за религий и национальностей, а есть интерес и уважение. И, конечно, здесь нет войны.
Древним грекам, кстати, не смотря на их воинственность, тоже не был чужд пацифизм.
Пожилой виноградарь Тригей устал от войны между греческими полисами. Так его это достало, что он на гигантском навозном жуке отправился на Олимп, чтобы договориться с Зевсом.
Но Зевса там не было, боги ушли, а в их доме поселился Полемос (война). Он заточил богиню мира Эйрену в глубокую пещеру. Тригей собрал своих односельчан, вместе они освободили ее и устроили пьянку. Войны закончились.
Это комедия Аристофана так и называется «Мир». В конце пятого века греки отлично понимали, что за этот самый мир нужно бороться, даже если против тебя огромные непостижимые силы.
Лучший комедиограф античности Аристофан вообще, похоже, был пацифистом. В отличие от философов, кстати.
Я уже писал про сицилийский поход и Еврепида. Под предлогом защиты соотечественников от мнимых притеснений афиняне решили напасть на греков в Сиракузах. Эта захватническая авантюра закончилось жутким поражением: 2/3 флота погибло.
Спустя два года на сцене появилась комедия «Лисистрата».
«Когда сидеть мы будем надушённые,
В коротеньких рубашечках в прошивочку,
С открытой шейкой, грудкой, с щёлкой выбритой,
Мужчинам распалённым ласк захочется,
А мы им не дадимся, мы воздержимся.
Тут, знаю я, тотчас они помирятся»
Так обращалась Лисистрата к женщинам Эллады. В комедии идет речь о сексуальной забастовке жен, которые хотят остановить войну.
Кстати, это сработало. Греки уже тогда понимали силу ненасильственного протеста!
Сегодня писать о наших приключениях сложно. Но вот несколько часов назад у Ксюши закончился бензин. Сильный ветер начал уносить ее на резиновом тузике в море.
Капитан одной из соседних яхт под украинским флагом увидел это, завел мотор и взял Ксюшу на буксир. Тут все поступили бы также.
Море и путешествия объединяют людей. Здесь нет разделений из-за религий и национальностей, а есть интерес и уважение. И, конечно, здесь нет войны.
Древним грекам, кстати, не смотря на их воинственность, тоже не был чужд пацифизм.
Пожилой виноградарь Тригей устал от войны между греческими полисами. Так его это достало, что он на гигантском навозном жуке отправился на Олимп, чтобы договориться с Зевсом.
Но Зевса там не было, боги ушли, а в их доме поселился Полемос (война). Он заточил богиню мира Эйрену в глубокую пещеру. Тригей собрал своих односельчан, вместе они освободили ее и устроили пьянку. Войны закончились.
Это комедия Аристофана так и называется «Мир». В конце пятого века греки отлично понимали, что за этот самый мир нужно бороться, даже если против тебя огромные непостижимые силы.
Лучший комедиограф античности Аристофан вообще, похоже, был пацифистом. В отличие от философов, кстати.
Я уже писал про сицилийский поход и Еврепида. Под предлогом защиты соотечественников от мнимых притеснений афиняне решили напасть на греков в Сиракузах. Эта захватническая авантюра закончилось жутким поражением: 2/3 флота погибло.
Спустя два года на сцене появилась комедия «Лисистрата».
«Когда сидеть мы будем надушённые,
В коротеньких рубашечках в прошивочку,
С открытой шейкой, грудкой, с щёлкой выбритой,
Мужчинам распалённым ласк захочется,
А мы им не дадимся, мы воздержимся.
Тут, знаю я, тотчас они помирятся»
Так обращалась Лисистрата к женщинам Эллады. В комедии идет речь о сексуальной забастовке жен, которые хотят остановить войну.
Кстати, это сработало. Греки уже тогда понимали силу ненасильственного протеста!
Судовой журнал «Ойкумены». У турецких берегов.
Корабль-призрак и первая мурена
Все знают о Летучем Голландце. Но что лежит в основе легенды?
В 1602 году была основана голландская Ост-Индская компания. Ее фактории, то есть торговые поселения, контролировали территорию к востоку от мыса Доброй Надежды (Африка) до Магелланова пролива (Южная Америка).
Столицей азиатских голландских владений стал остров Ява (теперь там находится столица Индонезии — Джакарта). Проблема заключалась в том, что путь туда от Амстердама занимал 12 месяцев. Капитаны огибали Африку, выходили в Индийский океан, поднимались на север и только после этого шли на восток в сторону Явы.
В 1611 году голландский исследователь Хендрик Брауэр разработал новый маршрут. Суда должны были идти через «ревущие сороковые», то есть, обойдя Африку, не поднимались к северу, а шли южнее, ближе к Антарктиде, где всегда дуют сильные западные ветра. Теперь путь до Явы занимал 6 месяцев! Но он стал значительно опаснее. Моряки 17-го века не умели определять долготу, а соответственно не знали, когда именно им нужно уходить на север. Пропустившие нужный момент корабли, разбивались о рифы и скалы на западном шельфе Австралии.
Несмотря на это капитанов обязали ходить маршрутом Брауэра. Многие суда сгинули без следа. Моряки — народ суеверный, поползли разные слухи, появились легенды. Тогда и родилась история про Летучего Голландца, корабль-призрак, который разбился и теперь пытается, но не может зайти ни в один порт.
Слухи слухами, а мы свой Голландец повстречали. На оконечности полуострова Датча почти 3000 лет назад лакедемоняне (Спартанцы) и агривяне (жители Аргоса) основали город Книдос. Это была крепость, порт, греческий культурный центр. На двух сторонах небольшого песчаного перешейка есть две бухты, выходящие на север и юг. Древние греки укрепили гавани, сделанные ими каменные молы до сих пор защищают от волн суда, бросившие якорь прямо напротив древнего театра.
Для Книдоса Пракситель изваял свою знаменитую Афродиту, здесь найден гигантский лев из пентелейского мрамора. В археологическом музее Мармариса мы видели забавных немного провинциальных куросов и прочую архаику отсюда. Конечно, мы хотели попасть в Книдос!
По пути из Бодрума раздул сильный западный ветер - мельтеми. В это время его уже не должно быть, но прогноз нам тоже врал. Мы зарифили паруса по максимуму, порывы достигали 35 узлов. В какой то момент шкот сломал одну из наших любимых греческих лампочек. Тем не менее, уставшие, но целые еще до заката мы вошли в древнюю гавань. Наша «Ойкумена» прошла между греческими стенами и остановилась напротив вздыхающих ступеней античного театра.
Книдос — лучшее место для закатов. Нужно подняться наверх к толосу святилища Аполлона и там наблюдать, как солнце садится в море за маяком — оно тоже хочет на запад в Грецию. В сумерках мы гуляли по агоре, нашли полуразрушенный булевтерий (зал сената), смотрели на башни, мощеные улицы, колонны, храмы, термы, изящный фонтан. А ведь город даже на половину не раскопан!
Спустившись вниз ко второй затопленной гавани увидели маленькую мурену, между камней она выискивала добычу и не выглядела пугающе грозной. Тогда мы еще не знали, что скоро встретим по-настоящему гигантскую морскую змею!
Так что же Летучий Голландец? Ветер не стих даже после заката. Мы поужинали в кают-компании и собирались ложиться спать. Вдруг наверху началась суета. По маленькому деревянному пирсу забегали люди. Высунув голову в люк, сквозь завывания ветра, я услышал знакомый нам звук — так хлопают порванные паруса!
Достали фонарь, вышли наверх и увидели большую черную яхту, с разодранными парусами она входила в гавань. Совершив пару странных маневров, лодка направилась в сторону нашего пирса и почти на полном ходу врезалась прямо в него.
Удар, треск, а потом всплеск - с одной из соседних лодок за борт упал человек, он как раз пытался выйти на берег. Экипаж горе-яхты не принимал ни предложений помощи ни советов, кажется, капитан и команда вообще не умели говорить.
Корабль-призрак и первая мурена
Все знают о Летучем Голландце. Но что лежит в основе легенды?
В 1602 году была основана голландская Ост-Индская компания. Ее фактории, то есть торговые поселения, контролировали территорию к востоку от мыса Доброй Надежды (Африка) до Магелланова пролива (Южная Америка).
Столицей азиатских голландских владений стал остров Ява (теперь там находится столица Индонезии — Джакарта). Проблема заключалась в том, что путь туда от Амстердама занимал 12 месяцев. Капитаны огибали Африку, выходили в Индийский океан, поднимались на север и только после этого шли на восток в сторону Явы.
В 1611 году голландский исследователь Хендрик Брауэр разработал новый маршрут. Суда должны были идти через «ревущие сороковые», то есть, обойдя Африку, не поднимались к северу, а шли южнее, ближе к Антарктиде, где всегда дуют сильные западные ветра. Теперь путь до Явы занимал 6 месяцев! Но он стал значительно опаснее. Моряки 17-го века не умели определять долготу, а соответственно не знали, когда именно им нужно уходить на север. Пропустившие нужный момент корабли, разбивались о рифы и скалы на западном шельфе Австралии.
Несмотря на это капитанов обязали ходить маршрутом Брауэра. Многие суда сгинули без следа. Моряки — народ суеверный, поползли разные слухи, появились легенды. Тогда и родилась история про Летучего Голландца, корабль-призрак, который разбился и теперь пытается, но не может зайти ни в один порт.
Слухи слухами, а мы свой Голландец повстречали. На оконечности полуострова Датча почти 3000 лет назад лакедемоняне (Спартанцы) и агривяне (жители Аргоса) основали город Книдос. Это была крепость, порт, греческий культурный центр. На двух сторонах небольшого песчаного перешейка есть две бухты, выходящие на север и юг. Древние греки укрепили гавани, сделанные ими каменные молы до сих пор защищают от волн суда, бросившие якорь прямо напротив древнего театра.
Для Книдоса Пракситель изваял свою знаменитую Афродиту, здесь найден гигантский лев из пентелейского мрамора. В археологическом музее Мармариса мы видели забавных немного провинциальных куросов и прочую архаику отсюда. Конечно, мы хотели попасть в Книдос!
По пути из Бодрума раздул сильный западный ветер - мельтеми. В это время его уже не должно быть, но прогноз нам тоже врал. Мы зарифили паруса по максимуму, порывы достигали 35 узлов. В какой то момент шкот сломал одну из наших любимых греческих лампочек. Тем не менее, уставшие, но целые еще до заката мы вошли в древнюю гавань. Наша «Ойкумена» прошла между греческими стенами и остановилась напротив вздыхающих ступеней античного театра.
Книдос — лучшее место для закатов. Нужно подняться наверх к толосу святилища Аполлона и там наблюдать, как солнце садится в море за маяком — оно тоже хочет на запад в Грецию. В сумерках мы гуляли по агоре, нашли полуразрушенный булевтерий (зал сената), смотрели на башни, мощеные улицы, колонны, храмы, термы, изящный фонтан. А ведь город даже на половину не раскопан!
Спустившись вниз ко второй затопленной гавани увидели маленькую мурену, между камней она выискивала добычу и не выглядела пугающе грозной. Тогда мы еще не знали, что скоро встретим по-настоящему гигантскую морскую змею!
Так что же Летучий Голландец? Ветер не стих даже после заката. Мы поужинали в кают-компании и собирались ложиться спать. Вдруг наверху началась суета. По маленькому деревянному пирсу забегали люди. Высунув голову в люк, сквозь завывания ветра, я услышал знакомый нам звук — так хлопают порванные паруса!
Достали фонарь, вышли наверх и увидели большую черную яхту, с разодранными парусами она входила в гавань. Совершив пару странных маневров, лодка направилась в сторону нашего пирса и почти на полном ходу врезалась прямо в него.
Удар, треск, а потом всплеск - с одной из соседних лодок за борт упал человек, он как раз пытался выйти на берег. Экипаж горе-яхты не принимал ни предложений помощи ни советов, кажется, капитан и команда вообще не умели говорить.
Ойкумена | На яхте за Одиссеем
Судовой журнал «Ойкумены». У турецких берегов. Корабль-призрак и первая мурена Все знают о Летучем Голландце. Но что лежит в основе легенды? В 1602 году была основана голландская Ост-Индская компания. Ее фактории, то есть торговые поселения, контролировали…
Сделав еще пару кругов по гавани, они направили свой корабль обратно в неспокойное море. Звук хлопающих парусов вскоре пропал в темноте. Как тут не подумать про корабль-призрак?
Кстати, первое печатное упоминание Летучего Голландца датируется 1790 годом. В своей книге о путешествия по миру Джон Макдональд пишет:
“Погода была такой штормовой, что моряки сказали, что видели «Летучего Голландца». Распространенная история заключается в том, что этот голландец пришел на мыс в бедственном положении из-за непогоды и хотел войти в гавань, но не смог найти лоцмана, чтобы вести его, и заблудился, и с тех пор в очень плохую погоду появляется ее видение”, — чем не наша история?
1790 год… работает Учредительное собрание во Франции, революция набирает обороты. Донтон создает клуб кордельеров — общество друзей прав человека и гражданина. О таких событиях сегодня, конечно, думаешь больше, чем о морских путешествиях, даже когда живешь среди них.
Мобилизация, бегущие друзья из России, сражающиеся в Украине, постоянные созвоны, рассказы о том, как получить вид на жительство в Турции, где пересечь границу и как вывезти деньги - все морские приключения последних недель оказались накрыты тленом новостей из дома.
Из-за этого писать мы ничего не успевали, да и просто не было сил. Но пора! Запишем и попробуем прожить приключения заново. Впереди гигантские морские чудовища, древние чудеса, новый парус, шторм и старые и новые друзья!
Одиссея «Ойкумены» продолжается!
Кстати, первое печатное упоминание Летучего Голландца датируется 1790 годом. В своей книге о путешествия по миру Джон Макдональд пишет:
“Погода была такой штормовой, что моряки сказали, что видели «Летучего Голландца». Распространенная история заключается в том, что этот голландец пришел на мыс в бедственном положении из-за непогоды и хотел войти в гавань, но не смог найти лоцмана, чтобы вести его, и заблудился, и с тех пор в очень плохую погоду появляется ее видение”, — чем не наша история?
1790 год… работает Учредительное собрание во Франции, революция набирает обороты. Донтон создает клуб кордельеров — общество друзей прав человека и гражданина. О таких событиях сегодня, конечно, думаешь больше, чем о морских путешествиях, даже когда живешь среди них.
Мобилизация, бегущие друзья из России, сражающиеся в Украине, постоянные созвоны, рассказы о том, как получить вид на жительство в Турции, где пересечь границу и как вывезти деньги - все морские приключения последних недель оказались накрыты тленом новостей из дома.
Из-за этого писать мы ничего не успевали, да и просто не было сил. Но пора! Запишем и попробуем прожить приключения заново. Впереди гигантские морские чудовища, древние чудеса, новый парус, шторм и старые и новые друзья!
Одиссея «Ойкумены» продолжается!