* * *
Когда нас накроет июньской волной и компас укажет на лето, садись на моторку и синей стрелой лети, обогнав скорость света. Храни мои мысли, рисуй мои сны в тетрадке с пустыми полями. Мы юные Боги, и нам не страшны две тысячи лет за плечами.
Потёртые джинсы, забытый куплет и вверх устремлённые плечи. Нам небо откроет круженье планет.
Мы были.
Мы будем.
Мы вечны.
Лови мои ритмы и бешеный пульс, включи позывные сирены. Я лондонским ливнем без спроса прольюсь на пыльные, серые стены. Не думай о крае, но верь в горизонт, который нас видит снаружи. У лета нет правил, запретов и зон, здесь каждый влюблён и разбужен.
Латунное Солнце взойдёт на карниз и бросится встречным под ноги.
Кто верит в июнь, тот прекрасен и чист.
Мы боги…
Мы юные боги.
Анна Сеничева
#сеничева
Когда нас накроет июньской волной и компас укажет на лето, садись на моторку и синей стрелой лети, обогнав скорость света. Храни мои мысли, рисуй мои сны в тетрадке с пустыми полями. Мы юные Боги, и нам не страшны две тысячи лет за плечами.
Потёртые джинсы, забытый куплет и вверх устремлённые плечи. Нам небо откроет круженье планет.
Мы были.
Мы будем.
Мы вечны.
Лови мои ритмы и бешеный пульс, включи позывные сирены. Я лондонским ливнем без спроса прольюсь на пыльные, серые стены. Не думай о крае, но верь в горизонт, который нас видит снаружи. У лета нет правил, запретов и зон, здесь каждый влюблён и разбужен.
Латунное Солнце взойдёт на карниз и бросится встречным под ноги.
Кто верит в июнь, тот прекрасен и чист.
Мы боги…
Мы юные боги.
Анна Сеничева
#сеничева
* * *
Замри у водопада и осознай,
нет над тобою ада, распахнут рай,
столько воды и шума — из ничего,
мир существует для видящего,
для слышащего
его.
Хочется плакать от мощи и красоты,
в этих масштабах вдруг понимаешь,
как мало — ты,
как ты ничтожен — в профиль — сквозь облака,
даже анфас фигура твоя мелка,
есть эти горы, горы, поток воды,
есть ритуальное пение от беды:
не разобрать небесного языка,
каждый из нас — это музыка,
музыка,
музыка.
Анна Сеничева
#сеничева
Замри у водопада и осознай,
нет над тобою ада, распахнут рай,
столько воды и шума — из ничего,
мир существует для видящего,
для слышащего
его.
Хочется плакать от мощи и красоты,
в этих масштабах вдруг понимаешь,
как мало — ты,
как ты ничтожен — в профиль — сквозь облака,
даже анфас фигура твоя мелка,
есть эти горы, горы, поток воды,
есть ритуальное пение от беды:
не разобрать небесного языка,
каждый из нас — это музыка,
музыка,
музыка.
Анна Сеничева
#сеничева
Рыба-память
Тонкой струйкой из крана стекает вода,
разливается Кухонным морем,
раз — закинула невод,
закинула два:
Рыба-память глядит из бумажного льда
и молчит, и моргает,
не спорит.
Оттолкнуться веслом, посмотреть на часы,
на людей, светофоры и крыши,
я боюсь высоты, я боюсь высоты,
я всё выше, и выше,
и выше.
Перепады проспектов, дворов нагота,
уплывёшь да исчезнешь с радаров,
широта моей памяти, долгота,
«сколько жизни, растраченной даром»,
это край горизонта, закатная даль,
берега розовеющей ночи,
что ты хочешь, о чём тебе, милая, жаль?
Рыба-память забвения хочет,
но глядит, но пульсирует суетным ртом,
и вот-вот разразится немая,
между «было» и «будет когда-то потом»
ни космический пепел,
ни божий фантом,
это я,
это я проплываю.
Анна Сеничева
#сеничева
Тонкой струйкой из крана стекает вода,
разливается Кухонным морем,
раз — закинула невод,
закинула два:
Рыба-память глядит из бумажного льда
и молчит, и моргает,
не спорит.
Оттолкнуться веслом, посмотреть на часы,
на людей, светофоры и крыши,
я боюсь высоты, я боюсь высоты,
я всё выше, и выше,
и выше.
Перепады проспектов, дворов нагота,
уплывёшь да исчезнешь с радаров,
широта моей памяти, долгота,
«сколько жизни, растраченной даром»,
это край горизонта, закатная даль,
берега розовеющей ночи,
что ты хочешь, о чём тебе, милая, жаль?
Рыба-память забвения хочет,
но глядит, но пульсирует суетным ртом,
и вот-вот разразится немая,
между «было» и «будет когда-то потом»
ни космический пепел,
ни божий фантом,
это я,
это я проплываю.
Анна Сеничева
#сеничева
* * *
Если бы Бог рисовал нас карандашами,
ты был бы курносым,
с большими смешными ушами,
из жёлтых оттенков и розовой пудры,
серебрянность ночи и золотость утра,
и мы бы сидели на пальме босыми,
лохматыми, светлыми и святыми,
болтали бы пятками, пили кокосы,
про миропорядки решали вопросы:
пропавших бы без вести — возвратили,
погибших в нелепом бою — воскресили,
больных излечили бы — проще простого,
убрали бы мусор с Земного простора,
пожары, цунами, землетрясения —
остановили бы за мгновения,
спасли бы животных, и нищих, и пьяных,
детей бы вернули их папам и мамам,
зашили бы дыры в ночном покрывале
и рисовали бы,
рисовали бы,
рисовали.
Анна Сеничева
#сеничева
Если бы Бог рисовал нас карандашами,
ты был бы курносым,
с большими смешными ушами,
из жёлтых оттенков и розовой пудры,
серебрянность ночи и золотость утра,
и мы бы сидели на пальме босыми,
лохматыми, светлыми и святыми,
болтали бы пятками, пили кокосы,
про миропорядки решали вопросы:
пропавших бы без вести — возвратили,
погибших в нелепом бою — воскресили,
больных излечили бы — проще простого,
убрали бы мусор с Земного простора,
пожары, цунами, землетрясения —
остановили бы за мгновения,
спасли бы животных, и нищих, и пьяных,
детей бы вернули их папам и мамам,
зашили бы дыры в ночном покрывале
и рисовали бы,
рисовали бы,
рисовали.
Анна Сеничева
#сеничева
* * *
Когда речная запоёт вода о резеде, дороге и рябине, моя строка замрёт на середине, на том, как луч скользит сливово-синий и ластится к оранжевым стогам...
Я продиктую адрес по слогам, но здесь таксисты ни черта по-русски, фонарь на станции мне улыбнётся тусклым и поспешит за мною по следам.
Мы где-то там...
Мы в тамбурах и танцах, нас двери просят к ним не прислоняться, а мы вальсируем и ждём проводника. И всё бы ничего, но этот август такой холодный и такой безликий. Белели гроздья поздней ежевики и маялась немая пустельга.
Бетонные платформы-берега,
замрите, я считаю — рельсы, рельсы.
Шипит динамик изнутри: «Развейся, дорога лечит от любых депрессий»...
Потише, я считаю — шпалы, шпалы.
Я так бессмысленно замёрзла и устала, и по губам читает проводница:
«Пожалуйста, позвольте прислониться».
Анна Сеничева
#сеничева
Когда речная запоёт вода о резеде, дороге и рябине, моя строка замрёт на середине, на том, как луч скользит сливово-синий и ластится к оранжевым стогам...
Я продиктую адрес по слогам, но здесь таксисты ни черта по-русски, фонарь на станции мне улыбнётся тусклым и поспешит за мною по следам.
Мы где-то там...
Мы в тамбурах и танцах, нас двери просят к ним не прислоняться, а мы вальсируем и ждём проводника. И всё бы ничего, но этот август такой холодный и такой безликий. Белели гроздья поздней ежевики и маялась немая пустельга.
Бетонные платформы-берега,
замрите, я считаю — рельсы, рельсы.
Шипит динамик изнутри: «Развейся, дорога лечит от любых депрессий»...
Потише, я считаю — шпалы, шпалы.
Я так бессмысленно замёрзла и устала, и по губам читает проводница:
«Пожалуйста, позвольте прислониться».
Анна Сеничева
#сеничева
* * *
В металлической кружке живёт кареглазый Джа. У него ни шенгенской визы, ни багажа, ни желания выбраться и бежать, потому что на дне его микромира шумит пустыня. Говорит, что построил собственный Вавилон, что в любые оттенки выкрасит небосклон, а шумерское Солнце встаёт с четырёх сторон и в ночи не стынет.
Караваны и тени ходят по часовой, и песчаные волны несёт золотой прибой. Из прихожей я слышу, когда захожу домой: Джа плетёт песню Времени на вековом дудуке. И внезапно во всём подъезде мерцает свет, лифт спускается через тысячи прошлых лет, и уже нет Вселенной и взрыва Большого нет. Всё пространство немеет, закрытое в эти звуки.
Я хватаю билеты, мелочь и ноту до и с последним аккордом врезаюсь в литое дно. Джа кивает с улыбкой и греет в ладонях вёсны. Моё светлое Детство стоит за его спиной.
Повтори меня!
Повтори и верни Домой!
Джа песочные перевернул часы и воскресли звёзды.
Анна Сеничева
#сеничева
В металлической кружке живёт кареглазый Джа. У него ни шенгенской визы, ни багажа, ни желания выбраться и бежать, потому что на дне его микромира шумит пустыня. Говорит, что построил собственный Вавилон, что в любые оттенки выкрасит небосклон, а шумерское Солнце встаёт с четырёх сторон и в ночи не стынет.
Караваны и тени ходят по часовой, и песчаные волны несёт золотой прибой. Из прихожей я слышу, когда захожу домой: Джа плетёт песню Времени на вековом дудуке. И внезапно во всём подъезде мерцает свет, лифт спускается через тысячи прошлых лет, и уже нет Вселенной и взрыва Большого нет. Всё пространство немеет, закрытое в эти звуки.
Я хватаю билеты, мелочь и ноту до и с последним аккордом врезаюсь в литое дно. Джа кивает с улыбкой и греет в ладонях вёсны. Моё светлое Детство стоит за его спиной.
Повтори меня!
Повтори и верни Домой!
Джа песочные перевернул часы и воскресли звёзды.
Анна Сеничева
#сеничева
Мастер кинцуги*
Упасть и обратиться пылью,
раньше времени выведать, что обещано…
Мастер кинцуги бережно гладит трещины,
тёплыми пальцами бережно гладит трещины
и ощущает своё всесилие.
Можно собрать осколки, покрыть золотом,
тайна искусства — как воссоздать целое,
мастер кинцуги склоняется над расколотым,
с мудрой улыбкой склоняется над расколотым:
жизнь разбивает нас или сильнее делает?
Время рисует узоры на карте прошлого,
шрамы, изъяны тела, несовпадения,
мастер кинцуги делает невозможное,
тихими взмахами делает невозможное,
повелевая музыкой от падения.
• • •
Упасть и лететь — от тишины до звона,
золотом-серебром залатать полое,
мастер кинцуги до блеска шлифует новое,
к свету подносит и снова шлифует новое:
пере-рождение невозможно без пере-лома.
Анна Сеничева
*Кинцуги – старинное искусство реставрации посуды с помощью натурального лака, смешанного с золотой, серебряной или платиновой пылью.
#сеничева
Упасть и обратиться пылью,
раньше времени выведать, что обещано…
Мастер кинцуги бережно гладит трещины,
тёплыми пальцами бережно гладит трещины
и ощущает своё всесилие.
Можно собрать осколки, покрыть золотом,
тайна искусства — как воссоздать целое,
мастер кинцуги склоняется над расколотым,
с мудрой улыбкой склоняется над расколотым:
жизнь разбивает нас или сильнее делает?
Время рисует узоры на карте прошлого,
шрамы, изъяны тела, несовпадения,
мастер кинцуги делает невозможное,
тихими взмахами делает невозможное,
повелевая музыкой от падения.
• • •
Упасть и лететь — от тишины до звона,
золотом-серебром залатать полое,
мастер кинцуги до блеска шлифует новое,
к свету подносит и снова шлифует новое:
пере-рождение невозможно без пере-лома.
Анна Сеничева
*Кинцуги – старинное искусство реставрации посуды с помощью натурального лака, смешанного с золотой, серебряной или платиновой пылью.
#сеничева
* * *
Дни тянулись у речки, где ветхий храм, где топили печи по вечерам и ложился матовый белый дым. Месяц был бессовестно молодым, неприлично юным.
Самовар с душицей и чабрецом выносили в пятницу на крыльцо, и звучали Высоцкий, Тальков и Цой на гитарных струнах.
И стояла маятная жара, и с ума сводила всех мошкара, комары и слепни. Завтра ткалось из прожитого вчера и в кружении звёздного серебра каждый нёс на груди отпечаток Ра, безмятежно летний.
Мы стояли по щиколотки в воде, городские ундины на мелкоте, и, мальков напуганных разглядев, хором хохотали. Лес казался сказочным — чудо-быль, и речной песок поднимался в пыль, попадал в сандали.
Там такие заросли у мостков, что следы теряются рыбаков, только ветер симфонию васильков до горы разносит. И не верится, что зарябит гроза, что едва сомкнёшь-распахнёшь глаза — и наступит осень.
Ты проснёшься ненастным, совсем другим, но останется матовый белый дым, и растянутся по воде круги — у большой коряги. И какой-то мальчишка беспечных лет наше лето в смешной превратит сюжет из цветной бумаги.
Анна Сеничева
#сеничева
Дни тянулись у речки, где ветхий храм, где топили печи по вечерам и ложился матовый белый дым. Месяц был бессовестно молодым, неприлично юным.
Самовар с душицей и чабрецом выносили в пятницу на крыльцо, и звучали Высоцкий, Тальков и Цой на гитарных струнах.
И стояла маятная жара, и с ума сводила всех мошкара, комары и слепни. Завтра ткалось из прожитого вчера и в кружении звёздного серебра каждый нёс на груди отпечаток Ра, безмятежно летний.
Мы стояли по щиколотки в воде, городские ундины на мелкоте, и, мальков напуганных разглядев, хором хохотали. Лес казался сказочным — чудо-быль, и речной песок поднимался в пыль, попадал в сандали.
Там такие заросли у мостков, что следы теряются рыбаков, только ветер симфонию васильков до горы разносит. И не верится, что зарябит гроза, что едва сомкнёшь-распахнёшь глаза — и наступит осень.
Ты проснёшься ненастным, совсем другим, но останется матовый белый дым, и растянутся по воде круги — у большой коряги. И какой-то мальчишка беспечных лет наше лето в смешной превратит сюжет из цветной бумаги.
Анна Сеничева
#сеничева
* * *
Каждый вечер в мой дом приплывает туман и ворует предметную резкость, залезает ко мне на плетёный диван, поправляет изгиб занавески. Говорит о мирах, где звенят васильки, где теряется цвет иван-чая, где на ржавой цепочке у края реки волны рыжую лодку качают.
Я всё больше молчу, берегу тишину от ненужного звука и слома, и летит без оглядки, летит в вышину моё данное вечности слово.
Забываю болезненные имена, чьи-то резкие нравоучения. У меня есть спасительная тишина, только это имеет значение.
И стоит истуканом в колонке вода, и гуляет за берегом эхо...
Я бы тоже уехала, только куда из тумана такого уехать?
Анна Сеничева
2020
#сеничева
Каждый вечер в мой дом приплывает туман и ворует предметную резкость, залезает ко мне на плетёный диван, поправляет изгиб занавески. Говорит о мирах, где звенят васильки, где теряется цвет иван-чая, где на ржавой цепочке у края реки волны рыжую лодку качают.
Я всё больше молчу, берегу тишину от ненужного звука и слома, и летит без оглядки, летит в вышину моё данное вечности слово.
Забываю болезненные имена, чьи-то резкие нравоучения. У меня есть спасительная тишина, только это имеет значение.
И стоит истуканом в колонке вода, и гуляет за берегом эхо...
Я бы тоже уехала, только куда из тумана такого уехать?
Анна Сеничева
2020
#сеничева
На языке речных растений
Качнётся лодка и упрётся в мель,
уехать бы за тридевять земель —
смотреть на звёзды, на огонь, ночные тени,
заговорить на языке речных растений:
я — папоротник, вечное сплетение
в узорах серебристой паутины,
я — плачущая ива у плотины,
— О чём ты плачешь?
— Как же мне не плакать,
когда небесная перевернулась мякоть
и облаками стелется в воде,
когда сосна поёт на древнерусском,
ей вторят пресноводные моллюски
и по приметам быть большой беде.
Я — стрелолист, натягиваю стрелы:
направо полетят они, налево,
чтоб равнодушная кувшинка-королева
заметила меня на берегу,
я тонкий воин, однолетний странник,
я знаю, у неё другой избранник,
но не любить — всем стеблем — не могу.
Я — водяная чечевица или ряска,
зыбучая болотистая маска,
пристанище мальков и мошкары,
по-над рекой гуляют водомерки,
померят воду и вода померкнет,
и поплывут прибрежные ковры,
и полетят пузатые стрекозы,
в закатный час мир абсолютно розов,
— Возьмите и меня в небесный край
на вашем легкокрылом вертолёте,
я буду вам стихи читать в полёте
и приготовлю лунный каравай,
возьмите, мне никак нельзя остаться,
зима уже разучивает танцы
и набивает белым закрома,
я фотосинтезировать умею,
я не боюсь, не жду и не жалею,
но осень,
но зима, зима, зима?
Анна Сеничева
7 августа 2023
#сеничева
Качнётся лодка и упрётся в мель,
уехать бы за тридевять земель —
смотреть на звёзды, на огонь, ночные тени,
заговорить на языке речных растений:
я — папоротник, вечное сплетение
в узорах серебристой паутины,
я — плачущая ива у плотины,
— О чём ты плачешь?
— Как же мне не плакать,
когда небесная перевернулась мякоть
и облаками стелется в воде,
когда сосна поёт на древнерусском,
ей вторят пресноводные моллюски
и по приметам быть большой беде.
Я — стрелолист, натягиваю стрелы:
направо полетят они, налево,
чтоб равнодушная кувшинка-королева
заметила меня на берегу,
я тонкий воин, однолетний странник,
я знаю, у неё другой избранник,
но не любить — всем стеблем — не могу.
Я — водяная чечевица или ряска,
зыбучая болотистая маска,
пристанище мальков и мошкары,
по-над рекой гуляют водомерки,
померят воду и вода померкнет,
и поплывут прибрежные ковры,
и полетят пузатые стрекозы,
в закатный час мир абсолютно розов,
— Возьмите и меня в небесный край
на вашем легкокрылом вертолёте,
я буду вам стихи читать в полёте
и приготовлю лунный каравай,
возьмите, мне никак нельзя остаться,
зима уже разучивает танцы
и набивает белым закрома,
я фотосинтезировать умею,
я не боюсь, не жду и не жалею,
но осень,
но зима, зима, зима?
Анна Сеничева
7 августа 2023
#сеничева