Часть 4.
Симптомы этих пациентов - продукт этого конфликта. Эмоциональная неустойчивость - они легко возбуждаются, становятся раздраженными. Отто Кернберг считает, что патология в легком доступе к агрессии. Но проблема в этом подходе, что не рассматривается причина, почему агрессия так близко. Эта вспыльчивость объяснима - это реакция на тот опыт, который пережил пациент. Кернберг рассматривает агрессивность как данность. А я как реакцию на опыт ранних отношений с объектом.

Экстремально яростные пограничные пациенты могут говорить, как ненавидят терапевтов. Почему? Обычно говорят, что из-за ошибки терапевта, искажая то, что было в реальности между терапевтом и пациентом. По мнению пациента я сделал ошибку, сказал что-то неправильное (и неважно, даже если правильно, то это вторжение в то, чем они являются), приходится дистанцироваться.

Агрессия выполняет определенную функцию - установить дистанцию в контакте, который пытается установить пациент с хрупкой самостью.
Проблема не в агрессии, а в хрупкой самости, что пациент воспринимает что-то как очень ранящее. Как будто у вас нет участка кожи. То, что для одних пациентов ок, для пациентов с хрупкой самостью это болезненно - будут злиться.
Ваша проблема как терапевта, по мнению пациента, по сути в том, что вы отдельный человек. Вы не должны быть отдельным. Пациент понимает, что вы отдельный, злятся на это. С вами обращаются как с переходным объектом. Вам надо это понимать. Часто это неверно интерпретируется как нарциссическая рана у пациента: вы сказали что-то, что ранит самооценку. Просто вы своим высказыванием дали понять пациенту, что вы отдельный. Значит, он не может вас контролировать, чтобы удовлетворить свои потребности. Чрезмерная агрессия всегда реакция на что-то, что подчеркивает отдельность. Это будет повторяться снова и снова.

#агрессия
#пограничное_расстройство_личности

Часть 5

Если вы не злите пациента, идеально настроены на него, всегда понимаете, что он говорит, то пациент испытывает слияние, ощущение размывание границ своей самости. В этом случае, ваше преступление, что вы не отдельный. Растет тревога и ярость.

Даже завершение сессии может вызывать ярость. Сам сеттинг травматичен для пациентов с хрупкой самостью.

Ярость, тревога, неспособность поддерживать отношения, вступать в контакт с другими людьми, неспособность регулировать эмоциональное состояния - симптомы.

Такие пациенты вызывают негативную реакцию у терапевтов. И ошибка - отстраняться от такой негативной реакции. То, как нас заставляет чувствовать себя пациент, чрезвычайно важно для всех пациентов, особенно для этих. Они предъявляют нам завышенные требования. Они ожидают, что мы будем рядом, что будем давать, все что они хотят. Они ненавидят ограничения, которые мы выставляем. Когда мы пытаемся вовремя завершить сессию, пациент считает, что это ненависть к нему.

Контрперенос очень важен в работе с такими пациентами. То, что переживаем мы, переживают все в контакте с таким человеком. Мы знаем, каково людям в жизни вокруг такого человека. Большинство людей не справляются с этим. За исключением тех людей, которые сами хотят слияния и хотят заботиться о таком человеке. Но такие отношения тоже не сработают.

Наша обязанность осознавать и отслеживать наши переживания.

Часто терапевты обращают внимание на поведение таких пациентов. Но важнее обратить внимание на причины этого поведения.
Например, пришел пациент агрессивный, пьяный, рассказывает о насилии над другими людьми. Это значит, у него нет здоровых инструментов защиты, контроля своего аффекта.
Я говорю: "Вы не можете найти никого, кто вам нужен. Вы видите всех отвергающими, другие не удовлетворяют ваши потребности". Это их успокаивает, хотя и не удовлетворяет так как они хотят. Они понимают, что другой видит их в их потребности. Часто такие пациенты чувствуют себя "невидимыми". Большинство процессов отыгрывания направлено на то, чтобы их заметили. Люди негативно реагируют, для пациента это лучше, чем ничего, но не совсем то. Главное, что это не игнорирование. Однако это их злит всё равно, потому что негативная реакция все равно отталкивание. Им важен человек, который увидит их с их потребностью. Который признает, увидит, распознает их состояние. Такие пациенты не имеют ощущение самости как чего-то реального. Им нужен другой, чтобы почувствовать себя реальными.

#агрессия

Текст Илья Латыпов. Как запускается насилие

У насилия есть несколько "спусковых крючков", и один из основных - неспособность принять состояние бессилия. Ведь что такое насилие? Это применение силы или власти для того, чтобы заставить другого человека сделать то, чего он сам делать не хочет, но от него это требует тот, кто пытается применить силу. Столкнувшись с тем, что он не в состоянии "мирными" способами получить для себя желаемое, человек не останавливается, признавая ограниченность (или даже отсутствие) своих возможностей по влиянию на других людей или на ситуацию, а напротив, бросается с удвоенной энергией ломать препятствие. А этим препятствием очень часто выступает воля другого человека. И её нужно сломать. Ты должен/а стать другим/другой, подчиниться. Неважно - мужчина, женщина, ребенок...

Почему же возникновение чужого "Я" на пути к желаемому вызывает такой гнев, что в ход идёт всё, что наработала психика за годы жизни, чтобы устранить преграду? Почему невозможно сказать "стоп", и получается только дальнейшее раскручивание злости и спирали насилия? Ответ довольно прост, что вовсе не означает, что его просто принять. Когда другой человек не подчиняется нашим желаниям, он отказывает нам в удовлетворении некоторой нашей потребности. И чем сильнее эта потребность - тем сильнее ярость в ответ на "нет".

Чаще всего - это потребность быть хорошим для кого-то очень важного. Будешь хорошим - получишь любовь (прозвучит очень странно, но нередко дикие случаи насилия - это извращенное желание добиться любви, только не объекта насилия, а кого-то третьего). Пытаешься изо всех сил быть хорошей матерью, и предъявить эту хорошесть собственной маме (реальной или уже существующей только в собственной душе - не столь важно). А тут этот ребенок своим своеволием и своей "неправильностью" ломает всю картину, и уже ничего не предъявишь презрительно сморщившейся матери, никак не заткнёшь унижение и тревогу. И ребенок становится просто объектом, о который разбивается ярость и боль мамы от того, что опять она - плохая, недостаточно хорошая для своей мамы или для своего отца. То есть перед вспышкой гнева на считанные доли секунды возникают стыд или вина, но они, к сожалению, промелькают слишком быстро для осознавания... А может, на ребенка обрушится не ярость, переходящая в рукоприкладство, а холодное и презрительное молчание - тоже насилие, тоже имеющее своей целью сломать, подчинить - и предъявить сломленную волю в качестве подарка кому-то третьему. "Видишь, я справилась...". Извращенная, изуродованная - но потребность в любви...

В глубине души домашних тиранов прячутся униженные, испуганные дети, над которыми постоянно и непрерывно издеваются образы родителей или каких-либо других значимых взрослых. В отчаянной попытке заткнуть этот ад люди пытаются использовать других людей, попавшихся под руку, в качестве объектов, чтобы заставить замолчать внутренних тиранов - или, может быть, даже завоевать их любовь. "Когда моя бывшая жена не подчинялась мне, я испытывал страшное унижение - как это, мне не подчиняется какая-то баба, какой ты после этого мужик?! Мой отчим так издевался надо мной в моем детстве. И я ударил её... Как сейчас понимаю - хотел этому голосу отчима в душе предъявить послушную, покорную бабу. И себя - такого "настоящего мужика".

Всякий раз, когда хочется сломать волю другого человека - криком, ударом, молчанием - можно попытаться задать себе вопрос: зачем мне нужна чужая сломленная воля? Кому я предъявлю свою "победу"? Как происходит, что мое желание любви, признания, уважения становится таким, что я готов крушить всех на своём пути?

#агрессия

Самым вредоносным аспектом идентификации с агрессором является “интроекция ребёнком чувства вины взрослого агрессора”.
Ребёнок-жертва абьюза обвиняет себя в случившемся и чувствует себя плохим. Этот ребёнок идентифицировал себя со злом, которое есть в агрессоре и, возможно, с восприятием абьюзера, в котором ребёнок представляется как “плохой”.
Однако, термин Ференци “чувство вины” подразумевает, что все абьюзеры чувствуют вину, а это не так. В этом процессе принятия вины на себя задействован механизм интроекции, так как ребёнок принимает как своё собственное внутреннее зло абьюзера и реорганизует реальные травматические события таким образом, чтобы превратить самого себя в причину абьюза. Это грандиозная иллюзия контроля предпочтительнее, чем чувствовать себя беззащитной жертвой.

Например, многие взрослые, особенно женщины, утверждают, что их родители - это “бедные люди”, которые “мучились” с настоящим исчадием, то есть, с ребёнком, которая “плохо себя вела”. Неудивительно, что родителям так часто приходилось наказывать ребёнка. Женщины особенно любят эту версию оправдания физического абьюза над самими собой в детстве, так как им особенно необходимо чувствовать этот иллюзорный контроль над событиями в своей последующей жизни.

#психоанализ
#травма
#агрессия
#идентификация_с_агрессором

Когда мы чувствуем, что находимся под угрозой, и эта угроза является неизбежной, мы “идентифицируемся с агрессором” (Ференци, 1933). В надежде выжить мы начинаем чувствовать так и “превращаемся” в то, как и что ожидает от нас нападающий: воплощаем ожидания агрессора в нашем поведении, наших восприятиях, наших эмоциях и мыслях.

Идентификация с агрессором тесно соотносится с другими ответными реакциями на травму, включая диссоциацию. В долгосрочной перспективе идентификация с агрессором может стать хронической, и тогда на её почве развиваются мазохизм, хроническая сверх-настороженность и другие расстройства и изменения в структуре личности.
Хроническая идентификация с агрессором становится фундаментом для развития Стокгольмского Синдрома.

#психоанализ
#агрессия
#защиты
#идентификация_с_агрессором

Ученые из Школы Гигиены и Тропической Медицины Лондона выделили 6 категорий вызывающих у людей чувство отвращения:
плохая гигиена, вредные насекомые и животные (тараканы, крысы), неразборчивый секс, атипичный внешний вид: деформации тела, хрипы, кашель признаки бездомности, язвы и видимые признаки инфекционных заболеваний и повреждения кожи и гниющая еда.

Любопытно то, что Robert Sternberg (2003) разработал трехкомпонентную модель психологии ненависти в которой центральную роль играет именно чувство отвращения.

Отвращение в этой модели выступает как триггер запускающий процесс ненависти.

1. Отвращение. Его источником могут быть особенности личности субъекта, его собственные действия или пропаганда.

2. Страсть как мера эмоциональной энергии, связанной с динамикой ненависти, которая может быть описана в терминах эмоций страха, злости и гнева.

3. Обязательство, состоящее из двух компонентов: когнитивной
аберрации по снижению ценности и значимости ненавидимой группы людей: составляющие ее люди рассматриваются как не вполне люди, часто — как «недочеловеки».
Второй компонент его — поведенческий, это решение бороться, применить насилие и даже умереть.

Источник https://www.sciencealert.com/there-are-6-common-types-disgust-actually-good-for-you-infection-disease-pathogen-avoidance

#психоанализ
#агрессия

Эксперимент канадского психолога Тельмы Култер, который описан в книге «Исследования человеческой психики» Г. Айзенка и М. Айзенка, и, в котором были установлены сходства-различия фашистов и коммунистов.

«Она провела многочисленные анкетирования и тестирования (с использованием установочных и личностных тестов) членов коммунистической и фашистской партий, но не из числа студентов, а из числа рабочих с долгим членством в партии (или в крайнем случае из числа представителей среднего класса, но также с долгим пребыванием в партии). Это очень важно, поскольку студенты склонны вступать в экстремистские организации, покидая их через очень короткое время.

Култер с большим трудом удалось убедить своих испытуемых, которые все были мужчинами, принять участие в эксперименте. Идеологи склонны к подозрительности, даже паранойе, и рассматривают всякого, кто не с ними, как того, кто против них. Таким образом, в интересах исследования она была вынуждена вступить в обе партии одновременно – очень смелый и на самом деле рискованный поступок.
К счастью, ее не раскрыли, и она ходила на собрания обеих партий, агитировала за них и продавала для них газеты, и никто не подозревал о ее связи с другой партией.

Теперь, когда она была соратником по партии, и коммунистов, и фашистов с большой охотой соглашались на тестирование, и ее диссертация увековечивает то, что является, пожалуй, наиболее рискованным, а одновременно и наиболее интересным социально-психологическим исследованием, которое когда-либо проводилось.

Сходства между двумя группами были поразительными, а по своим личностным чертам члены обеих партий были удивительно, как мы увидим, похожи. Исследование было проведено в 50-х годах, когда в Великобритании еще существовала фашистская партия…

Каковы были главные черты личности фашистов и коммунистов?

Она отмечала ярко выраженную враждебность и агрессивность…

Еще одной яркой чертой, сходной для обеих идеологических групп и отличавших их от контрольной группы, были ригидность их установок: фашисты и коммунисты отличались гораздо большей ригидностью мышления, чем представители контрольной группы.

Они также демонстрировали гораздо большую одержимость своими установками – они очень эмоционально относились к тому, во что они верили, и интерпретировали всякую критику или несогласие как враждебность.

Они не терпели двусмысленности, то есть не могли мириться с сомнением или неясностью и требовали немедленного решения и действия.

Догматизм и стремление доминировать были еще одними наиболее заметными чертами, - первая в большей степени ассоциировалась с фашистами, вторая – в большей степени с коммунистами.

В общем, между двумя идеологическими группами были отчетливые сходства при сравнении их с контрольной группой, но также были и некоторые отличия. Например, коммунисты демонстрировали меньше прямой агрессии, чем фашисты. Однако в целом сходства намного превышали различия».

Источник: Айзенк Г., Айзенк М. Исследования человеческой психики. М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001. С. 460-462.


#исследование
#агрессия

"При вытеснении какого-либо инстинктивного стремления его либидозные элементы превращаются в симптомы, а агрессивные компоненты в чувство вины. Эта формулировка заслуживает нашего интереса, даже если она справедлива лишь в приближении".

З. Фрейд

#психоанализ
#вина
#агрессия

А вот прекрасное исследование с использованием технологии колдовства вуду.

Люди проявляют агрессию, в первую очередь, по отношению к тем людям, с которыми они близки. Насилие со стороны интимного партнёра может быть отчасти результатом плохого контроля собственных враждебных импульсов. Самоконтроль и сдерживание агрессивных импульсов требует затрат энергии. Причем, большая часть этой энергии обеспечивается глюкозой, который наш организм извлекает из пищи.

Исследователи измеряли уровни глюкозы в течении 21 дня у 107 супружеской пары. Чтобы измерить агрессивные импульсы, каждый вечер участники вставляли от 0 до 51 булавок в куклу вуду, которая символизировала их супруга. Количество уколов соответствовало тому, насколько они были злы на своего партнёра сегодня.
Таким образом, учёные обнаружили связь между низким уровнем глюкозы в крови и количеством булавок, которое соотносится со склонностью к агрессивному поведению и ссорам в близких отношениях.

Источник
https://www.pnas.org/content/early/2014/04/09/1400619111

#агрессия
#исследование
#насилие

31 мая 1897 года З. Фрейд отправляет своему другу Флиссу рукопись, которая в будущем станет известна под названием Manuskript N. Она начинается словами о том, что при неврозах мы сталкиваемся с враждебными импульсами, направленными на родителей, и при меланхолии ярко выраженными оказываются упреки в свой адрес за их смерть.

Фрейд связывает меланхолию с упреками в свой адрес за бессознательные агрессивные желания, направленные на родителей. "Вытеснение этих импульсов приводит не к страху, но, по-видимому, к расстройству настроения — меланхолии".

#депрессия
#агрессия

Несколько цитат из «Колымских рассказов» Варлама Шаламова.

Власть - это растление. Спущенный с цепи зверь, скрытый в душе человека, ищет жадного удовлетворения своей извечной человеческой сути в побоях, в убийствах.

Я не знаю, можно ли получить удовлетворение от подписи на расстрельном приговоре. Наверное, там тоже есть мрачное наслаждение, воображение, не ищущее оправданий.

Все, что было дорогим, растоптано в прах, цивилизация и культура слетают с человека в самый короткий срок, исчисляемый неделями.

Культ матери при злобном презрении к женщине вообще — вот этическая формула уголовщины в женском вопросе, высказанная с особой тюремной сентиментальностью. О тюремной сентиментальности написано много пустого. В действительности — это сентиментальность убийцы, поливающего грядку с розами кровью своих жертв. Сентиментальность человека, перевязывающего рану какой-нибудь птичке и способного через час эту птичку живую разорвать собственными руками, ибо зрелище смерти живого существа — лучшее зрелище для блатаря.

#история
#агрессия

Исследование одной строкой. Раздражительность, является независимым предиктором повышенного риска суицидальности у детей и подростков с СДВГ.

Источник: https://www.ecnp.eu/Congress2020/ECNPcongress/programme/Programme#!sessiondetails/0000082010_0

#агрессия
#сдвг

Пациенты, склонные к насилию и оскорбительному поведению, иногда приводятся в качестве примеров безвыходных положений в [психотерапевтическом и психоаналитическом] лечении.

Эти пациенты могут словесно угрожать врачу насилием или убийством, или же такая угроза постоянно витает в воздухе и держит аналитика в состоянии страха и беспокойства.

Хотя некоторые авторы рекомендуют аналитику открыто обнаружить свой страх перед потенциально яростным пациентом, мой опыт говорит в пользу того, что такую ситуацию лучше описывать и представлять пациенту как проблему реального существования.

Следующая небольшая клиническая презентация может прояснить мою точку зрения.

Мужчина-психиатр, который проходил у меня анализ, лечил пациента средних лет, высокого и атлетически сложенного, чье предыдущее лечение закончилось тем, что он разбил настольную лампу в кабинете, пытаясь попасть ею во врача.

После предварительной встречи и практических договоренностей пациент замолчал и воздух стал пропитываться атмосферой агрессии. Пациент постоянно сжимал кулаки и давал лишь односложные ответы на попытки врача прервать угрожающее молчание пациента.

Терапевт ощущал все большее беспокойство и страх. Проработав собственные чувства в своем анализе, врач наконец сказал пациенту приблизительно следующее: «Мне очень бы хотелось поговорить с вами о гневе, который вы сейчас ощущаете. Я не боюсь этих чувств и приветствую ваш рассказ о них. Что меня беспокоит, так это ваша способность контролировать вашу потребность действовать под влиянием своего гнева. Неудача такого контроля уже разрушила одну из ваших попыток получить помощь в преодолении ваших трудностей. Повторение данного опыта не принесет вам большой пользы. Но я не могу просто сидеть здесь с подобной тревогой, постоянно вынужденный быть начеку и готовым к защите себя от возможного нападения с вашей стороны. Это будет делать любую серьезную совместную работу невозможной. Это будет не психотерапия, а потеря времени для нас обоих».

Пациент внимательно слушал, и, когда врач кончил говорить, его напряженная поза ослабла и сжатые кулаки разжались. Впервые он установил контакт глазами с врачом и сказал: «Если я почувствую, что не могу себя контролировать, то выйду в приемную, чтобы успокоиться».

Это знаменовало начало длительного и бурного лечения. В дальнейшем пациент не вел себя физически оскорбительно для врача, и у него также была потребность действовать в соответствии со своим обещанием.

Вместо разговора о своем страхе, который на функциональном уровне переживания пациента сделал бы врача выглядящим слабым и таким образом неподходящим для терапевтически необходимой фазово-специфической идеализации, врач представил себя как модель для идентификации. Эта модель включала в себя возможность различия между разговором об агрессии и ее осуществлением, и этот образец был впитан пациентом именно потому, что врач не оказался беспомощно боящимся его агрессии. Вместо этого он, по-видимому, взял данную ситуацию под контроль благодаря альтернативному подходу к чувствам, а не просто концентрируясь на их неконтролируемой разрядке.

Источник: Вейкко Тэхкэ (1993). Психика и ее лечение: психоаналитический подход. М., 2001

#агрессия
#психоанализ

Последствие хронической идентификации с агрессором - это превращение жертвы в агрессора, как определяет это Анна Фрейд (1936), хотя обычно такое превращение происходит незаметно для окружающих.

Как настоящий, реальный агрессор не в силах вынести тот факт, что его жертва отличается от того, чем она, по мнению агрессора, должна быть; так и люди, пережившие абьюз, начинают испытывать трудности или становятся неспособными принимать отличия от “должного быть” в других: жертва абьюза знает, что отличия могут навлечь несчастье.

Жертвы абьюза пытаются оказывать скрытое, незаметное влияние на людей, манипулировать ими, “приводить в соответствие с идеей должного”, и эти попытки часто не только являются давлением на других, но и настоящей (хотя и неявной) агрессией.

Последствием хронической идентификацией с агрессором является явный или неявный личный фашизм и нетерпимость. Женщины-матери, которым не удалось разрешить свои собственные психологические трудности, связанные с травмой, имеют тендецию устанавливать со своими детьми подобный тип агрессивных отношений, создавая хроническую ситуацию ужаса в жизни детей, “перекладывая”, “вдавливая” свои травматические ментальные содержания в психизм ребёнка, не оставляя ребёнку психического пространства, где мог бы возникать и переживаться его собственный жизненный опыт.
Женщины-матери, будучи жертвами абьюза, превращаются в агрессора.

#психоанализ
#идентификация_с_агрессором
#агрессия

Все эти разговоры об иностранцах, которые крадут наши рабочие места, или об угрозе, которую они представляют для наших западных ценностей, не должны нас обмануть: при более пристальным рассмотрении вскоре становится ясно, что эти разговоры служат довольно поверхностной вторичной рационализациией. Ответ, который мы в конечном итоге получим от бритоголового, состоит в том, что он чувствует себя хорошо, избивая иностранцев, присутствие которых вызывает его недовольство...

Мы сталкиваемся здесь с настоящим Оно - Злом, структурированным и мотивированным самым элементарным дисбалансом в отношениях между Я и jouissance [наслаждением], противоречием между удовольствием и инородным телом jouissance в самой его основе. Оно - Зло, таким образом, производит элементарное "короткое замыкание" субъекта с отсутствующим объектом - причиной желания: в "другом" (еврее, японце, африканце, турке...) меня "беспокоит" то, что он, кажется, пользуется привилегированными отношениями с объектом - другой либо обладает сокровищем, украв его у нас (именно по этому мы не имеем его), либо угрожает нашему обладанию объектом.

С. Жижек "Щекотливый субъект".

#философия
#агрессия

Из интервью психоаналитика Майкла Эйгена о насилии.

Вы много говорите и пишете о важности переваривания и дегустации (tasting) как способе работы с этими трудными, более темными состояниями.

Майкл Эйген: Это то, что я настоятельно предлагаю и хотел бы получить. Я не ожидаю, что это решит все наши проблемы; этого не будет. Но если мы сможем наращивать способность быть с чем-то - ждать чего-то, дегустировать, чувствовать и пахнуть этими состояниями - это поможет укрепить нашу выносливость для этих состояний. Например, есть старая история в Талмуде об одном ученом. Однажды он рассердился на свою жену и детей. Он вот-вот должен был взорваться и выместить на них злость, когда он вдруг задался вопросом, что Талмуд должен был сказать об его агрессии. Поэтому он начал изучать разные трактаты, и, прежде чем он это узнал, прошли часы и дни, и он больше не сердился.

Эта история учит нас, что, когда эти состояния насилия появляются внутри, это вопрос «играть со временем», чтобы дать себе возможность начать их поглощать. Другой пример, я когда-то читал тематическое исследование заключенного, который находился в тюрьме за насильственное преступление. Он пошел к тюремному психологу, и у психолога вдруг появилась идея поговорить с этим заключенным, что его проблема с агрессией проистекает из-за того, что все его «дерьмовые» чувства сразу же выступают на поверхность. Терапевт понял, что то, что в действительности нужно было заключенному, было своего рода «канализационной системой», чтобы смыть эти чувства.

Поэтому в течение нескольких месяцев заключенный и его психолог работали над созданием внутренней канализационной системы. У них были неудачи, трубы сломались, и им приходилось залатать их или прокладывать новые. Постепенно в течение года они создали внутреннюю канализационную систему для своего гнева и опасных, похотливых чувств. Психолог считал, что жизнь этого человека станет лучше для него, и что он будет менее вреден, как для себя, так и для других. Таким образом, метафора канализации важна для такого рода работы с этими психопатическими частями нашей человеческой природы.

Вопрос реплика: Это очень мощная метафора, потому что это то, что каждый может понять. Это имеет смысл.

Майкл Эйген: Верно. Вместо того, чтобы нападать на всех остальных, разумнее создать систему в нашем собственном существе, которая может как-то обработать это.

Вопрос - реплика: Пугающе то, что большинство из нас ходит без этой канализационной системы.

Майкл Эйген: Или с не очень хорошей. Одна из наших основных проблем заключается в том, что наши возможности неравномерны. В эволюции некоторые способности опережают другие. Проблема в том, что существует эволюционная асимметрия между нашими психологическими и эмоциональными способами производить чувства и нашими способами ассимиляции, или способности обрабатывать и переваривать то, что мы производим. Как эта способность может когда-либо завоевать доверие в большей публичной сфере, я не знаю. Но очень важно осознать, что мы неравномерно развиты, и что наша способность переваривать наши чувства таким образом, что мы можем говорить о них или выражать их творчески, а не вызывать их разрушительно, значительно отстает от нашей способности производить и действовать опираясь на эти эмоции и импульсы.

Вопрос: Это просто часть человеческого состояния на данный момент?

Майкл Эйген: Да, это вполне человеческая вещь. Но это преувеличено в нашей капиталистической системе, в которой демократия выродилась в погоню за деньгами, и как деньги стали возвышаться над важностью чувств. Другими словами, неважно, что вы чувствуете, пока вы зарабатываете деньги.

#психоанализ
#агрессия

Исследование одной [длинной] строкой.

Согласно данным полученным в результате популяционного исследования 1400766 человек, пациенты, принимающие бета-адреноблокаторы (β-блокаторы - это препараты для лечения гипертонии, стенокардии, сердечной недостаточности и аритмии), менее агрессивны по сравнению с периодами, когда они не принимают эти лекарства, что позволяет рассматривать данный класс препаратов как потенциальное средство для контроля над агрессивностью.

Источник: https://journals.plos.org/plosmedicine/article?id=10.1371/journal.pmed.1004164

#агрессия
#лекарство

С. Жижек пишет: "...Пытаясь дать ответ на вопрос «Почему именно евреев выбрали на роль козла отпущения в антисемитской идеологии?», мы можем с легкостью угодить в ловушку антисемитизма, если попытаемся отыскать загадочную особенность, которая делает евреев подходящими для этой роли.

Тот факт, что именно евреев выбрали на роль «Еврея», в конечном счете случаен – как это показывает анекдот про антисемитов:

«Во всех наших бедах виноваты евреи и велосипедисты. 

– Велосипедисты-то почему? 

– НУ А ПОЧЕМУ ЕВРЕИ?»".

Цитата по: Žižek S. Tarrying with the Negative. P. 268.

Оказалось велосипедисты причем!

Цитата: "30 % of respondents (n = 563) considered cyclists less than fully human"
[30 % респондентов (n = 563) считают велосипедистов не совсем людьми].

Источник: https://www.sciencedirect.com/science/article/pii/S1369847823001018#:~:text=Highlights,than%20fully%20human.

#агрессия
#проекция

...Многие феминистки прибегали и прибегают к бессознательным (или не таким уж и бессознательным) «атакам» на свое тело посредством всевозможных видов плохого обращения с ним: набирают избыточный вес, не ухаживают за собой, относятся к телу небрежно, не соблюдают гигиену и т.д.

Возможно, все это в целом можно рассматривать как акты агрессии против мужчин, как разрушение именно того, что, по их мнению, так нравится мужчинам, и тогда, как ни парадоксально, они уподобляются мужчинам.

«Опираясь на собственный опыт, — заявила феминистка Робин Морган в начале семидесятых годов, — а это как раз то, чего мы учимся не стыдиться в процессе освобождения женщин, — я хочу
сказать, что в прошлом году меня уволили с работы... я отсидела в тюрьме и перестала краситься и брить ноги...»
(1970, p. xvi).

Источник: Рафаэль Э. Лопес-Корво. Женщина внутри. Психоаналитическое эссе о женственности / Перевод с английского Олеси Гайгер — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2023. — 192 с.

#психоанализ
#сексуальность
#агрессия

Существует коррелирующее, переполненное ненавистью взаимоотношение между преступником и жертвой, причём переполненный ненавистью преступник стремится разрушить бессильный объект, причинить ему страдание и учинить над ним контроль.

Существование такой бессознательной диадной структуры представляет одну из главных проблем в лечении этих пациентов, так как она тотчас проявляется в переносе/контрпереносе.

Я сообщу о лечении медсестры, прервавшей уже лечение у двух терапевтов из-за того, что с ними возникали сексуальные отношения. Ещё в очень раннем детстве пациентка поняла, что родители с нею и братьями занимаются групповым сексом: сексуальные контакты были между всеми, а проходило это в огромной ванной, и так всё детство и подростковый период.

Пациентка выросла, чуть ли не в психотической семье. Отец всегда вначале кормил собаку, чтобы полностью убедиться в том, что жена его на этот раз не собирается отравить.

Эта пациентка – довольно толковая медсестра ─ страдала от ожирения, алкоголизма, патологической зависимости от различных наркотиков, кроме того, у неё были беспорядочные половые связи, как с мужчинами, так и с женщинами, психически у неё обнаружилось тяжёлое пограничное расстройство.

На 10-ом или 12-ом сеансе я обнаружил, что пациентка всегда приходила на сеансы без трусиков и так садилась, расставляя бёдра, что я свободно мог видеть гениталии. Она страшно возмутилась, когда я отважился отказаться вступить с ней в сексуальные отношения.

В этом примере мы видим, как из ребёнка травмированного в раннем детстве, а в подростковом возрасте, подвергавшемся развращению, сформировалась совращающая личность с тяжёлыми психическими нарушениями, причём эта личность взяла на себя обе роли: и жертвы, и палача.

Отто Кернберг

#психоанализ
#агрессия