Психотерапия травмы в свете разделенности переживаний
#травма
Теперь мы можем поговорить о том, что является самым важным в работе психотерапевта при работе с последствиями психологической травматизации. Естественно, психотерапевту важнее всего создать для клиента ту самую безопасную среду, в которой есть возможность доверять, рассказывать, чувствовать себя «среди своих», разворачивать свои переживания в диалоге и ощущать себя понятым. Это настолько важно, что во многих случаях этого и будет достаточно для того, чтобы запустилась психическая переработка психологических последствий психотравмирующего события.
Если вы начинающий психолог и ваш клиент принес вам психотравмирующий эпизод, а вы, как назло, напрочь забыли, как работать с травмой, то, пожалуйста, помните, что отнюдь не знания и техники являются самым важным в этой работе. Самое важное, что ваш клиент доверяет вам свою историю. Скорее всего, он переживает себя изолированным и ему очень важно чувствовать, что вы эмоционально рядом с ним и вам можно доверить себя и рассказ об этом болезненном опыте.
Если бы в прошлом клиента, сразу после психотравмирующего эпизода, он смог бы доверить себя и свою историю близкому человеку, например, идеальной маме, то, может быть, это событие и не стало бы для него психотравмирующим. И когда через N лет клиент донес эту историю психотерапевту, то психотерапевт в каком-то смысле и становится тем близким, той «идеальной мамой», которой не было тогда, но к которой он донес свою историю сейчас.
Тут хочется сделать паузу, чтобы в ее тишине мысль стала более объемной и чтобы следующие идеи не перетянули одеяло на себя. Это является самым важным в психотерапии травмы, и во многих случаях, если качественно сделать эту работу, то ее будет и достаточно.
Перед тем как закончить этот раздел, давайте заложим основание для следующего шага. В этом разделе речь шла о разделенности переживаний, и давайте сразу скажем: чтобы этот фактор в полной мере развернул свой исцеляющий потенциал, ему всегда нужен еще один компонент. Внутри атмосферы разделенности переживаний клиенту нужно очень подробно рассказывать психотерапевту о том, что произошло с ним во время психотравмирующего эпизода — и про это речь пойдет дальше.
// PG05 Работа с последствиями психотравмирующих событий
#травма
Теперь мы можем поговорить о том, что является самым важным в работе психотерапевта при работе с последствиями психологической травматизации. Естественно, психотерапевту важнее всего создать для клиента ту самую безопасную среду, в которой есть возможность доверять, рассказывать, чувствовать себя «среди своих», разворачивать свои переживания в диалоге и ощущать себя понятым. Это настолько важно, что во многих случаях этого и будет достаточно для того, чтобы запустилась психическая переработка психологических последствий психотравмирующего события.
Если вы начинающий психолог и ваш клиент принес вам психотравмирующий эпизод, а вы, как назло, напрочь забыли, как работать с травмой, то, пожалуйста, помните, что отнюдь не знания и техники являются самым важным в этой работе. Самое важное, что ваш клиент доверяет вам свою историю. Скорее всего, он переживает себя изолированным и ему очень важно чувствовать, что вы эмоционально рядом с ним и вам можно доверить себя и рассказ об этом болезненном опыте.
Если бы в прошлом клиента, сразу после психотравмирующего эпизода, он смог бы доверить себя и свою историю близкому человеку, например, идеальной маме, то, может быть, это событие и не стало бы для него психотравмирующим. И когда через N лет клиент донес эту историю психотерапевту, то психотерапевт в каком-то смысле и становится тем близким, той «идеальной мамой», которой не было тогда, но к которой он донес свою историю сейчас.
Тут хочется сделать паузу, чтобы в ее тишине мысль стала более объемной и чтобы следующие идеи не перетянули одеяло на себя. Это является самым важным в психотерапии травмы, и во многих случаях, если качественно сделать эту работу, то ее будет и достаточно.
Перед тем как закончить этот раздел, давайте заложим основание для следующего шага. В этом разделе речь шла о разделенности переживаний, и давайте сразу скажем: чтобы этот фактор в полной мере развернул свой исцеляющий потенциал, ему всегда нужен еще один компонент. Внутри атмосферы разделенности переживаний клиенту нужно очень подробно рассказывать психотерапевту о том, что произошло с ним во время психотравмирующего эпизода — и про это речь пойдет дальше.
// PG05 Работа с последствиями психотравмирующих событий
Четыре слоя переживаний клиента в работе с травматическим опытом
#травма
Теперь мы попробуем посмотреть на работу с травмой несколько с иного ракурса — через призму работы с переживаниями клиента. В этом тексте для удобства описания я буду использовать слово переживание в широком собирательном смысле и обозначать этим словом как все множество эмоциональных процессов (например, переживания тревоги, страха, агрессии, стыда, вины и т. п.), так и множество разных иных психических состояний (например, переживание беспомощности, подавленности, шока, дезориентации, дереализации и пр.).
Давайте представим себе клиента, который пришел к психотерапевту и рассказывает о произошедшем с ним однажды психотравмирующем событии. Естественно, в его рассказе будет много разных переживаний (эмоций и психических состояний), которые он будет описывать и переживать во время рассказа. Все множество переживаний клиента, рассказывающего о психотравмирующем событии, можно разделить на несколько условных групп:
Слой 1. Переживания, которые были у клиента во время психотравмирующего эпизода. Эти переживания обычно активируются при воспоминании того момента психотравмирующего эпизода, в котором они были пережиты там и тогда. Именно их мы видим во всех видах симптомов вторжения эмоционального опыта. Например, если во время психотравмирующего эпизода человек переживал ужас и беспомощность, то в его рассказе об этом эпизоде мы увидим в какой-то степени активирующиеся у него переживания ужаса и беспомощности.
Слой 2. Переживания, возникающие у клиента при столкновении с фактом психотравмирующего события, когда клиент узнает или понимает, что именно произошло. Например, при столкновении с фактом «он умер» у большинства людей возникают шоковое состояние и переживание страха от разрыва привязанности. И иногда такое столкновение с фактом происходит во время психотравмирующего эпизода, а иногда человек понимает, «что произошло», уже по окончании основного психотравмирующего эпизода, и именно тогда в общий котел добавляются переживания этой группы. Еще более ясный пример — это переживания, возникающие, когда человек мысленно применяет к произошедшему с ним событию слово «изнасилование» с его социальной стигматизацией. Основаниями для выделения этой группы переживаний являются: 1) то, что они могут быть рождены не во время психотравмирующего эпизода; 2) разрушительная сила этих переживаний, особенно при социальной нагруженности слов; 3) переживания этой группы требуют особенной работы.
Слой 3. Переживания, в которых проявляется избегание прикосновения к травматическому опыту. Обычно это страх, замирание и разные способы самоотвлечения, которые использует психика клиента, чтобы не касаться болезненных переживаний или смягчать прикосновение к ним.
Слой 4. Переживания, которыми психика компенсирует дискомфорт, возникающий от переживаний предыдущих групп. Например, у некоторых людей появляется агрессия по отношению к их обидчикам, которая дает им возможность не переживать стыд или беспомощность перед ними. Граница между третьим и четвертым слоями довольно условная, так как в компенсирующих переживаниях в каком-то смысле тоже проявляется избегание прикосновения к травматическому опыту.
Как вы можете заметить, переживания третьего и четвертого слоев существуют только потому, что существуют переживания первого и второго слоя. Если у человека не будет переживаний первых двух слоев, то его психике будет нечего избегать и компенсировать.
// PG05 Работа с последствиями психотравмирующих событий
#травма
Теперь мы попробуем посмотреть на работу с травмой несколько с иного ракурса — через призму работы с переживаниями клиента. В этом тексте для удобства описания я буду использовать слово переживание в широком собирательном смысле и обозначать этим словом как все множество эмоциональных процессов (например, переживания тревоги, страха, агрессии, стыда, вины и т. п.), так и множество разных иных психических состояний (например, переживание беспомощности, подавленности, шока, дезориентации, дереализации и пр.).
Давайте представим себе клиента, который пришел к психотерапевту и рассказывает о произошедшем с ним однажды психотравмирующем событии. Естественно, в его рассказе будет много разных переживаний (эмоций и психических состояний), которые он будет описывать и переживать во время рассказа. Все множество переживаний клиента, рассказывающего о психотравмирующем событии, можно разделить на несколько условных групп:
Слой 1. Переживания, которые были у клиента во время психотравмирующего эпизода. Эти переживания обычно активируются при воспоминании того момента психотравмирующего эпизода, в котором они были пережиты там и тогда. Именно их мы видим во всех видах симптомов вторжения эмоционального опыта. Например, если во время психотравмирующего эпизода человек переживал ужас и беспомощность, то в его рассказе об этом эпизоде мы увидим в какой-то степени активирующиеся у него переживания ужаса и беспомощности.
Слой 2. Переживания, возникающие у клиента при столкновении с фактом психотравмирующего события, когда клиент узнает или понимает, что именно произошло. Например, при столкновении с фактом «он умер» у большинства людей возникают шоковое состояние и переживание страха от разрыва привязанности. И иногда такое столкновение с фактом происходит во время психотравмирующего эпизода, а иногда человек понимает, «что произошло», уже по окончании основного психотравмирующего эпизода, и именно тогда в общий котел добавляются переживания этой группы. Еще более ясный пример — это переживания, возникающие, когда человек мысленно применяет к произошедшему с ним событию слово «изнасилование» с его социальной стигматизацией. Основаниями для выделения этой группы переживаний являются: 1) то, что они могут быть рождены не во время психотравмирующего эпизода; 2) разрушительная сила этих переживаний, особенно при социальной нагруженности слов; 3) переживания этой группы требуют особенной работы.
Слой 3. Переживания, в которых проявляется избегание прикосновения к травматическому опыту. Обычно это страх, замирание и разные способы самоотвлечения, которые использует психика клиента, чтобы не касаться болезненных переживаний или смягчать прикосновение к ним.
Слой 4. Переживания, которыми психика компенсирует дискомфорт, возникающий от переживаний предыдущих групп. Например, у некоторых людей появляется агрессия по отношению к их обидчикам, которая дает им возможность не переживать стыд или беспомощность перед ними. Граница между третьим и четвертым слоями довольно условная, так как в компенсирующих переживаниях в каком-то смысле тоже проявляется избегание прикосновения к травматическому опыту.
Как вы можете заметить, переживания третьего и четвертого слоев существуют только потому, что существуют переживания первого и второго слоя. Если у человека не будет переживаний первых двух слоев, то его психике будет нечего избегать и компенсировать.
// PG05 Работа с последствиями психотравмирующих событий
Психотерапия травмы в свете работы с переживаниями
#травма
Модель четырех слоев является наглядным способом объяснить, почему в работе с психотравмирующими событиями нам достаточно быть сконцентрироваными на двух первых слоях переживаний. Переживание двух последних слоев пропадут сами, если наша работа с первыми двумя слоями окажется эффективной.
Можно даже сказать, что самым простым способом работы с травматическим опытом будет психотерапия по формуле:
разделенность переживаний клиента + подробный диалог про переживания первого и второго слоя
Если в атмосфере разделенности внимательно рассматривать каждое переживание первого и второго слоя, то это будет действовать очень размораживающе на большую часть переживаний и сможет запустить психический процесс переработки травматического опыта. При этом будет очень важно рассматривать каждое переживание по отдельности, как бы обособляя его от других, а во многих случаях и разбивая составное тяжелое переживание на множество маленьких.
// PG05 Работа с последствиями психотравмирующих событий
#травма
Модель четырех слоев является наглядным способом объяснить, почему в работе с психотравмирующими событиями нам достаточно быть сконцентрироваными на двух первых слоях переживаний. Переживание двух последних слоев пропадут сами, если наша работа с первыми двумя слоями окажется эффективной.
Можно даже сказать, что самым простым способом работы с травматическим опытом будет психотерапия по формуле:
// PG05 Работа с последствиями психотравмирующих событий
Работа по линии времени психотравмирующего эпизода
#травма
Условная технология психотерапии травмы, описанная в предыдущем параграфе, работала бы очень хорошо, если бы у нас был легкий доступ к переживаниям первых двух слоев и всегда было бы сразу понятно, к какому слою относится каждое переживание. И вы знаете, существует удивительно простой инструмент, позволяющий легко решить эти задачи!
Этот инструмент — это использование линии времени психотравмирующего эпизода как опоры для терапевтической работы. Когда клиент медленно и подробно описывает психотерапевту психотравмирующий эпизод, двигаясь по линии времени от момента к моменту, то во время этого описания у него автоматически активируются переживания именно первого слоя. Более того, так как активация переживаний привязана к линии времени, то это позволяет терапевту даже в некоторой степени управлять этим процессом и не делать шага к следующему моменту, пока не завершена работа с переживаниями предыдущего. И это как раз очень помогает отделять каждое переживание от соседних.
В моем понимании, из-за того, что работа по линии времени психотравмирующего эпизода дает легкий доступ к переживаниям первого слоя и именно первый слой переживаний является нашей главной мишенью — в большинстве технологий работы с травмой клиентам предлагают рассказывать о самом психотравмирующем эпизоде. Разные подходы работы с травмой могут предлагать терапевтам делать очень разные действия с моментами психотравмирующего эпизода, но подробный рассказ об эпизоде воистину является общим знаменателем многих подходов.
В каких-то подходах клиенту предлагается фокусироваться на телесных ощущениях, в других — связывать телесные, эмоциональные и смысловые процессы, в третьих — попеременно активизировать то одно, то другое полушарие, в четвертых — переписывать травматические воспоминания… Иногда даже хочется выдвинуть хулиганское предположение, что, может быть, действия, которые терапевт предлагает делать клиенту в каждом моменте психотравмирующего эпизода, вообще не важны? А важно просто хоть что-то поделать вместе с клиентом в каждом моменте психотравмирующего эпизода вместе, чтобы просто активировать замершую психическую активность. Мне представляется это довольно красивой гипотезой. При этом факт, что такое большое количество подходов предлагают клиенту последовательно двигаться по психотравмирующему эпизоду, явно означает, что этот элемент работы точно зачем-то нужен.
Опираясь на вышесказанное, я хочу предложить читателям еще один, еще более простой способ работы с травматическим опытом. Формула обновленного способа работы будет такой:
разделенность переживаний клиента + тщательное исследование психотравмирующего эпизода
По своей сути эта формула не отличается от предложенной в предыдущем параграфе, но она существенно проще в прикладной реализации.
Ну и полушутка в завершение. На этом я заканчиваю раздел «Введение в работу с психологической травмой», и далее рассказ пойдет о моем варианте, что именно я бы предложил делать с клиентом, чтобы активировать замершую психическую активность.
// PG05 Работа с последствиями психотравмирующих событий
#травма
Условная технология психотерапии травмы, описанная в предыдущем параграфе, работала бы очень хорошо, если бы у нас был легкий доступ к переживаниям первых двух слоев и всегда было бы сразу понятно, к какому слою относится каждое переживание. И вы знаете, существует удивительно простой инструмент, позволяющий легко решить эти задачи!
Этот инструмент — это использование линии времени психотравмирующего эпизода как опоры для терапевтической работы. Когда клиент медленно и подробно описывает психотерапевту психотравмирующий эпизод, двигаясь по линии времени от момента к моменту, то во время этого описания у него автоматически активируются переживания именно первого слоя. Более того, так как активация переживаний привязана к линии времени, то это позволяет терапевту даже в некоторой степени управлять этим процессом и не делать шага к следующему моменту, пока не завершена работа с переживаниями предыдущего. И это как раз очень помогает отделять каждое переживание от соседних.
В моем понимании, из-за того, что работа по линии времени психотравмирующего эпизода дает легкий доступ к переживаниям первого слоя и именно первый слой переживаний является нашей главной мишенью — в большинстве технологий работы с травмой клиентам предлагают рассказывать о самом психотравмирующем эпизоде. Разные подходы работы с травмой могут предлагать терапевтам делать очень разные действия с моментами психотравмирующего эпизода, но подробный рассказ об эпизоде воистину является общим знаменателем многих подходов.
В каких-то подходах клиенту предлагается фокусироваться на телесных ощущениях, в других — связывать телесные, эмоциональные и смысловые процессы, в третьих — попеременно активизировать то одно, то другое полушарие, в четвертых — переписывать травматические воспоминания… Иногда даже хочется выдвинуть хулиганское предположение, что, может быть, действия, которые терапевт предлагает делать клиенту в каждом моменте психотравмирующего эпизода, вообще не важны? А важно просто хоть что-то поделать вместе с клиентом в каждом моменте психотравмирующего эпизода вместе, чтобы просто активировать замершую психическую активность. Мне представляется это довольно красивой гипотезой. При этом факт, что такое большое количество подходов предлагают клиенту последовательно двигаться по психотравмирующему эпизоду, явно означает, что этот элемент работы точно зачем-то нужен.
Опираясь на вышесказанное, я хочу предложить читателям еще один, еще более простой способ работы с травматическим опытом. Формула обновленного способа работы будет такой:
Ну и полушутка в завершение. На этом я заканчиваю раздел «Введение в работу с психологической травмой», и далее рассказ пойдет о моем варианте, что именно я бы предложил делать с клиентом, чтобы активировать замершую психическую активность.
// PG05 Работа с последствиями психотравмирующих событий
Понятия акта восприятия и микрособытия
#травма
Если мы попросим нашего клиента медленно и подробно, шаг за шагом, рассказать нам о психотравмирующем эпизоде, то мы найдем в нем некоторое количество конкретных моментов, в которых нечто происходило и вызывало у клиента психическую реакцию. И сейчас я хочу обратить ваше внимание на то, что перед каждой реакцией было что-то, что ее запустило. Наши реакции всегда возникают не сами по себе, а в ответ на что-то, произошедшее во внешнем мире. А если еще точнее — то не на произошедшее, а на воспринятое и интерпретированное нами. То есть на самом деле реакция запускается не вслед за тем, что произошло, а вслед за тем, как мы восприняли, — вслед за нашим актом восприятия. Это можно описать следующей схемой:
Явления внешней среды => Акт восприятия => Психическая реакция
Но так как все явления внешней среды доступны нам только посредством нашего восприятия, то, в общем-то, первую часть можно откинуть, и получится вот так:
Акт восприятия => Психическая реакция
Итак, в рассказе клиента о психотравмирующем эпизоде мы найдем некоторое количество именно таких моментов, каждый из которых — это некоторый акт восприятия и психическая реакция на него. Каждый такой момент психотравмирующего эпизода, состоящий из акта восприятия и реакции на него, мы будем называть микрособытием. И, соответственно, в каждом микрособытии есть акт восприятия, когда нечто было воспринято человеком и в результате этого запустилась некоторая психическая реакция.
В работе с последствиями психотравмирующих событий нам предстоит исследовать каждое найденное нами микрособытие, а внутри каждого микрособытия выделять акт восприятия и реакцию на него. Чтобы найти акт восприятия в микрособытии, надо задать клиенту один из этих вопросов:
— 0: Что ты увидел/услышал/почувствовал, что запустило эту реакцию?
— 0: Что ты первое увидел/услышал/почувствовал, когда обернулся/посмотрел/вошел/… (или что-то иное, подходящее по контексту)?
А вот чтобы найти психическую реакцию в микрособытии, надо, уже зная акт восприятия, задать вопрос о реакции на него. Вот несколько примеров (в них заранее известные акты восприятия выделены курсивом):
— 0: Когда ты увидела мужа в дверях, какая первая реакция у тебя была?
— 0: Когда ты услышала тот дикий крик, какая первая реакция у тебя возникла?
Правда, у людей бывают акты восприятия и иного типа, которые не так тесно связаны с внешней средой, как вышеперечисленные, например акты восприятия «представил», «понял». Когда человек что-то представляет или понимает, то у него внутри возникает тоже что-то вроде картинки, которая может вызвать сильную эмоциональную реакцию. Например, представьте, что мог бы почувствовать уже встревоженный человек, который представил, что его близкий может уже никогда не вернуться домой.
Термин «акт восприятия» появился для обозначения психической процедуры восприятия (срабатывания механизма восприятия), в результате которой складывается некоторый некоторый гештальт, то есть целостный образ ситуации, запускающий психическую реакцию. Но потом в практике за несколько лет произошло смещение термина, и сейчас мы называем актом восприятия непосредственно то, что было воспринято. Поэтому так исторически получилось, что мы сейчас чаще всего называем словами «акт восприятия» то, что было бы правильно называть «воспринятый образ» или «гештальт восприятия».
И вот вам еще примерчик для закрепления. В фрагменте психотравмирующего эпизода, в где человек тонул в реке, акты восприятия были следующие. Человек: 1) увидел, что его уносит от берега; 2) представил, что течение может принести его к опасным корягам; 3) почувствовал, что выбивается из сил; и 4) представил, что может утонуть. И каждый акт восприятия запустил отдельную психическую реакцию.
// PG05 Работа с последствиями психотравмирующих событий
#травма
Если мы попросим нашего клиента медленно и подробно, шаг за шагом, рассказать нам о психотравмирующем эпизоде, то мы найдем в нем некоторое количество конкретных моментов, в которых нечто происходило и вызывало у клиента психическую реакцию. И сейчас я хочу обратить ваше внимание на то, что перед каждой реакцией было что-то, что ее запустило. Наши реакции всегда возникают не сами по себе, а в ответ на что-то, произошедшее во внешнем мире. А если еще точнее — то не на произошедшее, а на воспринятое и интерпретированное нами. То есть на самом деле реакция запускается не вслед за тем, что произошло, а вслед за тем, как мы восприняли, — вслед за нашим актом восприятия. Это можно описать следующей схемой:
Явления внешней среды => Акт восприятия => Психическая реакция
Но так как все явления внешней среды доступны нам только посредством нашего восприятия, то, в общем-то, первую часть можно откинуть, и получится вот так:
Акт восприятия => Психическая реакция
Итак, в рассказе клиента о психотравмирующем эпизоде мы найдем некоторое количество именно таких моментов, каждый из которых — это некоторый акт восприятия и психическая реакция на него. Каждый такой момент психотравмирующего эпизода, состоящий из акта восприятия и реакции на него, мы будем называть микрособытием. И, соответственно, в каждом микрособытии есть акт восприятия, когда нечто было воспринято человеком и в результате этого запустилась некоторая психическая реакция.
В работе с последствиями психотравмирующих событий нам предстоит исследовать каждое найденное нами микрособытие, а внутри каждого микрособытия выделять акт восприятия и реакцию на него. Чтобы найти акт восприятия в микрособытии, надо задать клиенту один из этих вопросов:
— 0: Что ты увидел/услышал/почувствовал, что запустило эту реакцию?
— 0: Что ты первое увидел/услышал/почувствовал, когда обернулся/посмотрел/вошел/… (или что-то иное, подходящее по контексту)?
А вот чтобы найти психическую реакцию в микрособытии, надо, уже зная акт восприятия, задать вопрос о реакции на него. Вот несколько примеров (в них заранее известные акты восприятия выделены курсивом):
— 0: Когда ты увидела мужа в дверях, какая первая реакция у тебя была?
— 0: Когда ты услышала тот дикий крик, какая первая реакция у тебя возникла?
Правда, у людей бывают акты восприятия и иного типа, которые не так тесно связаны с внешней средой, как вышеперечисленные, например акты восприятия «представил», «понял». Когда человек что-то представляет или понимает, то у него внутри возникает тоже что-то вроде картинки, которая может вызвать сильную эмоциональную реакцию. Например, представьте, что мог бы почувствовать уже встревоженный человек, который представил, что его близкий может уже никогда не вернуться домой.
Термин «акт восприятия» появился для обозначения психической процедуры восприятия (срабатывания механизма восприятия), в результате которой складывается некоторый некоторый гештальт, то есть целостный образ ситуации, запускающий психическую реакцию. Но потом в практике за несколько лет произошло смещение термина, и сейчас мы называем актом восприятия непосредственно то, что было воспринято. Поэтому так исторически получилось, что мы сейчас чаще всего называем словами «акт восприятия» то, что было бы правильно называть «воспринятый образ» или «гештальт восприятия».
И вот вам еще примерчик для закрепления. В фрагменте психотравмирующего эпизода, в где человек тонул в реке, акты восприятия были следующие. Человек: 1) увидел, что его уносит от берега; 2) представил, что течение может принести его к опасным корягам; 3) почувствовал, что выбивается из сил; и 4) представил, что может утонуть. И каждый акт восприятия запустил отдельную психическую реакцию.
// PG05 Работа с последствиями психотравмирующих событий