Как поднять и понести самую тяжелую заповедь Евангелия.
Воскресное чтение отвечает нам просто и ясно, что нужно человеку для того, чтобы спастись - «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всею крепостью твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя».
Но эта «простая» заповедь оказалась самой сложной во всем Евангелии. Потому что мы оказались настолько «справедливыми», что стали грызть друг друга, и недостаточно смиренными, чтобы сострадать ближним. Но Бог живет не в словах, а в любящем сердце. Если мы обретаем в сердце любовь, то обретаем все. Но для того, чтобы это произошло, нам необходимо свое сердце очистить. Зачастую мы расцениваем чистоту сердца, как чистоту от греховных помыслов, но сердце и ум можно завалить кучей добрых дел и мыслей, создав из них полный беспорядок. На самом деле, чистота сердца — это его простота, несложность, незаваленность всяким скарбом. Чистое сердце является чистым не только от зла, но и от сложности нагромождения пустых мыслей и переживаний. В этой простоте, как отсутствии всего, человек может видеть Бога. Поэтому только «чистые сердцем» смогут узреть Бога. У них будут отсутствовать помехи, мешающие этому зрению. Чистый ум не отвлекается ни на что постороннее, параллельное. Он смотрит только на Бога.
А пока этой чистоты зрения у нас нет, мы живем иллюзией своих представлений того, что, как нам кажется, есть Бог. Но это не Бог, это наши фантазии по поводу Бога. И эти фантазии мы пытаемся полюбить. Как правило, нам это не удается, потому что фантазии о Боге, какие бы они не были, любить невозможно. Любить можно только настоящего Живого Бога. Но Он не есть объект для изучения. Богопостижение – понятие условное. Сами, своей волей и разумом, мы не можем постигать Бога. Только Бог может открывать нам Себя настолько, насколько чистым становится наше сердце. И вот этого Бога Откровения уже невозможно не полюбить. Простота, чистота и смирение – вот то, что нам нужно для того, чтобы полюбить Бога и людей.
Людей, которые нас окружают, мы также, на самом деле, не знаем. Все наши представления о них сложены из наших ложных суждений, оценок и мнений. Истинный образ людей не может достичь до нашей личности, потому что она завернута многослойными фильтрами страстей, проходя через которые образы людей глубоко искажаются и повреждаются в нашем сознании. Неочищенная душа видит мир в кривых зеркалах.
Воскресное чтение отвечает нам просто и ясно, что нужно человеку для того, чтобы спастись - «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всею крепостью твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя».
Но эта «простая» заповедь оказалась самой сложной во всем Евангелии. Потому что мы оказались настолько «справедливыми», что стали грызть друг друга, и недостаточно смиренными, чтобы сострадать ближним. Но Бог живет не в словах, а в любящем сердце. Если мы обретаем в сердце любовь, то обретаем все. Но для того, чтобы это произошло, нам необходимо свое сердце очистить. Зачастую мы расцениваем чистоту сердца, как чистоту от греховных помыслов, но сердце и ум можно завалить кучей добрых дел и мыслей, создав из них полный беспорядок. На самом деле, чистота сердца — это его простота, несложность, незаваленность всяким скарбом. Чистое сердце является чистым не только от зла, но и от сложности нагромождения пустых мыслей и переживаний. В этой простоте, как отсутствии всего, человек может видеть Бога. Поэтому только «чистые сердцем» смогут узреть Бога. У них будут отсутствовать помехи, мешающие этому зрению. Чистый ум не отвлекается ни на что постороннее, параллельное. Он смотрит только на Бога.
А пока этой чистоты зрения у нас нет, мы живем иллюзией своих представлений того, что, как нам кажется, есть Бог. Но это не Бог, это наши фантазии по поводу Бога. И эти фантазии мы пытаемся полюбить. Как правило, нам это не удается, потому что фантазии о Боге, какие бы они не были, любить невозможно. Любить можно только настоящего Живого Бога. Но Он не есть объект для изучения. Богопостижение – понятие условное. Сами, своей волей и разумом, мы не можем постигать Бога. Только Бог может открывать нам Себя настолько, насколько чистым становится наше сердце. И вот этого Бога Откровения уже невозможно не полюбить. Простота, чистота и смирение – вот то, что нам нужно для того, чтобы полюбить Бога и людей.
Людей, которые нас окружают, мы также, на самом деле, не знаем. Все наши представления о них сложены из наших ложных суждений, оценок и мнений. Истинный образ людей не может достичь до нашей личности, потому что она завернута многослойными фильтрами страстей, проходя через которые образы людей глубоко искажаются и повреждаются в нашем сознании. Неочищенная душа видит мир в кривых зеркалах.
Поэтому того, кому мы говорим сегодня «люблю», мы завтра уже ненавидим. Следовательно, нужно искать не добра, а Бога, и через Него становиться добрее и чище. Не исполнение заповедей приближает нас к Богу, а нахождение души в Боге дает возможность жить по заповеди. А это возможно только глубоко смиренному человеку.
Смирение ни с кем не спорит, но насыщает сердца людей миром. Смирение не знает поражений, ибо не существует ничего, что бы могло его унизить или уничтожить. Смирение живет спокойно, потому что оно ничего не боится. Какие бы препятствия не угрожали ему – смирение проходит через них спокойно. Тот, кто смиряется, приобретает Любовь, а тот, кто тщеславится, привлекает к себе ненависть. Смирение живет и помогает жить другим, а гордость губит и себя, и других. Жизнь существует лишь благодаря смирению, а смерть появилась лишь из-за гордости. Все ложное держится на гордости, а все истинное – на смирении. Смирение всех любит, всех прощает, но поселяется исключительно в добром сердце. Наше счастье и несчастье целиком зависят от того, сколько смирения мы имеем. Чем больше в сердце смирения, тем больше в нем Бога.
Есть один важный секрет жизни - все, что достигается без смирения, не может быть прочным. Все, что совершается без смирения – противно воле Божией. Все, чего мы желаем приобрести без смирения – ложь, тщеславие и обман. Если оставим смирение – встретим страдание. Если страдаешь, прими страдание со смирением и это смирение принесет тебе покой во Христе.
Поэтому нам нужно стараться держать ум там, где чисто и светло. Пускай наше сердце переживает только светлое и доброе. Не будем позволять, чтобы в нас входило что-то плохое. Не будем отдавать ему своего внимания и переживания. Тогда в нашем сердце будет жить любовь к Богу и людям.
Часто мы пытаемся изменить мир, переживая за него, но, как правило, мы при этом и мир не делаем лучше и себя теряем. Было бы хорошо, чтобы мы вместо пустых добрых переживаний подарили миру что-то настоящее и реальное. Например, святость или, если не получается, хотя бы свое стремление к святости. Но не свою святость, потому что у нас ее нет и быть не может. Святость — это отражение нашими душами Света Божия. Мы сами по себе светить не можем. Свет в мире только один – Святая Троица. А мы можем становиться зеркалами, отражающими этот Свет, или же черными дырами, через которые этот Свет проходит, не прикасаясь к нашему черному пространству. Движение к святости — это созидание зеркальной глади души, способной отражать от себя Свет Благодати. Со стороны может казаться, что Луна на небе светит, но она не светит, а лишь отражает Солнечный свет. Тоже самое происходит и с нашими душами. Они или отражают в себе Богоподобие или же становятся демоноподобными.
«Совершенная любовь — это совершенная чистота и целомудрие отношений. Любовь не терпит распущенности, которая чужда Любви. Большинство людей выбирает наслаждения, но только немногие избирают Любовь. Плотская любовь держится на самоудовлетворении, она всегда только берет. Божественная Любовь является полной самоотдачей, она всегда только отдает. Страсть подобна всплеску волны в луже, и этот всплеск не может длиться долго. Любовь – это совершенный покой безбрежного моря, и этот покой пребывает вечно. Любовь может узнать только прочная душа, прочная – значит, целомудренная и мужественная. Совершенная Любовь – чиста, ибо в Ней ничего не осталось, кроме Любви. Никогда не разменивай Любовь на то, что не есть и не может быть Любовью. Мирная душа – это здоровая душа, потому что она любит. Только чувствительное и страдающее сердце может вместить Любовь. Любовь – это предельное смирение, в котором нет никакой гордости» (старец Симон Бескровный).
Смирение ни с кем не спорит, но насыщает сердца людей миром. Смирение не знает поражений, ибо не существует ничего, что бы могло его унизить или уничтожить. Смирение живет спокойно, потому что оно ничего не боится. Какие бы препятствия не угрожали ему – смирение проходит через них спокойно. Тот, кто смиряется, приобретает Любовь, а тот, кто тщеславится, привлекает к себе ненависть. Смирение живет и помогает жить другим, а гордость губит и себя, и других. Жизнь существует лишь благодаря смирению, а смерть появилась лишь из-за гордости. Все ложное держится на гордости, а все истинное – на смирении. Смирение всех любит, всех прощает, но поселяется исключительно в добром сердце. Наше счастье и несчастье целиком зависят от того, сколько смирения мы имеем. Чем больше в сердце смирения, тем больше в нем Бога.
Есть один важный секрет жизни - все, что достигается без смирения, не может быть прочным. Все, что совершается без смирения – противно воле Божией. Все, чего мы желаем приобрести без смирения – ложь, тщеславие и обман. Если оставим смирение – встретим страдание. Если страдаешь, прими страдание со смирением и это смирение принесет тебе покой во Христе.
Поэтому нам нужно стараться держать ум там, где чисто и светло. Пускай наше сердце переживает только светлое и доброе. Не будем позволять, чтобы в нас входило что-то плохое. Не будем отдавать ему своего внимания и переживания. Тогда в нашем сердце будет жить любовь к Богу и людям.
Часто мы пытаемся изменить мир, переживая за него, но, как правило, мы при этом и мир не делаем лучше и себя теряем. Было бы хорошо, чтобы мы вместо пустых добрых переживаний подарили миру что-то настоящее и реальное. Например, святость или, если не получается, хотя бы свое стремление к святости. Но не свою святость, потому что у нас ее нет и быть не может. Святость — это отражение нашими душами Света Божия. Мы сами по себе светить не можем. Свет в мире только один – Святая Троица. А мы можем становиться зеркалами, отражающими этот Свет, или же черными дырами, через которые этот Свет проходит, не прикасаясь к нашему черному пространству. Движение к святости — это созидание зеркальной глади души, способной отражать от себя Свет Благодати. Со стороны может казаться, что Луна на небе светит, но она не светит, а лишь отражает Солнечный свет. Тоже самое происходит и с нашими душами. Они или отражают в себе Богоподобие или же становятся демоноподобными.
«Совершенная любовь — это совершенная чистота и целомудрие отношений. Любовь не терпит распущенности, которая чужда Любви. Большинство людей выбирает наслаждения, но только немногие избирают Любовь. Плотская любовь держится на самоудовлетворении, она всегда только берет. Божественная Любовь является полной самоотдачей, она всегда только отдает. Страсть подобна всплеску волны в луже, и этот всплеск не может длиться долго. Любовь – это совершенный покой безбрежного моря, и этот покой пребывает вечно. Любовь может узнать только прочная душа, прочная – значит, целомудренная и мужественная. Совершенная Любовь – чиста, ибо в Ней ничего не осталось, кроме Любви. Никогда не разменивай Любовь на то, что не есть и не может быть Любовью. Мирная душа – это здоровая душа, потому что она любит. Только чувствительное и страдающее сердце может вместить Любовь. Любовь – это предельное смирение, в котором нет никакой гордости» (старец Симон Бескровный).
Основы спасения – начало пути.
Путь спасения души делится на три периода. Первый - это возвращение к состоянию, который имел Адам до грехопадения, это ДЕЯТЕЛЬНЫЙ период, приводящий душу к начальному бесстрастию. За ним следует СОЗЕРЦАТЕЛЬНЫЙ период, когда человек становится способным к созерцательному богословию. После полного просвещения ума и вселения в дух человека Духа Божия, начинается период ОБОЖЕНИЯ, описать который лексикой нашего языка невозможно. В нем уже нет молитвы, в собственном смысле этого слова, а лишь неизъяснимое человеческим языком пребывание в Боге.
Место, где происходит зачатие духовной жизни, есть наш Ум. Бог к нам обращается через СЛОВО. «Так говорит Господь», - слова Пророков. Божественный Логос становится Человеком. «А Я говорю вам…» - прямое обращение к нам Спасителя. Логос Бога обращается к нашему рассудочному началу, которое способно понимать, осмыслять, делать выводы и следовать им. Первый шаг навстречу Богу начинается с осмысленного обретения ВЕРЫ.
Человек строит свою жизнь в согласии со своей мировоззренческой моделью соотносясь с ее ценностями и приоритетами. Но, несмотря на то, что мы стали уже понимать «как нужно» и «как правильно» жить, мы продолжаем жить «как прежде». Наши Воля и Чувства находятся еще в плену, они не способны следовать законам Новой Жизни, они не хотят и не умеют жить ПО-НОВОМУ. Начинается внутренняя брань. «Делаю не то, что хочу, а то, что ненавижу» (Рим 7:15). «Откуду яже ненавижу, та люблю, а благая преступаю» (вечерние молитвы). Единственный наш союзник в этой борьбе - Ум, также еще инвалид. Он плотно связан с нашими Чувствами и Желаниями и справиться с ними еще не в силе. Вбирая в себя через Рассудок внешние помыслы, Ум отравляет Сердце энергией страстных мыслей. Помысел, входя в область Рассудка, окрашивает нашу Мысль эмоциями. Чувство не может быть равнодушным, Воля следует за Чувством. Таким образом возникает Желание. Нейтральный мысленный импульс закрепляется в Сердце и становится источником действия Страсти. То, что мы можем и должны делать в начале пути, так это отсекать Помыслы, не дать им входить через Ум в Сердце. Первые действия на полигоне внутренней брани - это борьба с Помыслами и отсечение мыслей, атакующих Сердце. Цель деятельного периода жизни души - возвращение Ума в Сердце.
В древней монашеской практике это достигалось строгим послушанием и суровой аскезой. С точки зрения современного обывателя, можно считать глупостью, когда ученик носит воду за несколько километров по жаркой пустыне, чтобы поливать камень. Не редко послушникам давались лишенные здравого смысла поручения. Но такие упражнения отсекали волю ученика, учили бесстрастию помыслов, разъединяли Ум с Рассудком, а аскеза в это же время очищала Волю и Чувства.
Может показаться странной сама мысль о том, что входящий в сферу Рассудка Помысел не должен иметь эмоциональной энергии. Мы так привыкли от плохих новостей огорчаться, а от хороших впадать в эйфорию, что нам не понятно, как такое возможно. Но на самом деле, нормальный человек призван всегда находиться в миром, спокойном, радостном расположении духа, независимо от входящей в него информации. «Радость моя» - так это состояние выражал батюшка Серафим Саровский, - «Христос Воскресе». «Если даже небо на Землю упадет, не содрогнется душа моя», - говорил авва Агафон. Эмоциональная подвижность - признак повреждения души, а мирное, не зависимое ни от чего внешнего устроение, является признаком ее здоровья.
Путь спасения души делится на три периода. Первый - это возвращение к состоянию, который имел Адам до грехопадения, это ДЕЯТЕЛЬНЫЙ период, приводящий душу к начальному бесстрастию. За ним следует СОЗЕРЦАТЕЛЬНЫЙ период, когда человек становится способным к созерцательному богословию. После полного просвещения ума и вселения в дух человека Духа Божия, начинается период ОБОЖЕНИЯ, описать который лексикой нашего языка невозможно. В нем уже нет молитвы, в собственном смысле этого слова, а лишь неизъяснимое человеческим языком пребывание в Боге.
Место, где происходит зачатие духовной жизни, есть наш Ум. Бог к нам обращается через СЛОВО. «Так говорит Господь», - слова Пророков. Божественный Логос становится Человеком. «А Я говорю вам…» - прямое обращение к нам Спасителя. Логос Бога обращается к нашему рассудочному началу, которое способно понимать, осмыслять, делать выводы и следовать им. Первый шаг навстречу Богу начинается с осмысленного обретения ВЕРЫ.
Человек строит свою жизнь в согласии со своей мировоззренческой моделью соотносясь с ее ценностями и приоритетами. Но, несмотря на то, что мы стали уже понимать «как нужно» и «как правильно» жить, мы продолжаем жить «как прежде». Наши Воля и Чувства находятся еще в плену, они не способны следовать законам Новой Жизни, они не хотят и не умеют жить ПО-НОВОМУ. Начинается внутренняя брань. «Делаю не то, что хочу, а то, что ненавижу» (Рим 7:15). «Откуду яже ненавижу, та люблю, а благая преступаю» (вечерние молитвы). Единственный наш союзник в этой борьбе - Ум, также еще инвалид. Он плотно связан с нашими Чувствами и Желаниями и справиться с ними еще не в силе. Вбирая в себя через Рассудок внешние помыслы, Ум отравляет Сердце энергией страстных мыслей. Помысел, входя в область Рассудка, окрашивает нашу Мысль эмоциями. Чувство не может быть равнодушным, Воля следует за Чувством. Таким образом возникает Желание. Нейтральный мысленный импульс закрепляется в Сердце и становится источником действия Страсти. То, что мы можем и должны делать в начале пути, так это отсекать Помыслы, не дать им входить через Ум в Сердце. Первые действия на полигоне внутренней брани - это борьба с Помыслами и отсечение мыслей, атакующих Сердце. Цель деятельного периода жизни души - возвращение Ума в Сердце.
В древней монашеской практике это достигалось строгим послушанием и суровой аскезой. С точки зрения современного обывателя, можно считать глупостью, когда ученик носит воду за несколько километров по жаркой пустыне, чтобы поливать камень. Не редко послушникам давались лишенные здравого смысла поручения. Но такие упражнения отсекали волю ученика, учили бесстрастию помыслов, разъединяли Ум с Рассудком, а аскеза в это же время очищала Волю и Чувства.
Может показаться странной сама мысль о том, что входящий в сферу Рассудка Помысел не должен иметь эмоциональной энергии. Мы так привыкли от плохих новостей огорчаться, а от хороших впадать в эйфорию, что нам не понятно, как такое возможно. Но на самом деле, нормальный человек призван всегда находиться в миром, спокойном, радостном расположении духа, независимо от входящей в него информации. «Радость моя» - так это состояние выражал батюшка Серафим Саровский, - «Христос Воскресе». «Если даже небо на Землю упадет, не содрогнется душа моя», - говорил авва Агафон. Эмоциональная подвижность - признак повреждения души, а мирное, не зависимое ни от чего внешнего устроение, является признаком ее здоровья.
Приведем отрывок из нашей личной переписки с одним из современных старцев, живым носителем Духа и Традиции Святых Отцов: «Отец Кирилл Павлов дал нам важнейшее правило в духовной жизни, как основу основ - хранить в себе мир душевный или мирность сердца во всех обстоятельствах. Это есть сама суть духовного возрастания, приводящего нас к обретению в душе мира Божия, открывающегося внутри нас, который не известен миру, ибо не есть от мира сего: «И мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет сердца ваши во Христе Иисусе» (Флп. 4:7). Такая мирность сердца ко всем и во всем - это самые начатки Любви Христовой. Хранящие мирность сердечную становятся миротворцами: «Блаженны миротворцы, ибо они нарекутся сынами Божьими» (Мф.5:9), потому что «возлюбили много» (Лк.7:47) и пробудились к Любви и благодати. Мир душевный - источник стяжания благодати Божией и является безошибочным путём ко Спасению» Иеромонах Симон Бескровный (известен более как Симеон Афонский)
Если мы приучим Ум не рассеиваться на внешние впечатления и предметы, то он сначала обратится внутрь себя, а через себя к Богу. Лучшим средством для этого, по мысли святых Отцов, есть Иисусова молитва. Спаситель, не имея нужды в покаянии, не мог нам показать его пример на себе. Но Он учил нас этому по - другому: взяв на себя нашу греховность и взойдя на Крест, Господь показывает, как мы должны самораспинаться в покаянии. Покаяние - это главная составляющая деятельного периода жизни души. Состоит она из трех добродетелей: 1) ОЧИЩЕНИЕ ПОМЫСЛОВ. 2) НЕПРЕСТАННОЙ МОЛИТВЫ. 3) ТЕРПЕНИЯ НАХОДЯЩИХ СКОРБЕЙ.
ОЧИЩЕНИЕ ПОМЫСЛОВ или иначе ТРЕЗВЕНИЕ - это внимание Ума к Мысли и его ежесекундная готовность не принимать страстные помыслы. Иначе, стояние УМА у врат СЕРДЦА. Трезвение неразрывно связанно с НЕПРЕСТАННОЙ МОЛИТВОЙ. Эта практика очищает Ум и открывает в Сердце доступ к Благодати. Так совершается предуготовительное очищение, потому что только через очищенное Сердце мы можем приобщиться к освящению энергией Благодати. Под СТРАСТНЫМИ ПОМЫСЛАМИ в аскетике понимаются не «простые мысли», а внушение Рассудка, соединенного с образами и побуждениями, окрашенными Чувством Пристрастия. Это могут быть: умозаключения, зрительные представления, эмоциональные импульсы и т.п. душевные движения. Окраска страсти может иметь сколько угодно цветов - от блуда до ненависти.
Пока УМ не утвержден в Боге, в душе открыт портал всевозможным страстям. Душа наша постоянно рассеивается, блуждает в страстных помыслах, скитается в поисках чувственных развлечений, утверждается в самости. Подчиненность человека тирании помыслов создает нам серьезные психологические проблемы, вплоть до безумия, а душа теряет возможность богообщения. Положение это может в корне измениться только тогда, когда у нас появится навык удерживать в сердце непрестанную (не путать с благодатной непрестанной) молитву, а Рассудок будет занят простыми, свободными от страстей помыслами.
Если мы приучим Ум не рассеиваться на внешние впечатления и предметы, то он сначала обратится внутрь себя, а через себя к Богу. Лучшим средством для этого, по мысли святых Отцов, есть Иисусова молитва. Спаситель, не имея нужды в покаянии, не мог нам показать его пример на себе. Но Он учил нас этому по - другому: взяв на себя нашу греховность и взойдя на Крест, Господь показывает, как мы должны самораспинаться в покаянии. Покаяние - это главная составляющая деятельного периода жизни души. Состоит она из трех добродетелей: 1) ОЧИЩЕНИЕ ПОМЫСЛОВ. 2) НЕПРЕСТАННОЙ МОЛИТВЫ. 3) ТЕРПЕНИЯ НАХОДЯЩИХ СКОРБЕЙ.
ОЧИЩЕНИЕ ПОМЫСЛОВ или иначе ТРЕЗВЕНИЕ - это внимание Ума к Мысли и его ежесекундная готовность не принимать страстные помыслы. Иначе, стояние УМА у врат СЕРДЦА. Трезвение неразрывно связанно с НЕПРЕСТАННОЙ МОЛИТВОЙ. Эта практика очищает Ум и открывает в Сердце доступ к Благодати. Так совершается предуготовительное очищение, потому что только через очищенное Сердце мы можем приобщиться к освящению энергией Благодати. Под СТРАСТНЫМИ ПОМЫСЛАМИ в аскетике понимаются не «простые мысли», а внушение Рассудка, соединенного с образами и побуждениями, окрашенными Чувством Пристрастия. Это могут быть: умозаключения, зрительные представления, эмоциональные импульсы и т.п. душевные движения. Окраска страсти может иметь сколько угодно цветов - от блуда до ненависти.
Пока УМ не утвержден в Боге, в душе открыт портал всевозможным страстям. Душа наша постоянно рассеивается, блуждает в страстных помыслах, скитается в поисках чувственных развлечений, утверждается в самости. Подчиненность человека тирании помыслов создает нам серьезные психологические проблемы, вплоть до безумия, а душа теряет возможность богообщения. Положение это может в корне измениться только тогда, когда у нас появится навык удерживать в сердце непрестанную (не путать с благодатной непрестанной) молитву, а Рассудок будет занят простыми, свободными от страстей помыслами.
ТЕРПЕНИЕ НАХОДЯЩИХ СКОРБЕЙ. Вольные и невольные скорби имеют огромное значение в деле спасения. Это соборное мнение всей полноты учения Святых Отцов. «Невольными страданиями человек очищается от вольных грехов», «без скорби не приобретается добродетель», «невольные скорби - милость Божия, избавляющая от будущего наказания». Это мысли Марка Подвижника, Максима Исповедника, Диадоха Фотикийского, их можно найти и у многих других Святых Отцов. Можно предложить и такое объяснение значения скорби в деле спасения. Страдания вызывают в человеке действие «печали». Так реагирует на страдание похоть наслаждения. Мы привыкли жить в состоянии неги и расслабленности. У нас это состояние сродни постоянному наркотическому опьянению. Человек делает все возможное, чтобы его усилить, увеличить степень и интенсивность чувства удовольствия плоти. Скорбь начинает разрушать эту демоническую неприступную твердыню и вырабатывает против нее антитела ТЕРПЕНИЯ и Печали по Богу. Для достижения правильного эффекта ОЧЕНЬ ВАЖНО - переносить невольные страдания с искренним чувством благодарения Богу, сознавая очистительное, целебное значение такого подвига, и иметь печаль о своих грехах. Основу для терпения подает смирение. СМИРЕНИЕ, как высшая форма духовного воздержания, являет собой центральный жизненный нерв в деле спасения.
Все добродетели в ДЕЯТЕЛЬНЫЙ период совершаются ТОЛЬКО ПО ОЧИСТИТЕЛЬНОЙ БЛАГОДАТИ. Даже если человек об этом и не догадывается. Хотя от человека в это время и требуются максимальные усилия, тем не менее, сам начальный импульс и конечный результат принадлежит Благодати. Для ее действия от человека требуется синергическое взаимодействие с этой Благодатью. Если мы ослабим свои усилия - Благодать отступит. Если мы припишем себе успехи и продвижение - она уйдет вовсе. Поэтому ни расслабляться, ни полагаться на свои силы нельзя. Благодать усваивается Богом по мере нашей чистоты и по мере того, сколько мы можем вместить. Вместимость же наша зависит от наших усилий и от благодарного терпения скорбей и искушений.
В конце этого пути душа входит в состояние начального бесстрастия, Ум озаряется Благодатью. До конца первого этапа духовой жизни доходят далеко не все. Многие, лишь слегка попробовав, останавливаются в самом его начале. Причина - отсутствие решимости и мужества идти этим путем, ропот и нежелание терпеть. Есть и те, которые пройдя некоторую часть и получив малые плоды благодати, успокаиваются на этом и считают что путь уже завершен. При этом они теряют и то, что приобрели.
Общее искушение в этот период – отчаяние и малодушие. Чтобы не попасть в эту ловушку, нужны мужество и вера в то, что Бог не попустит нам быть искушаемыми более, чем мы можем понести. Бог знает меру каждого. Сильные личности (почитайте напр. житие преп. Иосифа Исихаста) претерпевают такие суровые скорби, которые нас бы раздавили. Но такую жесткую школу проходят лишь те, которых Бог предузнал, как верных и мужественных. Общее правило для всех – помнить, что Бог не спешит посещать нас утешениями, давая нам возможность вызреть в скорбях и обучиться терпению.
Все добродетели в ДЕЯТЕЛЬНЫЙ период совершаются ТОЛЬКО ПО ОЧИСТИТЕЛЬНОЙ БЛАГОДАТИ. Даже если человек об этом и не догадывается. Хотя от человека в это время и требуются максимальные усилия, тем не менее, сам начальный импульс и конечный результат принадлежит Благодати. Для ее действия от человека требуется синергическое взаимодействие с этой Благодатью. Если мы ослабим свои усилия - Благодать отступит. Если мы припишем себе успехи и продвижение - она уйдет вовсе. Поэтому ни расслабляться, ни полагаться на свои силы нельзя. Благодать усваивается Богом по мере нашей чистоты и по мере того, сколько мы можем вместить. Вместимость же наша зависит от наших усилий и от благодарного терпения скорбей и искушений.
В конце этого пути душа входит в состояние начального бесстрастия, Ум озаряется Благодатью. До конца первого этапа духовой жизни доходят далеко не все. Многие, лишь слегка попробовав, останавливаются в самом его начале. Причина - отсутствие решимости и мужества идти этим путем, ропот и нежелание терпеть. Есть и те, которые пройдя некоторую часть и получив малые плоды благодати, успокаиваются на этом и считают что путь уже завершен. При этом они теряют и то, что приобрели.
Общее искушение в этот период – отчаяние и малодушие. Чтобы не попасть в эту ловушку, нужны мужество и вера в то, что Бог не попустит нам быть искушаемыми более, чем мы можем понести. Бог знает меру каждого. Сильные личности (почитайте напр. житие преп. Иосифа Исихаста) претерпевают такие суровые скорби, которые нас бы раздавили. Но такую жесткую школу проходят лишь те, которых Бог предузнал, как верных и мужественных. Общее правило для всех – помнить, что Бог не спешит посещать нас утешениями, давая нам возможность вызреть в скорбях и обучиться терпению.
Покаянный труд увенчивается общим преображением души, которое человек переживает как состояние «полного прощения грехов», о чем свидетельствует «дивное состояние ума и сердца». Таким человеком овладевает чувство «святой радости и внутреннего мира», доходящее «до забвения мира внешнего». Его жизнь изменяется радикальным образом, Сердце раскрывается в любви к людям и всему творению, а Ум начинает воспринимать доселе не постижимое.
Завершением этого периода является гармоническое сожительство психического и соматического состава человека. «Душа тысячекратно пережившая бури духовные, нападения врагов, болезни тела, борьбу с унынием, борьбу за молитву, борьбу с людьми, наконец обретает покой». И нет более утешительного и благодатного состояния, чем эта «гармония совершенной любви Христовой» (прп. Софроний Сахаров «Рождение в Царство»). Но даже это состояние не конец пути, а лишь начало следующего его этапа.
Завершением этого периода является гармоническое сожительство психического и соматического состава человека. «Душа тысячекратно пережившая бури духовные, нападения врагов, болезни тела, борьбу с унынием, борьбу за молитву, борьбу с людьми, наконец обретает покой». И нет более утешительного и благодатного состояния, чем эта «гармония совершенной любви Христовой» (прп. Софроний Сахаров «Рождение в Царство»). Но даже это состояние не конец пути, а лишь начало следующего его этапа.
Самый странный Глинский святой ХХ века.
Памяти схиархимандрита Виталия (Сидоренко)
(1928-1993)
Предисловие
В 2009 году были канонизованы последние Глинские старцы: митрополит Зиновий (Мажуга), схиархимандриты Серафим (Романцов) и Андроник (Лукаш). Но серди них почему-то не оказалось их самого близкого друга и сподвижника схиархимандрита Виталия (Сидоренко). Этот странный и грустный факт говорит лишь о том, что клевета и сатанинские козни, которые строил враг рода человеческого против отца Виталия, все еще продолжают действовать. Дьявол приложил множество стараний, чтобы очернить память этого великого подвижника. Но светильник не может укрыться, стоя на верху горы. Отца Виталия почитают тысячи людей в разных уголках мира, а чудеса и исцеления, которые совершаются по молитвам к этому старцу, говорят о его несомненной святости.
Детство и юность.
В 1928 году в бедной крестьянской семье родился дивный ребенок. Когда его мать, будучи беременной, молилась о нем Богу, она увидела во сне два ярких солнца. «Откуда второе?» – подумала она. «Одно из них в твоем чреве», – послышался ей чей-то таинственный голос. Священник, который заносил ребенка в алтарь на сороковой день после родов, выйдя к матери, сказал ей: "Это дитя будет великим человеком". Были и другие знамения того, что отец Виталий был избран Богом еще с материнской утробы. Вся его жизнь стала тому ярким свидетельством. Какая-то особенная благодать почивала на мальчике с самого детства. Научившись читать, он первым делом освоил Евангелие и молитвослов. Молитва настолько увлекла его, что он уже в восемь лет сделал себе землянку и проводил в ней целые часы, упражняясь в Иисусовой молитве. Потом эта молитва сама вошла в его сердце и стала незримым наставником мальчика. Зашел Виталий в клуб – молитва прекратилась, значит туда ходить не надо. Надел кепку задом наперед, чтобы выглядеть залихватски, опять молитва не идет, значит нельзя заниматься самолюбованием и т.п. За то, что Виталий верил в Бога и проповедовал Его среди сверстников, его исключили из школы, когда он оканчивал седьмой класс. С четырнадцати лет Виталий стал "странничать" по святым местам. А когда ему в шестнадцать лет выдали паспорт, он его порвал. Так будущий старец совершал выбор своего жизненного пути. В 1948 году Виталий стал послушником монастыря Глинской пустыни. Однажды, забывшись, он молился, стоя на коленях прямо на льду реки. В это время духовнику монастыря отцу Андронику (Лукашу) было видение. Матерь Божия сказала ему: "Иди на реку. Спасай мое чадо". Оказывается, ноги Виталия примерзли ко льду так, что пришлось их вырубывать из речки. Благодать Божия вела его по стезе подвига юродства.
Памяти схиархимандрита Виталия (Сидоренко)
(1928-1993)
Предисловие
В 2009 году были канонизованы последние Глинские старцы: митрополит Зиновий (Мажуга), схиархимандриты Серафим (Романцов) и Андроник (Лукаш). Но серди них почему-то не оказалось их самого близкого друга и сподвижника схиархимандрита Виталия (Сидоренко). Этот странный и грустный факт говорит лишь о том, что клевета и сатанинские козни, которые строил враг рода человеческого против отца Виталия, все еще продолжают действовать. Дьявол приложил множество стараний, чтобы очернить память этого великого подвижника. Но светильник не может укрыться, стоя на верху горы. Отца Виталия почитают тысячи людей в разных уголках мира, а чудеса и исцеления, которые совершаются по молитвам к этому старцу, говорят о его несомненной святости.
Детство и юность.
В 1928 году в бедной крестьянской семье родился дивный ребенок. Когда его мать, будучи беременной, молилась о нем Богу, она увидела во сне два ярких солнца. «Откуда второе?» – подумала она. «Одно из них в твоем чреве», – послышался ей чей-то таинственный голос. Священник, который заносил ребенка в алтарь на сороковой день после родов, выйдя к матери, сказал ей: "Это дитя будет великим человеком". Были и другие знамения того, что отец Виталий был избран Богом еще с материнской утробы. Вся его жизнь стала тому ярким свидетельством. Какая-то особенная благодать почивала на мальчике с самого детства. Научившись читать, он первым делом освоил Евангелие и молитвослов. Молитва настолько увлекла его, что он уже в восемь лет сделал себе землянку и проводил в ней целые часы, упражняясь в Иисусовой молитве. Потом эта молитва сама вошла в его сердце и стала незримым наставником мальчика. Зашел Виталий в клуб – молитва прекратилась, значит туда ходить не надо. Надел кепку задом наперед, чтобы выглядеть залихватски, опять молитва не идет, значит нельзя заниматься самолюбованием и т.п. За то, что Виталий верил в Бога и проповедовал Его среди сверстников, его исключили из школы, когда он оканчивал седьмой класс. С четырнадцати лет Виталий стал "странничать" по святым местам. А когда ему в шестнадцать лет выдали паспорт, он его порвал. Так будущий старец совершал выбор своего жизненного пути. В 1948 году Виталий стал послушником монастыря Глинской пустыни. Однажды, забывшись, он молился, стоя на коленях прямо на льду реки. В это время духовнику монастыря отцу Андронику (Лукашу) было видение. Матерь Божия сказала ему: "Иди на реку. Спасай мое чадо". Оказывается, ноги Виталия примерзли ко льду так, что пришлось их вырубывать из речки. Благодать Божия вела его по стезе подвига юродства.
Сначала незначительно, а потом все больше и больше за Виталием стали замечать разного рода странности. То он вместо трапезы начинал питаться помоями, то в отсутствие настоятеля монастыря раздал все вещи из его кельи богомольцам.
Со стороны советской власти с каждым годом ужесточался контроль над насельниками монастыря. Поскольку у Виталия не было ни паспорта, ни прописки, он был в самом опасном положении. Поэтому в конце пятидесятых годов, незадолго до закрытия монастыря, он переезжает на некоторое время жить в Таганрог.
Странничество
В этом городе Виталий проживал в домах верующих людей, но большей частью странствовал по святым местам. Иногда его сопровождали духовные чада, которых со временем становилось все больше и больше. Юродство не раз помогало ему избегать разного рода неприятностей. Однажды поздней осенью, когда его остановил милицейский патруль, Виталий заскочил в холодную лужу и стал в ней плескаться. Милиционеры сказали тем, кто шел вместе с праведником, чтобы они как можно скорее везли его в психиатрическую больницу. В другой раз стражи порядка, увидев группу странствующих людей и среди них человека в подряснике, потребовали у них документы. Тут Виталий буквально набросился на милиционеров, стал целовать их, называть своими ангелами-хранителями и прочь. Те опешили и решили, что лучше оставить этих людей в покое. Было и такое, что Виталий сам подходил к милиционеру, который встречался на пути, кланялся ему в ноги, становился на колени и начинал за него громко молиться Богу. Тут уже сам милиционер старался уйти от Виталия подальше. Но так бывало далеко не всегда.
Часто странника арестовывали и увозили в милицию. Возвращаясь оттуда, Виталий рассказывал, что его взяли к себе ангелы и долго-долго учили, потом гладили по голове, животу, спине, чтобы он был послушным и примерным христианином. "Гладили" – это значит сильно били. Однажды такие "ласки" закончились тем, что Виталия избили до смерти. Когда его привезли из милиции в больницу, врач констатировал смерть и оправил тело в морг. На другой день работник морга чуть не поседел, услышав, как один из "трупов" поет на весь морг пасхальный канон и кричит «Христос Воскресе». Тогда Виталия одели и отправили в больницу подлечиться. Там у него была обнаружена последняя стадия туберкулеза и начинающийся распад легких. Врачи сказали, чтобы он готовился к смерти. Но каким-то таинственным образом смерть прошла мимо, хотя окончательно туберкулез у него зарубцевался только в горах Абхазии. Виталий объяснил врачам: «Это Матерь Божия мне помогла». Побои, которые пришлось перенести подвижнику, не прошли для его здоровья бесследно. У него была повреждена кость бедра, и боли, которые он испытывал от этого всю жизнь, приносили ему большие страдания.
Со стороны советской власти с каждым годом ужесточался контроль над насельниками монастыря. Поскольку у Виталия не было ни паспорта, ни прописки, он был в самом опасном положении. Поэтому в конце пятидесятых годов, незадолго до закрытия монастыря, он переезжает на некоторое время жить в Таганрог.
Странничество
В этом городе Виталий проживал в домах верующих людей, но большей частью странствовал по святым местам. Иногда его сопровождали духовные чада, которых со временем становилось все больше и больше. Юродство не раз помогало ему избегать разного рода неприятностей. Однажды поздней осенью, когда его остановил милицейский патруль, Виталий заскочил в холодную лужу и стал в ней плескаться. Милиционеры сказали тем, кто шел вместе с праведником, чтобы они как можно скорее везли его в психиатрическую больницу. В другой раз стражи порядка, увидев группу странствующих людей и среди них человека в подряснике, потребовали у них документы. Тут Виталий буквально набросился на милиционеров, стал целовать их, называть своими ангелами-хранителями и прочь. Те опешили и решили, что лучше оставить этих людей в покое. Было и такое, что Виталий сам подходил к милиционеру, который встречался на пути, кланялся ему в ноги, становился на колени и начинал за него громко молиться Богу. Тут уже сам милиционер старался уйти от Виталия подальше. Но так бывало далеко не всегда.
Часто странника арестовывали и увозили в милицию. Возвращаясь оттуда, Виталий рассказывал, что его взяли к себе ангелы и долго-долго учили, потом гладили по голове, животу, спине, чтобы он был послушным и примерным христианином. "Гладили" – это значит сильно били. Однажды такие "ласки" закончились тем, что Виталия избили до смерти. Когда его привезли из милиции в больницу, врач констатировал смерть и оправил тело в морг. На другой день работник морга чуть не поседел, услышав, как один из "трупов" поет на весь морг пасхальный канон и кричит «Христос Воскресе». Тогда Виталия одели и отправили в больницу подлечиться. Там у него была обнаружена последняя стадия туберкулеза и начинающийся распад легких. Врачи сказали, чтобы он готовился к смерти. Но каким-то таинственным образом смерть прошла мимо, хотя окончательно туберкулез у него зарубцевался только в горах Абхазии. Виталий объяснил врачам: «Это Матерь Божия мне помогла». Побои, которые пришлось перенести подвижнику, не прошли для его здоровья бесследно. У него была повреждена кость бедра, и боли, которые он испытывал от этого всю жизнь, приносили ему большие страдания.
На горах Кавказа.
После закрытия Глинской пустыни старцы монастыря уехали на Кавказ продолжать свой монашеский подвиг. Туда же направил свои стопы и Виталий, который к этому времени уже был пострижен в иноки. Подробно о подвижниках на горах Кавказа можно узнать из книги монаха Меркурия (Попова) "Записки пустынножителя". Инок Виталий Сидоренко в ней обозначен под именем "больной брат". Келейное правило монахов начиналось с четырех часов утра и длилось до одиннадцати. Потом они занимались хозяйственными делами, читая при этом Иисусову молитву. За сутки им не разрешалось произносить больше двадцати четырёх слов, не считая молитвы. Общались часто жестами. С шестнадцати часов снова становились на молитвенное правило. Когда кулинарил отец Виталий, то он готовил еду на свой манер. Кашу он считал сваренной, как только заливал ее кипятком. Груши, которые сушились на печке, а потом лежали в золе, перед приготовлением компота никогда не мылись. Если братия жаловалась на то, что в сваренных грибах было полно червей, Виталий говорил, что нужно бояться червей внутренних. Сам же он вместо салата из огурцов ел огуречные очистки, а вместо арбуза только его корку. Все унижения и насмешки инок Виталий терпел без малейшего ропота. Вообще он использовал любую возможность, чтобы смириться перед другими. Как-то зимой один из монахов попросил Виталия спечь ему хлеба и принести в келью. Поскольку сапог в этот день ему не досталось, их одели другие подвижники для того, чтобы пойти в город, то Виталий натер ноги керосином и шел несколько километров босой по снегу, чтобы отнести испеченный хлеб. Но брату хлеб не понравился, и он отдал его Виталию обратно.
Никто и никогда не видел инока Виталия сердитым или недовольным. Он всех любил, всех жалел и ко всем относился одинаково хорошо, даже к тем, кто искал его смерти. Неоднократно подвижники Кавказа подвергались нападениям разбойников и бандитов, которые могли безнаказанно убивать монахов, зная, что им за это ничего не будет. Власти на это не обращали никакого внимания. Враг рода человеческого настраивал против монахов охотников, которым казалось, что в их кельях хранятся какие-то сокровища. Однажды инок Виталий шел лесом и услышал щелчок. Это чье-то ружье дало осечку, потом второй такой же. Через минуту из кустов показался лесник, который хотел убить Виталия. Он направил оружие вверх, и оно выстрелило. Тот с недоумением посмотрел сначала на ружье, потом на инока и пошел прочь. Позже Виталий отыскал этого человека для того, чтобы подарить ему два килограмма шоколадных конфет, по килограмму за каждый выстрел. В это время Виталий принимает монашеский постриг с именем Венедикт. Через некоторое время он тайно принимает схимнический постриг с именем Виталий. Поэтому мы так и продолжим называть старца этим именем.
Через некоторое время КГБ стало вести на монахов настоящую охоту. Их скрытые жилища обнаруживали с помощью вертолетов, после чего десантировали туда оперативные группы и бросали ни в чем не повинных людей в тюрьмы. Братство, с которым жил Виталий, было все арестовано. Самому монаху Виталию чудом удалось избежать ареста, поскольку он находился в это время в одном из селений, ухаживая за больным подвижником. После этих событий по благословению духовника в 1969 году монах Виталий перебирается жить в Тбилиси.
После закрытия Глинской пустыни старцы монастыря уехали на Кавказ продолжать свой монашеский подвиг. Туда же направил свои стопы и Виталий, который к этому времени уже был пострижен в иноки. Подробно о подвижниках на горах Кавказа можно узнать из книги монаха Меркурия (Попова) "Записки пустынножителя". Инок Виталий Сидоренко в ней обозначен под именем "больной брат". Келейное правило монахов начиналось с четырех часов утра и длилось до одиннадцати. Потом они занимались хозяйственными делами, читая при этом Иисусову молитву. За сутки им не разрешалось произносить больше двадцати четырёх слов, не считая молитвы. Общались часто жестами. С шестнадцати часов снова становились на молитвенное правило. Когда кулинарил отец Виталий, то он готовил еду на свой манер. Кашу он считал сваренной, как только заливал ее кипятком. Груши, которые сушились на печке, а потом лежали в золе, перед приготовлением компота никогда не мылись. Если братия жаловалась на то, что в сваренных грибах было полно червей, Виталий говорил, что нужно бояться червей внутренних. Сам же он вместо салата из огурцов ел огуречные очистки, а вместо арбуза только его корку. Все унижения и насмешки инок Виталий терпел без малейшего ропота. Вообще он использовал любую возможность, чтобы смириться перед другими. Как-то зимой один из монахов попросил Виталия спечь ему хлеба и принести в келью. Поскольку сапог в этот день ему не досталось, их одели другие подвижники для того, чтобы пойти в город, то Виталий натер ноги керосином и шел несколько километров босой по снегу, чтобы отнести испеченный хлеб. Но брату хлеб не понравился, и он отдал его Виталию обратно.
Никто и никогда не видел инока Виталия сердитым или недовольным. Он всех любил, всех жалел и ко всем относился одинаково хорошо, даже к тем, кто искал его смерти. Неоднократно подвижники Кавказа подвергались нападениям разбойников и бандитов, которые могли безнаказанно убивать монахов, зная, что им за это ничего не будет. Власти на это не обращали никакого внимания. Враг рода человеческого настраивал против монахов охотников, которым казалось, что в их кельях хранятся какие-то сокровища. Однажды инок Виталий шел лесом и услышал щелчок. Это чье-то ружье дало осечку, потом второй такой же. Через минуту из кустов показался лесник, который хотел убить Виталия. Он направил оружие вверх, и оно выстрелило. Тот с недоумением посмотрел сначала на ружье, потом на инока и пошел прочь. Позже Виталий отыскал этого человека для того, чтобы подарить ему два килограмма шоколадных конфет, по килограмму за каждый выстрел. В это время Виталий принимает монашеский постриг с именем Венедикт. Через некоторое время он тайно принимает схимнический постриг с именем Виталий. Поэтому мы так и продолжим называть старца этим именем.
Через некоторое время КГБ стало вести на монахов настоящую охоту. Их скрытые жилища обнаруживали с помощью вертолетов, после чего десантировали туда оперативные группы и бросали ни в чем не повинных людей в тюрьмы. Братство, с которым жил Виталий, было все арестовано. Самому монаху Виталию чудом удалось избежать ареста, поскольку он находился в это время в одном из селений, ухаживая за больным подвижником. После этих событий по благословению духовника в 1969 году монах Виталий перебирается жить в Тбилиси.
Тбилиси.
В это время в столице Грузии подвизался митрополит Зиновий (Мажуга), схиархимандрит Андроник (Лукаш) и другие Глинские старцы. Владыка Зиновий становится самым близким другом монаху Виталию. Через некоторое время митрополит Зиновий рукополагает его в иеромонахи. Духовные чада старца Виталия вспоминали как тот появился в Александро-Невском соборе в монашеских лохмотьях и рваной обуви. Владыка Зиновий с большой любовью отнесся к отцу Виталию, одел, обул его и поселил в квартире одной из монахинь. В это время милиция стала преследовать отца Виталия буквально по пятам. Оперативные группы устраивали обыски, допрашивали свидетелей, им во что бы то ни стало хотелось посадить подвижника в тюрьму. Поэтому по благословению своего духовника схиахримандрита Серафима (Романцова) отцу Виталию пришлось сделать паспорт для того, чтобы обезопасить себя от работников спецслужб. С тех пор он мог уже более свободно принимать своих духовных чад и давать им советы.
Суровая аскетическая жизнь в горах сильно подорвала здоровье отца Виталия. Он стал чувствовать острые желудочные боли. Иногда он бегал вприпрыжку по двору, юродствуя и делая вид, что ему очень весело, чтобы не кричать от боли. Только по цвету лица можно было понять, как ему плохо. В конце концов митрополит Зиновий благословил отца Виталия ехать в Россию и делать операцию. Как оказалось, у него была очень запущенная язва желудка, больные почки и туберкулез бедренной кости левой ноги. Ежедневно медсестра выкачивала по четыре литра жидкости из желудка старца. В 1979 году отец Виталий переносит сложнейшую операцию. Никто не надеялся на то, что он сможет выжить. Ему пришлось удалить две трети желудка. Сама желудочная ткань была настолько истончена, что под проколами ниток она просто рвалась. Врачи практически не давали надежды на то, что их пациент выживет. А сам старец видел, как врачам помогали во время операции великомученик Феодор Стратилат и святая мученица Ирина. Своему духовнику отец Виталий рассказывал, что был восхищен в рай и видел Богородицу. Матерь Божия приказала возвратить его обратно на землю, "потому что все слезами омочили". В это время тысячи духовных чад старца молились за своего любимого батюшку и просили Бога и Его Пречистую Матерь дать ему еще время земной жизни. Так и случилось. Несмотря на самые мрачные прогнозы, старец выжил и вернулся обратно в Тбилиси.
Еще при жизни в Таганроге Бог даровал отцу Виталию дар прозорливости, чудотворений и исцелений. За десять лет жизни в горах Кавказа эти дары у него возросли. Множество людей тянулись к старцу за духовной помощью. Его молитвы и наставления спасли не одну человеческую душу от вечной гибли и исцелили множество людей от физической смерти. Больше всего отец Виталий любил богослужение и в особенности литургию. Чтение синодиков и вынимание частиц о здравии и упокоении забирало у него несколько часов. Однажды сторож Александро-Невского собора увидел через окно, что в запертом храме стоит множество народа. В соборе же ночью находился только отец Виталий, который вынимал частички из просфор. Это были души тех людей, которых он поминал на проскомидии. Заупокойные синодики старца вмещали в себя Русских и Грузинский князей, царей, правителей, митрополитов и других видных лиц, чуть ли не с начала зарождения христианства в этих странах.
Как-то схиархимандриту Виталию явился дьявол и сказал: «Я отомщу тебе за твои синодики». Так и произошло. Через некоторое время на старца воздвигли такую гору клеветы и домыслов, что их хватило бы на то, чтобы опорочить десятки людей. Какие только страшные мерзости и глупости на него не возводили! Его обвиняли в колдовстве, в блуде, в том, что он крестит мертвых и молится за некрещенных. Старца Виталия даже обвиняли в том, что он закапывает в землю своих незаконнорожденных детей. Абсурдность клеветы не знала пределов. Многие люди охотно этому верили, пересказывали другим и еще дополняли что-то от себя. Отец Виталий все это знал и все всем прощал.
В это время в столице Грузии подвизался митрополит Зиновий (Мажуга), схиархимандрит Андроник (Лукаш) и другие Глинские старцы. Владыка Зиновий становится самым близким другом монаху Виталию. Через некоторое время митрополит Зиновий рукополагает его в иеромонахи. Духовные чада старца Виталия вспоминали как тот появился в Александро-Невском соборе в монашеских лохмотьях и рваной обуви. Владыка Зиновий с большой любовью отнесся к отцу Виталию, одел, обул его и поселил в квартире одной из монахинь. В это время милиция стала преследовать отца Виталия буквально по пятам. Оперативные группы устраивали обыски, допрашивали свидетелей, им во что бы то ни стало хотелось посадить подвижника в тюрьму. Поэтому по благословению своего духовника схиахримандрита Серафима (Романцова) отцу Виталию пришлось сделать паспорт для того, чтобы обезопасить себя от работников спецслужб. С тех пор он мог уже более свободно принимать своих духовных чад и давать им советы.
Суровая аскетическая жизнь в горах сильно подорвала здоровье отца Виталия. Он стал чувствовать острые желудочные боли. Иногда он бегал вприпрыжку по двору, юродствуя и делая вид, что ему очень весело, чтобы не кричать от боли. Только по цвету лица можно было понять, как ему плохо. В конце концов митрополит Зиновий благословил отца Виталия ехать в Россию и делать операцию. Как оказалось, у него была очень запущенная язва желудка, больные почки и туберкулез бедренной кости левой ноги. Ежедневно медсестра выкачивала по четыре литра жидкости из желудка старца. В 1979 году отец Виталий переносит сложнейшую операцию. Никто не надеялся на то, что он сможет выжить. Ему пришлось удалить две трети желудка. Сама желудочная ткань была настолько истончена, что под проколами ниток она просто рвалась. Врачи практически не давали надежды на то, что их пациент выживет. А сам старец видел, как врачам помогали во время операции великомученик Феодор Стратилат и святая мученица Ирина. Своему духовнику отец Виталий рассказывал, что был восхищен в рай и видел Богородицу. Матерь Божия приказала возвратить его обратно на землю, "потому что все слезами омочили". В это время тысячи духовных чад старца молились за своего любимого батюшку и просили Бога и Его Пречистую Матерь дать ему еще время земной жизни. Так и случилось. Несмотря на самые мрачные прогнозы, старец выжил и вернулся обратно в Тбилиси.
Еще при жизни в Таганроге Бог даровал отцу Виталию дар прозорливости, чудотворений и исцелений. За десять лет жизни в горах Кавказа эти дары у него возросли. Множество людей тянулись к старцу за духовной помощью. Его молитвы и наставления спасли не одну человеческую душу от вечной гибли и исцелили множество людей от физической смерти. Больше всего отец Виталий любил богослужение и в особенности литургию. Чтение синодиков и вынимание частиц о здравии и упокоении забирало у него несколько часов. Однажды сторож Александро-Невского собора увидел через окно, что в запертом храме стоит множество народа. В соборе же ночью находился только отец Виталий, который вынимал частички из просфор. Это были души тех людей, которых он поминал на проскомидии. Заупокойные синодики старца вмещали в себя Русских и Грузинский князей, царей, правителей, митрополитов и других видных лиц, чуть ли не с начала зарождения христианства в этих странах.
Как-то схиархимандриту Виталию явился дьявол и сказал: «Я отомщу тебе за твои синодики». Так и произошло. Через некоторое время на старца воздвигли такую гору клеветы и домыслов, что их хватило бы на то, чтобы опорочить десятки людей. Какие только страшные мерзости и глупости на него не возводили! Его обвиняли в колдовстве, в блуде, в том, что он крестит мертвых и молится за некрещенных. Старца Виталия даже обвиняли в том, что он закапывает в землю своих незаконнорожденных детей. Абсурдность клеветы не знала пределов. Многие люди охотно этому верили, пересказывали другим и еще дополняли что-то от себя. Отец Виталий все это знал и все всем прощал.
С особенной благодарностью вспоминают грузины помощь благодатного старца, которую они получили от него во время войны в начале девяностых годов. Многим отец Виталий тогда спас жизнь своими бесценными советами, прозревая будущее каждой семьи. До сих пор помнят грузины, как во время страшной бомбежки в 1991 году отец Виталий вышел на открытое возвышенное место, воздел руки с иконой Божией Матери, направив ее в сторону летящих с неба ракет и стал молиться. Десятки людей видели, как при этом снаряды меняли свои траектории, и многие из них, не долетев до земли, взрывались в воздухе.
К отцу Виталию за духовным советом обращались люди с самых разных концов СССР и даже из-за рубежа. Видя насквозь каждую человеческую душу, он помогал людям найти правильное решение в сложных жизненных ситуациях. Зная будущее, уберегал их от беды, многих людей исцелил от страшных неизлечимых болезней. Десять лет тому назад по благословению Московского и Грузинского Патриархов увидела свет книга, посвященная жизни этого дивного человека, которая так и называется "О жизни схиархимандрита Виталия" (М. Новоспасский монастырь. 2010 г.) В ней описаны и приведены документальные свидетельства чудотворений, пророчеств, исцелений, а также мудрые духовные рассуждения этого великого старца. В этой статье мы не имеем возможности описать даже малой их части. Не сомневаюсь в том, что придет время и схиархимандрит Виталий будет прославлен в лике святых Глинской пустыни. В вышеупомянутой книге приводится также свидетельство того, что в то время, когда весь мир стоял на грани ядерной войны, молитвы старца Виталия уберегли землю от этой страшной трагедии.
Отец Виталий знал заранее день и час своей кончины. Незадолго до своего успения у старца парализовало одну часть тела и отнялась речь. В таком состоянии он пробыл девять дней. Все это время те, кто находились рядом, видели, как его лик как будто наполнялся внутренним светом и радостью. Старец постоянно молился и крестился. Когда он уже сам не имел сил поднять руку, то взглядом просил, чтобы его продолжали крестить. Каждый день отец Виталий причащался Святых Христовых Таин. Перед смертью он дал понять, что жить ему осталось три дня. За день до смерти он вдруг подал знак рукой, чтобы открыли штору на окне. "Кого видишь?" – спросила отца Виталия его келейница. Он показал взглядом на икону Пресвятой Богородицы. Келейница спросила: "Приходила Матерь Божия?". Старец кивнул головой и заплакал. Батюшка также дал понять, что рядом с ним находятся к тому времени усопшие старцы митр. Зиновий, схиархимандиты Андроник (Лукаш) и Серафим (Романцов). Перед смертью его связь с духовным невидимым миром была постоянной. Но было и другое. Складывалось впечатление, что старец проходит какую-то последнюю битву. В последние дни у него было несколько тяжелых приступов. Сестры монастыря, которые ухаживали за старцем, даже чувствовали, как дрожит пол под их ногами. Было такое ощущение, что весь ад терзал старца так, чтобы заставить его возроптать. Отцу Виталию было очень тяжело, но он не жаловался на боли, был спокоен и даже радостен. Вечером 1 декабря 1992 года сердце старца остановилась.
Во время отпевания совершилось чудо. Когда патриарх Илия прочитал разрешительную молитву и передал текст отцу Павлу Косачу, чтобы тот вложил ее в руки отца Виталия, старец сам раскрыл ладонь и взял в свои руки лист с молитвой. Свидетелями происшедшего были и другие священники, которые находились рядом. Кто-то тогда вспомнил, как старец за несколько лет до кончины говорил: "За слезы сестер я из гроба сам протяну руку". Тогда этим словам никто не предал значения. Погребли схиархимандрита Виталия напротив алтаря Александро-Невского храма, внутри церковной ограды. Еще при жизни он говорил: "Когда умру, приходите ко мне на могилку, как к живому, и рассказывайте о своих бедах, я вам помогу". Случаи чудесной помощи по молитвам к отцу Виталию стали происходить сразу же после его кончины. Упокой, Господи, душу усопшего раба твоего схиархимандрита Виталия, и его святыми молитвами помилуй нас, грешных.
Отец Виталий знал заранее день и час своей кончины. Незадолго до своего успения у старца парализовало одну часть тела и отнялась речь. В таком состоянии он пробыл девять дней. Все это время те, кто находились рядом, видели, как его лик как будто наполнялся внутренним светом и радостью. Старец постоянно молился и крестился. Когда он уже сам не имел сил поднять руку, то взглядом просил, чтобы его продолжали крестить. Каждый день отец Виталий причащался Святых Христовых Таин. Перед смертью он дал понять, что жить ему осталось три дня. За день до смерти он вдруг подал знак рукой, чтобы открыли штору на окне. "Кого видишь?" – спросила отца Виталия его келейница. Он показал взглядом на икону Пресвятой Богородицы. Келейница спросила: "Приходила Матерь Божия?". Старец кивнул головой и заплакал. Батюшка также дал понять, что рядом с ним находятся к тому времени усопшие старцы митр. Зиновий, схиархимандиты Андроник (Лукаш) и Серафим (Романцов). Перед смертью его связь с духовным невидимым миром была постоянной. Но было и другое. Складывалось впечатление, что старец проходит какую-то последнюю битву. В последние дни у него было несколько тяжелых приступов. Сестры монастыря, которые ухаживали за старцем, даже чувствовали, как дрожит пол под их ногами. Было такое ощущение, что весь ад терзал старца так, чтобы заставить его возроптать. Отцу Виталию было очень тяжело, но он не жаловался на боли, был спокоен и даже радостен. Вечером 1 декабря 1992 года сердце старца остановилась.
Во время отпевания совершилось чудо. Когда патриарх Илия прочитал разрешительную молитву и передал текст отцу Павлу Косачу, чтобы тот вложил ее в руки отца Виталия, старец сам раскрыл ладонь и взял в свои руки лист с молитвой. Свидетелями происшедшего были и другие священники, которые находились рядом. Кто-то тогда вспомнил, как старец за несколько лет до кончины говорил: "За слезы сестер я из гроба сам протяну руку". Тогда этим словам никто не предал значения. Погребли схиархимандрита Виталия напротив алтаря Александро-Невского храма, внутри церковной ограды. Еще при жизни он говорил: "Когда умру, приходите ко мне на могилку, как к живому, и рассказывайте о своих бедах, я вам помогу". Случаи чудесной помощи по молитвам к отцу Виталию стали происходить сразу же после его кончины. Упокой, Господи, душу усопшего раба твоего схиархимандрита Виталия, и его святыми молитвами помилуй нас, грешных.
Лекарство от рака и страха от старца Порфирия Кавсокаливита
(1906 - 1991)
Парадоксальным образом среди наших прихожан быстро распространяться ложная литература, со множеством духовных вирусов, и очень тяжело находит путь к нашим сердцам писания действительно духоносных старцев. Мало кому сегодня известно о старце Порфирии Кавсокаливите, а это действительно один из великих святых наших дней.
Меня в нем поражает даже не обилие его духовных даров, не его понимание языка птиц, видение прошлого, прозорливость и прочь. Нет, не это. А его чувствование Бога. Читая строки писем этого старца. я получал живую воду утешения и надежды. Поэтому мне бы хотелось что бы в этой публикации было как можно меньше моих строк, и как можно больше слов старца.
В одной из предыдущих публикаций я писал о богословии радости, и размышлял о том, почему среди православных так много уныния и тоски. Думаю что это отчасти потому что мы не правильно понимаем Бога, и нашу Матерь Церковь. Страх, боязнь, тоска - это то, чем болеют люди у которых нет веры. Что же касается истинных христиан то для них нет страха, а есть одна Любовь.
«Здесь в падшем мире, как я уже сказал, есть сатана, есть ад, есть смерть, — заметил Старец. — Все это здесь есть, есть на самом деле. Это другая область, это зло, это тьма, и то, что принадлежит тьме. Человек Христов должен возлюбить Христа, и когда он возлюбит Христа, он освобождается от дьявола, от ада и от смерти»
«Для нас не существует какого — либо страха: ни смерти, ни диавола, ни ада. Все это существует для тех людей, которые вдали от Христа, для нехристиан. Для нас, христиан, творящих волю Его, этих вещей не существует.»
«Вот смотри… И ад, и сатана, и рай, и все такое прочее — это реальные вещи… Тем не менее, я не желаю, чтобы ты их боялась, или постоянно о них думала, как ты это делаешь…Я хочу, чтобы ты полюбила Христа, Который есть все, и тогда, где бы ты ни была, ты ничего из всего этого не будешь бояться. Ты будешь иметь вся благая и здесь и там.»
«В этом величайшая тайна христианства. И это — большое искусство, которому нужно обучиться. Великое искусство заключается в том, чтобы презреть зло, не видеть его, как будто его и нет. Потому что в действительности его и нет: зло — это небытие существует только в нашем сознании. А мир — добр.»
(1906 - 1991)
Парадоксальным образом среди наших прихожан быстро распространяться ложная литература, со множеством духовных вирусов, и очень тяжело находит путь к нашим сердцам писания действительно духоносных старцев. Мало кому сегодня известно о старце Порфирии Кавсокаливите, а это действительно один из великих святых наших дней.
Меня в нем поражает даже не обилие его духовных даров, не его понимание языка птиц, видение прошлого, прозорливость и прочь. Нет, не это. А его чувствование Бога. Читая строки писем этого старца. я получал живую воду утешения и надежды. Поэтому мне бы хотелось что бы в этой публикации было как можно меньше моих строк, и как можно больше слов старца.
В одной из предыдущих публикаций я писал о богословии радости, и размышлял о том, почему среди православных так много уныния и тоски. Думаю что это отчасти потому что мы не правильно понимаем Бога, и нашу Матерь Церковь. Страх, боязнь, тоска - это то, чем болеют люди у которых нет веры. Что же касается истинных христиан то для них нет страха, а есть одна Любовь.
«Здесь в падшем мире, как я уже сказал, есть сатана, есть ад, есть смерть, — заметил Старец. — Все это здесь есть, есть на самом деле. Это другая область, это зло, это тьма, и то, что принадлежит тьме. Человек Христов должен возлюбить Христа, и когда он возлюбит Христа, он освобождается от дьявола, от ада и от смерти»
«Для нас не существует какого — либо страха: ни смерти, ни диавола, ни ада. Все это существует для тех людей, которые вдали от Христа, для нехристиан. Для нас, христиан, творящих волю Его, этих вещей не существует.»
«Вот смотри… И ад, и сатана, и рай, и все такое прочее — это реальные вещи… Тем не менее, я не желаю, чтобы ты их боялась, или постоянно о них думала, как ты это делаешь…Я хочу, чтобы ты полюбила Христа, Который есть все, и тогда, где бы ты ни была, ты ничего из всего этого не будешь бояться. Ты будешь иметь вся благая и здесь и там.»
«В этом величайшая тайна христианства. И это — большое искусство, которому нужно обучиться. Великое искусство заключается в том, чтобы презреть зло, не видеть его, как будто его и нет. Потому что в действительности его и нет: зло — это небытие существует только в нашем сознании. А мир — добр.»
С другой стороны старец также учит
«Я хочу вам показать — вот, что такое Христос. И здесь нет места угрюмости, унынию, замкнутости на самом себе, когда человек погружен и терзается всевозможными помыслами, страдая от ран, полученных им на его жизненном пути. Во Христе ничего этого нет!»
«Так мы действительно и должны смотреть на Христа — без страха… Он — наш друг, Он — наш брат, Он — самое лучшее и прекрасное из того, что есть. Он — это все. Как друг, он обращается к нам и говорит: «Вы же мои друзья. Неужели вы этого не понимаете? Мы — братья и сестры. Нет, не бойся, я же не судия… У Меня в руках нет ключей от бездн адских, Я вас не запугиваю, нет! — Я вас люблю. Наоборот, я хочу, чтобы вы вместе со Мной радовались жизни… Понимаете?»
«Христос — это новая Жизнь. Христос — это все. Он — радость, Он — жизнь, Он — свет, свет истинный, который делает так, что человек радуется, стремится ввысь, видит все, видит всех, болеет за всех, хочет чтобы все были вместе с ним, и все — рядом со Христом.»
Не страхом ада, не боязнью вечной муки должна руководствоваться наша душа, а искренней любовью к Богу и доверием к нему:
«Если любовь ко Христу будет управлять вами, то уничтожение зла произойдет скрыто, тайным образом. Любовь должна занимать все ваше сознание, сердце, мысли, желания, представления. Это желание встретиться со Христом должно быть вашим»
«Когда мы связаны со Христом абсолютным доверием, тогда мы счастливы и радостны. Мы тогда пребываем в райской радости. Это тайна, таинство. Оно — в доверии»
«В этот мир мы пришли не для того чтобы жить в нем вечно. Мы пришли сюда чтобы быть испытанными и перейти в вечную жизнь. Поэтому не скорби о том, что должно произойти с каждым.
«Смерть это лишь средство, это дверь через которую мы проходим вступая в вечность! Вот что такое смерть»
Когда в нашей душе поселятся страх он парализует не только нас, но и тех кто рядом с нами
«Часто мы своим беспокойством, своими страхами и плохим душевным состоянием, сами того не желая и не понимая этого, причиняем зло другим людям, даже если их сильно любим, как, например, мать любит своего ребенка. Мать передает ребенку весь свой страх за его жизнь, за его здоровье, за его успех, даже если и не говорит с ним, даже если не выражает того, что у нее внутри.»
Старец жил Богом, вся его жизнь - поэтическое благодарение Богу, он прожил ее как духовный лирик, художник, и говорил что каждый из нас должен так жить. Его восхищала каждая деталь мира сознанного Творцом, старец изумлялся и великому и малому из того что видел вокруг себя.
«Все вокруг нас — это капли любви Божией, — убеждал Старец Порфирий. — Радуйтесь тому, что окружает нас. Всё нас учит и ведет к любви Божией. Все вокруг нас — это капли любви Божией; и одушевленное, и неодушевленное, и растения, и звери, и птицы, и горы, и море, и закат, и усыпанное звездами небо. Это маленькая любовь, через которую мы приходим к Любви великой, ко Христу.»
«Чтобы стать христианином, нужно иметь душу поэта, нужно стать поэтом. «Грубых» душ Христос не желает иметь рядом с Собой. Христианин является поэтом, пребывает в поэзии. Поэтические сердца глубоко проникаются любовью, закладывают ее внутрь сердца, обнимают ее и глубоко чувствуют.»
«Я хочу вам показать — вот, что такое Христос. И здесь нет места угрюмости, унынию, замкнутости на самом себе, когда человек погружен и терзается всевозможными помыслами, страдая от ран, полученных им на его жизненном пути. Во Христе ничего этого нет!»
«Так мы действительно и должны смотреть на Христа — без страха… Он — наш друг, Он — наш брат, Он — самое лучшее и прекрасное из того, что есть. Он — это все. Как друг, он обращается к нам и говорит: «Вы же мои друзья. Неужели вы этого не понимаете? Мы — братья и сестры. Нет, не бойся, я же не судия… У Меня в руках нет ключей от бездн адских, Я вас не запугиваю, нет! — Я вас люблю. Наоборот, я хочу, чтобы вы вместе со Мной радовались жизни… Понимаете?»
«Христос — это новая Жизнь. Христос — это все. Он — радость, Он — жизнь, Он — свет, свет истинный, который делает так, что человек радуется, стремится ввысь, видит все, видит всех, болеет за всех, хочет чтобы все были вместе с ним, и все — рядом со Христом.»
Не страхом ада, не боязнью вечной муки должна руководствоваться наша душа, а искренней любовью к Богу и доверием к нему:
«Если любовь ко Христу будет управлять вами, то уничтожение зла произойдет скрыто, тайным образом. Любовь должна занимать все ваше сознание, сердце, мысли, желания, представления. Это желание встретиться со Христом должно быть вашим»
«Когда мы связаны со Христом абсолютным доверием, тогда мы счастливы и радостны. Мы тогда пребываем в райской радости. Это тайна, таинство. Оно — в доверии»
«В этот мир мы пришли не для того чтобы жить в нем вечно. Мы пришли сюда чтобы быть испытанными и перейти в вечную жизнь. Поэтому не скорби о том, что должно произойти с каждым.
«Смерть это лишь средство, это дверь через которую мы проходим вступая в вечность! Вот что такое смерть»
Когда в нашей душе поселятся страх он парализует не только нас, но и тех кто рядом с нами
«Часто мы своим беспокойством, своими страхами и плохим душевным состоянием, сами того не желая и не понимая этого, причиняем зло другим людям, даже если их сильно любим, как, например, мать любит своего ребенка. Мать передает ребенку весь свой страх за его жизнь, за его здоровье, за его успех, даже если и не говорит с ним, даже если не выражает того, что у нее внутри.»
Старец жил Богом, вся его жизнь - поэтическое благодарение Богу, он прожил ее как духовный лирик, художник, и говорил что каждый из нас должен так жить. Его восхищала каждая деталь мира сознанного Творцом, старец изумлялся и великому и малому из того что видел вокруг себя.
«Все вокруг нас — это капли любви Божией, — убеждал Старец Порфирий. — Радуйтесь тому, что окружает нас. Всё нас учит и ведет к любви Божией. Все вокруг нас — это капли любви Божией; и одушевленное, и неодушевленное, и растения, и звери, и птицы, и горы, и море, и закат, и усыпанное звездами небо. Это маленькая любовь, через которую мы приходим к Любви великой, ко Христу.»
«Чтобы стать христианином, нужно иметь душу поэта, нужно стать поэтом. «Грубых» душ Христос не желает иметь рядом с Собой. Христианин является поэтом, пребывает в поэзии. Поэтические сердца глубоко проникаются любовью, закладывают ее внутрь сердца, обнимают ее и глубоко чувствуют.»
«Христианин не может не быть возвышенным! Ведь он молится и чувствует, что становится Богом, по благодати! Он становится пушинкой и в легкости парит свободным от помыслов умом. Поверьте, такое познание мира мыслью — не пустая фантазия… Когда я говорю «он парит» — это не условность , не выдумка, нет, это реальность!
Многие думают, что христианин — это человек, оторванный от реальности, который «витает в облаках». Наоборот, христианин схватывает, постигает реальность и глубже других понимает и «проживает» ее . Тем не мене, он читает и Евангелие, и Отцов, он «проживает» и это, погружается в это и чувствует очень тонко , делает это своей жизнью. Он становится чутким, чувствительным приемником божественных указаний»
«Душа, особенно чувствительная душа, радуется любви и воодушевляется, укрепляется и преображает все плохое и отрицательное. Потому я предпочитаю «легкий путь», то есть тот путь, когда мы читаем каноны святых или молитву. В канонах мы найдем способы»
Что такое легкий путь старец объясняет в своих письмах. С одной стороны это жизнь в которой нет зла, его нужно не замечать и не обращать на него внимания, а с другой стороны, это плавное, постепенно ( без надрыва, без усилий) насыщение себя Добром.
«Не избирайте для своего исправления отрицательных способов. Не нужно ни диавола бояться, ни ада, ничего. Это провоцирует сопротивление. У меня тоже есть небольшой опыт в этом. Цель состоит не в том, чтобы ранить себя, насиловать себя, стараясь стать лучше. Цель состоит в том, чтобы открыться любви: поучаться, молиться, преуспевать в любви, в любви Христовой»
«Два пути ведут нас к Богу: путь суровый и утомительный, с жестокими сражениями против зла, и легкий путь посредством любви. Многие люди избрали суровый путь и «пролили кровь, чтобы принять Дух», доколе не достигли великой добродетели. Я нахожу, что самый краткий и верный путь — это путь любви. Им следуйте и вы. То есть вы можете предпринимать иные усилия: поучаться и молиться с целью преуспеть в любви Бога и Церкви. Не боритесь за то, чтобы изгнать тьму из клети своей души. Откройте маленькое отверстие, чтобы проник свет, и тьма исчезнет.»
Особое внимание в этом облачение в ризы света старец уделял молитве. Она для него ключ от Неба, о ней он говорит в большинстве своих писем.
«Любовь к Богу выражается прежде всего во внимательности к своему внутреннему устроению Имейте непрестанную память»
«Сердце — это радиоприемник, а страсти — помехи в эфире… Чтобы Христос явил нам Себя внутри нас, когда мы призываем Его в молитве «Господи Иисусе Христе», сердце наше должно быть чистым, должно быть свободным от какой — либо помехи, свободным от ненависти, от эгоизма, от злобы. Нужно, чтобы мы любили Его, а Он — нас.»
«Требуется любовь ко Христу, жажда, — объяснял Старец. — Память Божию приобретайте при помощи молитвы Господи Иисусе Христе, помилуй мя, церковных молитв, песнопений, воспоминаний о действиях Божиих и отрывков из Священного Писания и из других духовных книг. Для этого, конечно, необходимо благое произволение. По принуждению этого не бывает, но главным образом по действию Божественной благодати. Но Божественной благодати необходимы условия — любовь и смирение…»
«В молитве, как и в любом искусстве, тоже есть своя тайна. Таина молитвы состоит в том, чтобы научиться совершенно не держать в уме прошение чего — либо конкретного. Таинство в том, чтобы бескорыстно испрашивать нашего соединения со Христом, не будем молитвой насиловать Бога. Не будем просить у Бога избавить нас от чего — либо, от болезни и тому подобного или разрешить наши проблемы. Но будем просить у Него силы и укрепления, чтобы перенести всё»
Многие думают, что христианин — это человек, оторванный от реальности, который «витает в облаках». Наоборот, христианин схватывает, постигает реальность и глубже других понимает и «проживает» ее . Тем не мене, он читает и Евангелие, и Отцов, он «проживает» и это, погружается в это и чувствует очень тонко , делает это своей жизнью. Он становится чутким, чувствительным приемником божественных указаний»
«Душа, особенно чувствительная душа, радуется любви и воодушевляется, укрепляется и преображает все плохое и отрицательное. Потому я предпочитаю «легкий путь», то есть тот путь, когда мы читаем каноны святых или молитву. В канонах мы найдем способы»
Что такое легкий путь старец объясняет в своих письмах. С одной стороны это жизнь в которой нет зла, его нужно не замечать и не обращать на него внимания, а с другой стороны, это плавное, постепенно ( без надрыва, без усилий) насыщение себя Добром.
«Не избирайте для своего исправления отрицательных способов. Не нужно ни диавола бояться, ни ада, ничего. Это провоцирует сопротивление. У меня тоже есть небольшой опыт в этом. Цель состоит не в том, чтобы ранить себя, насиловать себя, стараясь стать лучше. Цель состоит в том, чтобы открыться любви: поучаться, молиться, преуспевать в любви, в любви Христовой»
«Два пути ведут нас к Богу: путь суровый и утомительный, с жестокими сражениями против зла, и легкий путь посредством любви. Многие люди избрали суровый путь и «пролили кровь, чтобы принять Дух», доколе не достигли великой добродетели. Я нахожу, что самый краткий и верный путь — это путь любви. Им следуйте и вы. То есть вы можете предпринимать иные усилия: поучаться и молиться с целью преуспеть в любви Бога и Церкви. Не боритесь за то, чтобы изгнать тьму из клети своей души. Откройте маленькое отверстие, чтобы проник свет, и тьма исчезнет.»
Особое внимание в этом облачение в ризы света старец уделял молитве. Она для него ключ от Неба, о ней он говорит в большинстве своих писем.
«Любовь к Богу выражается прежде всего во внимательности к своему внутреннему устроению Имейте непрестанную память»
«Сердце — это радиоприемник, а страсти — помехи в эфире… Чтобы Христос явил нам Себя внутри нас, когда мы призываем Его в молитве «Господи Иисусе Христе», сердце наше должно быть чистым, должно быть свободным от какой — либо помехи, свободным от ненависти, от эгоизма, от злобы. Нужно, чтобы мы любили Его, а Он — нас.»
«Требуется любовь ко Христу, жажда, — объяснял Старец. — Память Божию приобретайте при помощи молитвы Господи Иисусе Христе, помилуй мя, церковных молитв, песнопений, воспоминаний о действиях Божиих и отрывков из Священного Писания и из других духовных книг. Для этого, конечно, необходимо благое произволение. По принуждению этого не бывает, но главным образом по действию Божественной благодати. Но Божественной благодати необходимы условия — любовь и смирение…»
«В молитве, как и в любом искусстве, тоже есть своя тайна. Таина молитвы состоит в том, чтобы научиться совершенно не держать в уме прошение чего — либо конкретного. Таинство в том, чтобы бескорыстно испрашивать нашего соединения со Христом, не будем молитвой насиловать Бога. Не будем просить у Бога избавить нас от чего — либо, от болезни и тому подобного или разрешить наши проблемы. Но будем просить у Него силы и укрепления, чтобы перенести всё»
А болел старец много. Несмотря на то что он исцелил не одного обреченного на смерть больного человека, сам он болел постоянно и очень очень тяжело. Но, создается такое впечатление, что он как будто радовался что так много болеет, желал болеть и, что самое важное, он ни разу не молился Богу что бы тот его исцелил. Вот что старец говорит по этому поводу:
«Благодарю Бога, давшего мне много болезней, — писал Старец. — Часто я говорю Ему: «Христе мой, любовь Твоя безгранична!» То, что я живу, — это чудо. Среди моих болезней есть и рак… У меня — рак гипофиза. Там образовалась опухоль, которая растет и давит на зрительный нерв. Поэтому теперь я уже не вижу.
Болит все и страшно… Но я молюсь, с терпением подъемля Крест Христов. Видите, какой у меня язык? Он увеличился, он был не таким. Это тоже от рака, который в голове. И чем дальше, тем хуже. Он еще увеличится, и мне будет трудно говорить. Очень сильная боль, я страдаю, но болезнь моя прекрасна. Я воспринимаю ее как любовь Христову. Прихожу в умиление и благодарю Бога. Это за грехи мои. Я грешен, и Бог пытается очистить меня.
Когда мне было шестнадцать лет, я просил Бога дать мне тяжелую болезнь, рак, чтобы мне страдать ради любви Его и прославлять Его в страданиях. Долго я так молился. Но мой старец сказал мне, что это эгоизм и что так я принуждаю Бога. Бог знает, что делать. Тогда я перестал так молиться. Но вы видите, что Бог не забыл моего прошения и послал мне такое благодеяние после стольких лет! Сейчас я не прошу Бога взять то, о чем я Его просил. Я радуюсь тому, что у меня есть, чтобы по великой моей любви приобщиться к Его страданиям. Бог воспитывает меня. Господь, кого любит, того наказывает (Евр. 12, 6). Моя болезнь — это особое благоволение Божие, которое призывает меня войти в таинство Его любви и при помощи Его благодати постараться ответить на Его любовь.»
«Мы презираем болезнь, не думаем о ней; а думаем о Христе спокойно, помышляем просто, незаметно, бескорыстно, и Бог сделает Свое чудо на пользу нашей душе. Как мы и говорим за Божественной литургией: Весь живот наш Христу Богу предадим…»
Старец говорил что лекарство от рака у врачей буквально под рукой, и ему было открыто и то, почему Бог не дает этого лекарства людям… А именно, то что рак вызывается страхом, и Господь открыл другое лекарство от рака, которое и хочет видеть у людей: «Вас убивает не боль, а ваш собственный страх боли! Вы должны перебороть этот страх…»
Все что бы не случалось в жизни старца для него было – благословение. Дай Бог и нам, молитвами этого великого старца научиться получить хоть капельку такой веры.
«Когда ты пребываешь в молитве, все в земной жизни происходит так, как должно, как надлежит этому быть, ничего плохого не случится»
27 ноября 2013 года Священный Синод Константинопольского Патриархата принял решение о канонизации старца Порфирия в лике святых.
«Благодарю Бога, давшего мне много болезней, — писал Старец. — Часто я говорю Ему: «Христе мой, любовь Твоя безгранична!» То, что я живу, — это чудо. Среди моих болезней есть и рак… У меня — рак гипофиза. Там образовалась опухоль, которая растет и давит на зрительный нерв. Поэтому теперь я уже не вижу.
Болит все и страшно… Но я молюсь, с терпением подъемля Крест Христов. Видите, какой у меня язык? Он увеличился, он был не таким. Это тоже от рака, который в голове. И чем дальше, тем хуже. Он еще увеличится, и мне будет трудно говорить. Очень сильная боль, я страдаю, но болезнь моя прекрасна. Я воспринимаю ее как любовь Христову. Прихожу в умиление и благодарю Бога. Это за грехи мои. Я грешен, и Бог пытается очистить меня.
Когда мне было шестнадцать лет, я просил Бога дать мне тяжелую болезнь, рак, чтобы мне страдать ради любви Его и прославлять Его в страданиях. Долго я так молился. Но мой старец сказал мне, что это эгоизм и что так я принуждаю Бога. Бог знает, что делать. Тогда я перестал так молиться. Но вы видите, что Бог не забыл моего прошения и послал мне такое благодеяние после стольких лет! Сейчас я не прошу Бога взять то, о чем я Его просил. Я радуюсь тому, что у меня есть, чтобы по великой моей любви приобщиться к Его страданиям. Бог воспитывает меня. Господь, кого любит, того наказывает (Евр. 12, 6). Моя болезнь — это особое благоволение Божие, которое призывает меня войти в таинство Его любви и при помощи Его благодати постараться ответить на Его любовь.»
«Мы презираем болезнь, не думаем о ней; а думаем о Христе спокойно, помышляем просто, незаметно, бескорыстно, и Бог сделает Свое чудо на пользу нашей душе. Как мы и говорим за Божественной литургией: Весь живот наш Христу Богу предадим…»
Старец говорил что лекарство от рака у врачей буквально под рукой, и ему было открыто и то, почему Бог не дает этого лекарства людям… А именно, то что рак вызывается страхом, и Господь открыл другое лекарство от рака, которое и хочет видеть у людей: «Вас убивает не боль, а ваш собственный страх боли! Вы должны перебороть этот страх…»
Все что бы не случалось в жизни старца для него было – благословение. Дай Бог и нам, молитвами этого великого старца научиться получить хоть капельку такой веры.
«Когда ты пребываешь в молитве, все в земной жизни происходит так, как должно, как надлежит этому быть, ничего плохого не случится»
27 ноября 2013 года Священный Синод Константинопольского Патриархата принял решение о канонизации старца Порфирия в лике святых.
3 ДЕКАБРЯ 1937 Г. В ПОДВАЛАХ НКВД БЫЛ РАССТРЕЛЯН СВЯЩЕННИК АНАТОЛИЙ ЖУРАКОВСКИЙ. (1897-1937) МУЧЕНИК, БОГОСЛОВ, ПОЭТ, ЧЕЛОВЕК НАДЕЛЕННЫЙ ОТ БОГА МНОГИМИ ТАЛАНТАМИ. НИЖЕ НЕКОТОРЫЕ ЕГО СТИХИ ИЗ НЕВОЛИ…
ЭТОТ ДЕНЬ БЫЛ НА ВСЕ ПОХОЖИЙ...
Этот день был на все похожий...
Ранним утром в назначенный час
От тюремного жесткого ложа
На поверку подняли нас.
И вставали хмурые люди
От ночных обманчивых чар,
От ночной мечты о чуде
Возвращаясь в дневной кошмар.
Перебранка... Плоские шутки...
Никому не нужный гомон и крик...
Как всегда были жалки и жутки
Каждый час и каждый миг.
Когда же тени густые сгустились
И на воле зардел закат,
Мы гурьбою длинной спустились
На тюремный мощеный квадрат.
И все было так знакомо —
Давно опостылевший вид:
Решетка красного дома,
Серый камень — булыжник плит...
Но внезапно все чудом стало,
Словно в сказе или во сне:
Я увидел: ты в белом стояла
Прислонясь к тюремной стене.
И казалось, что в мир насилья,
Прорезая густую тьму,
Белый ангел простер свои крылья
И наполнил светом тюрьму
Это длилось одно мгновение.
Взор. Движение безмолвных губ.
Но я явственно слышал пенье,
Слышал голос нездешних труб.
И короткий миг промчался.
Застучал тюремный засов.
Снова кто-то громко ругался,
Сыпал градом кощунственных слов.
Но волна лучей осеняла
Казематы и каменный двор.
И навстречу лучами пылало
Мое сердце в огнях, как костер. (осень 1930)
РОССИЯ, МОЯ РОССИЯ,
Россия, моя Россия,
Страна несказанных мук,
Целую язвы страстные
Твоих пригвожденных рук.
Ведь в эти руки когда-то
Ты приняла Самого Христа,
А теперь сама распята
На высоте того Креста.
Я с тобой, на руках моих раны,
И из них сочится кровь,
Но в сердце звучит «осанна»
И сильнее смерти любовь.
Впереди я вижу своды
Все тех же тюремных стен,
Одиночку, разлуки годы
И суровый лагерный плен.
Но я все, я все принимаю
И святыням твоим отдаю
До конца, до самого края
Всю жизнь и всю душу мою.
Много нас, подними свои взоры,
Погляди, родная, окрест:
Мы идем от твоих просторов,
Поднимаем твой тяжкий крест.
Мы пришли с тобой на распятье
Разделить твой последний час.
О, раскрой же свои объятья
И прости, и прими всех нас. (13.10.1932)
СЕДОЕ УТРО
Седое утро. Рано. Реет мгла.
Моров и иней. Тишина. Молчанье.
Прибрежных сосен смутно очертанье.
Работа началась, звенит пила.
Мгновения летят. Над Выгом, словно встарь,
Заря воздвигла огненные храмы.
Плывет туман, как волны фимиама,
Престолы - острова, и небеса - алтарь.
Пила звенит. Молчи. Терпи. Так надо.
В себя войди. В венце живых лучей
В глубинах сердца - храм. Готовь елей,
Войди в алтарь и засвети лампаду.
Ты слышишь: ангелы спешат в незримом сонме.
Ты слышишь: клирное они свершают пенье.
Слепотствующим труд, для зрячего — служенье.
Любимый близко. Здесь. Премудрость. Вонмем. (29.09.1934)
И ЭТОТ ШУМ, И КРИК, И ЭТИ НАРЫ,
И этот шум, и крик, и эти нары,
И тесный лагерный барак,
Блевотины хулы, неверья мрак —
Все это только ведовство и чары.
Не верит сердце тягостному сну,
И не сомнет суровый гнет насилья
Моей души трепещущие крылья,
Не победит грядущую весну.
Весна... Алеет утро... Тени
Бегут, скользят: и нежный аромат
В прозрачном воздухе струят
Омытые росой кусты сирени.
Весна в моей душе. Моя душа, как сад,
Проснувшийся, оживший на рассвете,
В слезах омыты венчики соцветий,
Благоухают и в лучах горят.
Пусть жизнь в оковах. Дух уже расторг
Оковы тьмы. Путь неукорный к раю
Открыт. Любовь есть рай. Я знаю.
И в сердце тишина, молитва и восторг. (23.05.1935)
И НОЧИ БЫЛИ БЕЛЫ
И ночи были белы, белы, белы...
Жизнь стала сном, и явью стали сны.
Заря неувядающей весны
Дня незакатного очам прордела.
Немолчно Выг шумел. И сердце пело.
Исчезли, стерлись вековые грани
Меж шепотом молитв и трепетом признаний
Душа была, как плоть, и духом стало тело.
Как зов архангела, любовь была чиста.
Прикосновенья, словно волны света.
И юности неложные обеты
Запечатлелись язвами Креста.
И Дух сошел... И тайным дуновеньем
Соединил начало с чаянным концом.
Надежду вечности и память о былом,
Тоску земли и радость воскресенья.
Пришла разлука со своим мечом,
Но нас ли устрашит раздельность мира –
ЭТОТ ДЕНЬ БЫЛ НА ВСЕ ПОХОЖИЙ...
Этот день был на все похожий...
Ранним утром в назначенный час
От тюремного жесткого ложа
На поверку подняли нас.
И вставали хмурые люди
От ночных обманчивых чар,
От ночной мечты о чуде
Возвращаясь в дневной кошмар.
Перебранка... Плоские шутки...
Никому не нужный гомон и крик...
Как всегда были жалки и жутки
Каждый час и каждый миг.
Когда же тени густые сгустились
И на воле зардел закат,
Мы гурьбою длинной спустились
На тюремный мощеный квадрат.
И все было так знакомо —
Давно опостылевший вид:
Решетка красного дома,
Серый камень — булыжник плит...
Но внезапно все чудом стало,
Словно в сказе или во сне:
Я увидел: ты в белом стояла
Прислонясь к тюремной стене.
И казалось, что в мир насилья,
Прорезая густую тьму,
Белый ангел простер свои крылья
И наполнил светом тюрьму
Это длилось одно мгновение.
Взор. Движение безмолвных губ.
Но я явственно слышал пенье,
Слышал голос нездешних труб.
И короткий миг промчался.
Застучал тюремный засов.
Снова кто-то громко ругался,
Сыпал градом кощунственных слов.
Но волна лучей осеняла
Казематы и каменный двор.
И навстречу лучами пылало
Мое сердце в огнях, как костер. (осень 1930)
РОССИЯ, МОЯ РОССИЯ,
Россия, моя Россия,
Страна несказанных мук,
Целую язвы страстные
Твоих пригвожденных рук.
Ведь в эти руки когда-то
Ты приняла Самого Христа,
А теперь сама распята
На высоте того Креста.
Я с тобой, на руках моих раны,
И из них сочится кровь,
Но в сердце звучит «осанна»
И сильнее смерти любовь.
Впереди я вижу своды
Все тех же тюремных стен,
Одиночку, разлуки годы
И суровый лагерный плен.
Но я все, я все принимаю
И святыням твоим отдаю
До конца, до самого края
Всю жизнь и всю душу мою.
Много нас, подними свои взоры,
Погляди, родная, окрест:
Мы идем от твоих просторов,
Поднимаем твой тяжкий крест.
Мы пришли с тобой на распятье
Разделить твой последний час.
О, раскрой же свои объятья
И прости, и прими всех нас. (13.10.1932)
СЕДОЕ УТРО
Седое утро. Рано. Реет мгла.
Моров и иней. Тишина. Молчанье.
Прибрежных сосен смутно очертанье.
Работа началась, звенит пила.
Мгновения летят. Над Выгом, словно встарь,
Заря воздвигла огненные храмы.
Плывет туман, как волны фимиама,
Престолы - острова, и небеса - алтарь.
Пила звенит. Молчи. Терпи. Так надо.
В себя войди. В венце живых лучей
В глубинах сердца - храм. Готовь елей,
Войди в алтарь и засвети лампаду.
Ты слышишь: ангелы спешат в незримом сонме.
Ты слышишь: клирное они свершают пенье.
Слепотствующим труд, для зрячего — служенье.
Любимый близко. Здесь. Премудрость. Вонмем. (29.09.1934)
И ЭТОТ ШУМ, И КРИК, И ЭТИ НАРЫ,
И этот шум, и крик, и эти нары,
И тесный лагерный барак,
Блевотины хулы, неверья мрак —
Все это только ведовство и чары.
Не верит сердце тягостному сну,
И не сомнет суровый гнет насилья
Моей души трепещущие крылья,
Не победит грядущую весну.
Весна... Алеет утро... Тени
Бегут, скользят: и нежный аромат
В прозрачном воздухе струят
Омытые росой кусты сирени.
Весна в моей душе. Моя душа, как сад,
Проснувшийся, оживший на рассвете,
В слезах омыты венчики соцветий,
Благоухают и в лучах горят.
Пусть жизнь в оковах. Дух уже расторг
Оковы тьмы. Путь неукорный к раю
Открыт. Любовь есть рай. Я знаю.
И в сердце тишина, молитва и восторг. (23.05.1935)
И НОЧИ БЫЛИ БЕЛЫ
И ночи были белы, белы, белы...
Жизнь стала сном, и явью стали сны.
Заря неувядающей весны
Дня незакатного очам прордела.
Немолчно Выг шумел. И сердце пело.
Исчезли, стерлись вековые грани
Меж шепотом молитв и трепетом признаний
Душа была, как плоть, и духом стало тело.
Как зов архангела, любовь была чиста.
Прикосновенья, словно волны света.
И юности неложные обеты
Запечатлелись язвами Креста.
И Дух сошел... И тайным дуновеньем
Соединил начало с чаянным концом.
Надежду вечности и память о былом,
Тоску земли и радость воскресенья.
Пришла разлука со своим мечом,
Но нас ли устрашит раздельность мира –