После окончания войны в 1906 году отец Митрофан возвратился вместе с полком обратно в г. Орел. В 1908 году Великая княгиня Елизавета Федоровна активно трудилась над проектом создания Марфо-Мариинской обители. Предложения по написанию устава обители были поданы от нескольких лиц. Подал свой проект и отец Митрофан. Его проект более всего пришелся по душе Великой княгине, и он лег в основу устройства новой обители. Для его осуществления Елизавета Федоровна пригласила протоиерея Митрофана на место духовника и настоятеля храма. Но батюшка уже привык к служению в Орле, где у него сложились прекрасные отношения с паствой, которой он отдавал все свои силы и время. Ни он не хотел с ней расставаться, ни она с ним. И отец Митрофан решил отказать княгине в ее предложении. Но как только он об этом подумал, как тотчас почувствовал, что у него отнимается правая рука. Через короткий промежуток времени он не мог уже ни поднять руку, ни согнуть ее, ни даже пошевелить пальцами. Ему пришла мысль, что, возможно, это Господь его наказывает таким образом за то, что он противится воле Божией. Батюшка стал молиться и просить Бога о прощении, пообещав, что если исцелится, то переедет в Москву в обитель княгини Елизаветы. После данного им обещания через два часа болезнь прошла, как будто ее и не было. Вернувшись домой совершенно здоровым, батюшка обьявил прихожанам, что он их покидает. Люди, услышав такую новость, стали рыдать и просить отца Митрофана остаться. Сердце священника дрогнуло от этих просьб, и он снова вернулся к предыдущему решению продолжить свое служение в г. Орле. После этого отец Митрофан почувствовал, что его правая рука начала без всяких видимых причин распухать. Врачи, осмотрев руку, не нашли в ней никаких признаков болезни. В это время из Москвы в Орел привезли чудотворную икону Божией Матери «Иверская». Отец Митрофан, став перед иконой Царицы Небесной, попросил прощение за то, что не выполнил данного Богом обещания. После этого руке стало легче. Теперь отец Митрофан точно знал, что воля Божия в том, чтобы он направил свои стопы в Марфо-Мариинскую обитель. Перед тем как приступить к своим новым обязанностям, он взял благословение у преподобного Алексия Зосимовского, который в то время славился как прозорливый и духоносный старец. Тот еще раз утвердил его в правильности принятого решения.
Так же, как и в Орле, отец Митрофан всеми силами принялся за новое дело. Ему удалось устроить в обители школу, библиотеку, приют, амбулаторию и столовую для бедных. Лекции и занятия, которые проводил священник, собирали множество народа. Вскоре любовь к отцу Митрофану новой паствы стала такой же горячей, как и та, которая была на прежнем месте его служения. Отец Митрофан стал духовником не только сестер Марфо-Мариинской обители, но и ее настоятельницы Великой княгини Елизаветы. В одном из своих писем она писала царю Николаю Второму о своем духовнике: «Он исповедует меня, окормляет меня в церкви, оказывает мне огромную помощь и подает пример своей чистой, простой жизнью, такой скромной и высокой по ее безграничной любви к Богу и Православной Церкви. Поговорив с ним лишь несколько минут, видишь, что он скромный, чистый и человек Божий, Божий слуга в нашей церкви».
Наступил 1917 год: государственный переворот, отречение царя, арест царской семьи, Октябрьский переворот. Отцу Митрофану были даны откровения от Бога о тех страшных событиях, которые надвигаются на нашу страну. Перед началом Февральской революции батюшка видел сон, который сильно взволновал его. Придя в церковь, он попросил позвать к нему матушку Елизавету Федоровну. Из их диалога:
— Матушка, ...я видел во сне четыре картины, сменяющиеся одна за другой. На первой я видел горящую церковь, которая рушилась. На второй картине я видел в траурной рамке Вашу сестру, Императрицу Александру, а затем из краев этой рамки стали вырастать ростки, и белые лилии покрыли изображение Императрицы. Затем на третьей картине я видел Архангела Михаила с огненным мечом в руках. Эта картина сменилась, и я увидел молящегося на камне преподобного Серафима.

Великая княгиня без всякой паники и с благородным достоинством спокойно рассказала священнику значение этого сна: «В ближайшее время наступят события, от которых сильно пострадает наша Русская Православная Церковь, которую Вы видели горящей и гибнущей. На второй картине — портрет моей сестры. Белые лилии, заполнившие ее портрет, говорят о том, что жизнь ее будет покрыта славой мученической кончины. Третья картина — Архангел Михаил с огненным мечом — говорит о том, что Россию ожидают большие бедствия. Четвертая картина — молящийся на камне преподобный Серафим — обещает России особую молитвенную защиту преподобного Серафима".

Почти сразу же после Февральской революции был совершен набег вооруженных людей на Марфо-Мариинскую обитель. Мужество, внутреннее спокойствие и благородство княгини Елизаветы и отца Митрофана на первый раз обезоружило комиссаров. Но это продолжалось недолго. Скоре Великая княгиня была арестована и приняла в июле 1918 года мученическую кончину в Алапаевске. Понимая, что жизнь радикально изменилась и нужно готовиться к исходу из этого мира, отец Митрофан вместе со своей женой принимают монашество. Прожив много лет в супружестве, они воспитали трех племянниц - сирот и желали иметь своих детей, но Господь не дал исполниться их желанию. Увидев в этом промысел Божий, призывающий их к особому христианскому подвигу, они переехали в обитель и дали обет воздержания от супружеской жизни. Долгое время этот обет для всех был сокрыт, но когда произошла революция и наступило время всеобщего разрушения и гонений на Православную Церковь, они решили его обнаружить и принять монашеский постриг. Отец Митрофан был пострижен с именем Сергий, а Ольга – с именем Елизавета. Вскоре после этого Патриарх Тихон возвел отца Сергия в сан архимандрита.
За то, что отец Сергий в 1923 году прочел с амвона послание Патриарха Тихона, обличающее нечестие и кощунства революционеров, он был арестован и после полугодичного мученичества в тюрьме подвергнут ссылке в г. Тобольск, где близко сошелся с известным подвижником Федором Ивановым, впоследствии принявшим мученическую кончину. Вернувшись после ссылки в Москву, архимандрит Сергий снова поселяется в Марфо-Мариинской обители. Но ее вскоре закрывают, а самого священника заключают в Бутырскую тюрьму. Поскольку обвинить в чем-то отца Сергия большевикам было сложно, то они вынуждены были его отпустить. Архимандрит Сергий и монахиня Елизавета выехали на родину матушки в село Владычня Тверской области. В нем находилась небольшая церквушка во имя Покрова Богородицы, где батюшка мог совершать богослужения. Люди, давно знавшие архимандрита Сергия, стали часто навещать его в этом селе, а среди местных жителей священник стал славиться как великий молитвенник и человек святой жизни. Конечно же это не могло понравиться врагу рода человеческого. Святость жизни отца Сергия без слов обличала разнузданность и безбожие местных красных активистов, и они решили выгнать священника и матушку Елизавету из села. Оклеветав отца Сергия, они добились того, что суд приговорил его к пяти годам ссылки в Северный край. В то время архимандриту Сергию было уже за шестьдесят. После длительных тюремных заключений, пыток, допросов, его здоровье было сильно подорвано, и он испытывал постоянное недомогание. Находясь в ссылке в одной из сибирских деревень, ему приходилось сильно голодать и очень много работать на лесозаготовках. Это окончательно подорвало его и без того слабое здоровье. При этом с местным начальством у отца Сергия сложились вполне благоприятные отношения, все любили подвижника и труженика, со смирением воспринимавшего свою участь ссыльного. Деревенским детям он вырезал, склеивал, а затем раскрашивал макеты паровозов с пассажирскими и товарными вагонами, которых они не видели ни разу в жизни по дальности тех мест от железных дорог.

В 1933 году отец Сергий снова возвращается с монахиней Елизаветой во Владычино. Храм в селе уже закрыли, поэтому батюшка совершал богослужения у себя в доме. Это последнее время жизни старца ознаменовалось особыми благодатными дарами, которые он получил за свои духовные подвиги. К нему за помощью и утешением приезжали многие люди. Матушку Елизавету от всех пережитых потрясений парализовало, и она лежала полностью обездвиженной. Батюшка со смирением ухаживал за ней до самой своей смерти. Молитвы старца также ограждали, как неким щитом, само село от разрушений и бомбежек. Во время Великой Отечественной войны, когда немцы захватили Тверь, во Владычне расположилась русская воинская часть и предполагалось, что здесь будет тяжелый бой с немцами. Офицеры предлагали жителям отойти подальше от передовых позиций. Кое-кто ушел, а отец Сергий с парализованной монахиней Елизаветой остались. Почти каждый день над расположением воинской части летали немецкие самолеты, но ни разу ни одна бомба не упала ни на храм, ни на село. Это отметили и военные, у которых возникло ощущение, что село находится под чьей-то сугубой молитвенной защитой. Местные жители, очевидцы событий, приписывают чудесное избавление села от смертельной опасности молитвам архимандрита Сергия.
Духовные чада старца, когда вспоминали о последних годах жизни своего духовника, говорили, что он как будто был весь объят божественным пламенем. Говорил старец всегда просто, назидательно и убедительно. Когда мысль его касалась предельных высот христианского духа, он приходил в какое-то восторженно - созерцательное состояние и его мысли облекались в форму лирического излияния. «Звонят ко всенощной, – говорил старец, – к молитве сладостной. Вхожу в храм... Полумрак, мерцают лампады, слышится запах ладана, веяние чего-то неземного, вечного, чистого и сладостного. Все замерло... Чувствуется присутствие Великой Творческой Силы – Всемогущей, Премудрой, Благой, которая вот-вот сейчас вспыхнет и начнет творить... Трепетно жду... Когда же окончится это таинственное безмолвие и раздастся могучий Божий голос: “Да будет вселенная и жизнь в ней!” Вдруг слышу: “Востаните! Господи, благослови!” – “Слава Святей...” Непосредственно за сим поется псалом “Благослови, душе моя, Господа”, которым псалмопевец Давид изображает творение мира... Что скажу я, ничтожный, о чувствах, наполнявших мою душу в это время? Не стыжусь сознаться, что почти всегда я в это время плакал слезами умиления, восторга духовного от воспоминания и переживания дивной, творческой, животворящей деятельности Святой Троицы, так чудно изображавшейся этим обрядом – обхождением храма с каждением. Так ясно сознавала душа моя необходимость этой деятельности Божией для людей, и я молился, каялся в грехах, благодарил Господа за все, за все в жизни мира, лично моей, просил, умолял не оставлять нас одинокими... Мне было радостно невыразимо на душе, когда я видел, ощущал, переживал это единение Бога и человека, Бога и всего мира с его животными, птицами, рыбами, растениями, цветами. Мне казалось, что я излиюсь слезами радости и восторга...»
Никогда и ни в чем старец не осуждал ни одного человека. Он говорил что «плохих людей нет, есть только те, о которых нужно особенно усердно молиться». Кротость, милосердие, незлобие были главными качествами души старца. Архимандрит Сергий имел дар непрестанной молитвы, которая сама собой всегда творилась в его сердце. Но при этом он не оставлял и келейную молитву. Одна местная жительница рассказывала, что "бывало прийдешь к отцу Сергию в дом, а он стоит, сердечный, неподвижно на коленях у икон, подняв руки к верху, и не шевельнется. Ничего и никого на замечая, молится. Так ждешь час, другой и не дождавшись окончания молитвы, идешь домой".
Преставился ко Господу отец Сергий 23 марта 1948 года. На его похороны собралось множество народа. Удивительно было видеть, как на кладбище провожали старца не только люди, но и птицы. Пока пели Трисвятое, опуская гроб преподобного Сергия в могилу, над ним кружился жаворонок и очень звонко пел свою весеннюю пасхальную песню. Еще при жизни батюшка говорил своим духов

ным детям: «Не плачьте обо мне, когда я умру. Вы придете на мою могилку и скажете, что нужно, и я, если буду иметь дерзновение у Господа, помогу вам». Чудесную помощь и заступление люди стали получать, обращаясь к молитвенному заступлению преподобного Сергия, сразу же после его кончины, чему есть огромное количество свидетельств. Очевидцы рассказывали, как матушка отца Сергия, монахиня Елизавета, после похорон батюшки забылась кратким сном, а проснувшись, разрыдалась: "Два года, два года! Как долго!" Матушку похоронили через два года. Когда готовили ей могилу рядом с батюшкой, то, копая, нечаянно сдвинули и приоткрыли гроб отца Сергия и увидели, что мощи батюшки почивают нетленными.
Мощи преподобноисповедника Сергия были обретены 11 декабря 2000 года и сейчас находятся в Воскресенском кафедральном соборе города Твери. "Преподобный отче Сергие, моли Бога о нас!"

«ОТКРОВЕНИЯ СТАРЦА ИОИЛЯ»
Валаамский иеромонах Иоиль (Волынин)
1873-1937
О жизни иеромонаха Иоиля (в миру Ивана Волынина) известно немного. Родился он 23 мая 1873 года недалеко от Санкт-Петербурга. С детства мечтал быть монахом. Его мечте суждено было сбыться в марте 1904 года, когда Иван становится послушником Валаамской обители, а потом и иеромонахом монастыря.
Невысокого роста, кроткий, всегда приветливый – таким его запомнили те, кто встретил его на своем жизненном пути. В 1931 году иеромонах Иоиль уже был известным духовником, у которого окормлялись многие иноки и послушники. «Меня одолевает уныние, что мне делать?» - спрашивал один из них у старца. Тот отвечал: «Для чего нам унывать? Когда дети поступают на службу к царю, родители не унывают, а радуются, а ты поступил на службу к Царю Небесному, и для чего нам унывать, нам радоваться надо…»
В своих поучениях старец был немногословен, по смирению считая себя недостойным учить других. Кончина старца Иоиля была особая. За три дня до смерти ему трижды являлся во сне его почивший духовник схиигумен Федор и предупреждал о предстоящей кончине. Скончался старец тихо и мирно 13 декабря 1937 года.
Видения старца Иоиля.
После смерти старца в его келье нашли дневники, где он описывал разные видения, которые его сподоблял видеть Бог.
В 1904 году задолго до начала Перовой мировой войны и грозных революционных событий Господь дал старцу откровение о том, что в Россию придёт великая беда. В видении старец Иоиль был восхищен на некую гору, с высоты которой ему были видны все страны и города. Каждая страна имела свой цвет воздуха, который указывал на вероисповедание жившего там народа. Города изменяли свой окрас в зависимости от духовного состояния горожан. Многие города теряли белый цвет, тускнели и превращались в черные пятна. А некоторые оставались белыми. Ангел, который сопровождал старца Иоиля, сказал ему: «Спит Русская земля и ее народы, думающие, что все благополучно на земле. Так говорит Господь: «За то, что они прогнали Меня из домов Моих и из градов, за это наведу на них страшные беды». В древние времена ниспосланы были Русской земле от Господа испытания и, умытая христианской кровью, она в скорби благословляла Имя Господне. За это ей были ниспосланы многие дары. Теперь она вновь забыла Бога». Устрашившись этих слов, старец Иоиль увидел идущего вдали громадного зверя и за ним темную тучу, надвигающуюся на Россию. Старец также увидел Славу Божию и молящихся перед престолом Божьим за землю Русскую прославленных царей, святителей и преподобных. Среди них старец видел и убиенного императора Александра Второго.
В другой записи старца рассказывается об откровении, которое ему было дано в 1909 году. В одну из ночей во сне к старцу пришел светлый юноша и сказал: «Иди и посмотри путь монашеский». Увидев юношу, старец сотворил Иисусову молитву и перекрестился. После этого они вышли из монастыря на широкую площадь, где собралось множество монашеской братии. Между ними ходило также множество бесов. На плечах они носили лотки, в которых были разные красоты, привлекающие монахов: вкусная еда, красивые женские лица, одежда, украшения – все, что может быть соблазнительным. Свой товар бесы попеременно предлагали то одним, то другим монахам. Некоторые монахи с интересом рассматривали товар, а кто-то не обращал на него внимания и шел по дороге ведущей вверх, на гору. Посмотрев на эту дорогу, отец Иоиль увидел одного монаха, который далеко ушел по ней. Вокруг него возилась целая куча бесов, пытаясь сбить его с ног. Но тот, не обращая на них внимания, шел с Иисусовой молитвой. В это время что только бесы с ним не делали. Пытались завалить дорогу, плевали ему в лицо, клеветали, но тот молча шел молясь, не обращая ни на что внимания. «Весьма угодна Богу жизнь этого монаха», - сказал Ангел Иоилю. Вслед за этим монахом шли и другие - по двое, по трое и небольшими группами. Эти шли не так свободно, как первый, часто падали, сбитые бесами, но подымались и снова шли дальше, призывая на помощь святых, Ангела - Хранителя и Богородицу.

«Бог попускает им падения Своим промыслом для того, чтобы они научились смирению и не превозносились», - продолжил Ангел. Посмотрев на площадь, где толпились монахи, Иоиль услышал разговоры некоторых из них. «Не для нас этот путь наверх, мы и так уже достаточно потрудились, пора и отдохнуть». Так они и оставались стоять на площади в праздности, озираясь по сторонам и рассматривая разные бесовские товары. Из этого видения понял старец Иоиль путь монашеского делания, но применял этот опыт и для мирян.
С тех пор ничего не изменилось на этой рыночной площади. Как и тогда бесы предлагают нам самые разнообразные товары. На их лотках можно увидеть и православные товары. Мы можем бесконечно долго тратить время своей жизни на чтение православных новостей, смотреть замечательные духовные фильмы, обмениваться впечатлениями о прочитанных книгах святых отцов. С приходом интернета в наш дом, у нас появилось очень много такого, на что мы готовы с духовным интересом тратить не то что дни – годы нашей жизни. Вся эта лоточная продукция увлекает и завораживает. Бесы радуются нашей духовной жажде и подогревают ее. «Пускай ум этих духовных аборигенов рассматривает эти православные бусы», – думают они - «Лишь бы им не захотелось смотреть на свою душу, лишь бы они не занимались познанием своего внутреннего человека, лишь бы у них было как можно меньше времени для молитвы и покаяния. Мы сделаем все возможное, чтобы их уму наша православная продукция была намного интереснее, чем их собственное духовное сердце».

Человек обречен на то что бы стать безумцем.
Апостол Павел в послании, которое читается это воскресный день (Еф 6:10-17) напоминает нам о том, что Церковь - это воинская организация которая ведет войну с духами тьмы. Каждый из нас должен иметь свою экипировку, и апостол перечисляет нам это снаряжение. Это «броня праведности», «щит веры», «шлем спасения», и «меч духовный», который есть Слово Божие.
Одна из проблем нашей духовной жизни заключается в том, что из практической плоскости боевых действий мы перешли в теоретическую. Т.е мы воюем на настольных картах, играем в духовную жизнь в теории, позабыв о том, что мы вообще то уже в плену. Богословие утратило свой изначальный данный Святыми Отцами смысл, который заключался только в одном – в стяжании чистой молитвы. Наше спасение не зависит ни от уровня наших знаний, ни от нашего образования, ни от наших способностей. Оно зависит только от одного – от чистоты наших сердец. Истинный богослов не нуждается в прохождении академической школы, потому что постигает Бога «как он есть» (преп. Сорофрний Сахаров) в чистом Откровении Духа Святого. Если бы через стяжание академических знаний к нам приходила Благодать, то профессора академий и семинарий были бы самыми святыми людьми на земле. Но это не так. Преподобные держали свой ум в богословских определениях, а в молитве. Кафедральные богословствующие теоретики запугали нас внушив чудовищную разницу между нами и святыми. Мы потеряли веру в возможность собственного обОжения, считая, что это задача нам не по плечу. Это убеждение убивает возможность нашего спасения на самом корню. Мысль о том, что святость есть лишь удел избранных – очень коварная дьявольская уловка!
Если мы думаем, что количество прослушанных нами православных лекций, фильмов, прочитанных книг приведёт наш ум к непрестанной молитве, а душу ко спасению - мы находимся в глубокой прелести. На определенном этапе духовной жизни нужны и книги, и лекции, но должно прийти то золотое время, когда они станут нашими врагами, забирающими время и уводящими от беседы с Богом. Если мы все продолжаем читать о том, как нужно правильно молится, и не видим ни малейшего продвижения в этом направлении в практической плоскости, то мы не идем к Богу, мы сидим в гнилом болоте и это нужно понимать. Даже если все это болото населено православными лягушками каждая из которых рассказывает нам что-то полезное для души, оно для нас все равно погибельно.

Не знания, а Благодать является смыслом и целью духовной жизни. А она завоевывается только на поле духовной битвы, а не в уютных тылах и мягких креслах. В тылу вырабатывается лишь стойкая привычка держатся за свои ложны помыслы, а не за Христа. Ад может потерять над нами власть тогда, когда мы станем свободны от любых привязанностей. Ему в этом случае не за что будет ухватиться что бы стащить нас к себе. Если мы злимся, осуждаем, унываем, переживаем, не умея во всем довериться Богу, это значит, что наш ум «залип» в собственных помыслах, он врос в этом мир, а мир крепко прижал нас к себе.
Отец Григорий Афонский пишет о том, что все наши процессы мышления ложны, относительны и преходящи как утренние облака. Но Христос, Солнце души открывает нам свою славу выходя из помышлений как светило выходит их темных туч. Все кроме Бога появляется, меняется и исчезает, не имея в себе самом жизни. Задача нашей души - выйти из мира изменений и смерти в вечную неподвижность бессмертного Бога обретя в нем вечный покой и сладость. «Умри прежде своей смерти, и ты не умрешь, когда будешь умирать» - так звучит древний призыв афонских подвижников. Отрешись от всего земного до того, как оно отречется от тебя!
Так, или иначе, человек обречен на то чтобы стать безумцем. Он или потеряет ум став рабом своих желаний и чувств, постепенно переходя в животное состояние, а то и демоническое. Или же человек потеряет свой ум восходя к Божественной жизни и приобретя духовное ведение. В Боге наши мыслительные процессы останавливаться, по мысли Григория Паламы, потому что наш ум поглощается Божественной Благодатью.
На примере жизни Христа Церковь указует нам этапы духовного роста и спасения. Церковные праздники: Благовещение, Рождество Христово, Крещение, Страсти, Воскресение, Вознесение, и Сошествие Святого Духа – суть ступени по которым мы призваны пройти в личном плане. Весть о Евангельской Истине рождает веру в душе. В крещении мы получаем предваряющее обручение с Благодатью. Далее идут искушения в борьбе со страстями, воскресение души победившей страсти, вознесение ее в созерцательной молитве и благодатное преображение в дарах Духа Святого.
В конце этого пути Бог вселяется в душу человека и открывает в ней Самого Себя. Тогда вся полнота жизни Бесконечного и Безначального Бога становиться неотъемлемым опытом спасенной души. Через пребывание в Духе Святом святые также становятся вездесущими, всеведущими, истинными и бессмертными. Как Бог обладает совершенной благодатью, так и святые, находясь в Боге объемлют своей любовью все человечество. Но для того, чтобы это произошло нам нужно пройти путь Христа, на пике которого будет боль, страдания, агония, мрак богооставленности и ад страшной тоски. Это единственный путь на Небо другого нет, и быть не может.
Суть состояние идущего по пути спасения – смирение! Для того что бы мы об этом не забывали Бог посылает нам скорби. Главное сокровище, которое должен искать христианин – это нерассеянная чистая молитва. Преподобный Пафнутий наставлял своих учеников в том, что им надлежит пройти через три отречения. Первое – отречение от мира, второе – отречение от страстей как телесных, так и духовных, третье – отречение от всего видимого и временного. Не только монаху, но и мирянину нужно научиться жить в «мертвой» святости души иначе наш ветхий человек возьмет над нами силу.
Преподобный Силуан Афонский также учил не бороться со злом, а удерживать ум от зла. Преследуя зло, мы становимся не святыми а злыми важно об этом не забывать, особенно тем, кто любить комментировать церковные новости. Признаком прощения и очищения души по мысли Отцов являются тихая и нежная радость, внутренний мир и покой, любовь ко всем людям без различия не зависимо враги это или друзья.

Бог задумал человека как одного, единого целого, но в бесчисленном количестве личных ипостасей. Единство человечества подобно Троическому – единство природы во множестве ипостасей. Пораженные грехом каждый из нас видит самого себя центром мироздания, отделяя себя от других. Но святые видят мир иначе. Чем глубже они входят в Бога, который стал центром их жизни, тем ближе они становятся к другим людям, тем глубже они переживают их боль, которая становится их собственной болью. Такие люди молятся за весь мир оплакивая каждую погибающую душу как свою собственную.
Очень мало святых которые в силу своей одаренности и врожденной способности быстро достигли обОжения. Большинство же идут этим путем долго, часто падая, спотыкаясь, постепенно, с трудом и болью очищая свое сердце. Главных наши враги на этом пути саможаление, лень и расслабленность. Идя этой дорогой, не нужно переживать о том, что о нас подумают другие люди. Главное, что бы наш ум всегда пребывал во Христе остальное не важно. Видя наш труд, Христос сам выйдет нам навстречу, и воссияет в нашей душе тем немеркнущим светом, которым который просвещает и освящает всякого кто приближается к Нему.

Блиц – богословие;
ЧТО ТАКОЕ ПРАВОСЛАВИЕ – КРАТКО И ПО СУЩЕСТВУ .

 «У слепой веры злые глаза».
Лец Станислав Ежи.
Самое сложное - обратить в православие православных. Сегодня церковь наполняют люди, которых можно условно разделить на две категории  – православные и православнутые. Для миссионерской работы последняя категория самая сложная.  Им сложно доказать, что сущностный смысл Православной традиции - это не косынки до бровей и не юбки покроя «тумба ортодоксия», это даже не улыбчиво душевные винипухоподобные батюшки, и не сентиментальный заунывный хнык православных бардов, и что даже «Блаженны не взявшие Инн» в нагорной проповеди не упомянуты. Цель данной статьи - рассказать кратко и просто о сущности православного вероучения.
«Блажен, кто верует, тепло ему на свете» [1]
Вера - это право человека признавать существование того, что нельзя не только попробовать на зуб, пронюхать и пощупать с помощью новейших щупальцев науки, но даже логически доказать. На земле нет неверующих людей. Веруют все. Просто одни верят в то, что Бога нет, а другие в то, что Он существует. Всякие попытки рационально прописать Бога в нашем человеческом ЖКХ бессмысленно. Бог так устроил потому, что эта прописка нам бы Его навязала. А Он не хочет насильно претендовать на жилплощадь в нашей душе. Бог подобен «нищему, просящему подаяния любви у дверей души и никогда не дерзающего их взломать»[2].
Человек, в отличие от животного, не просто рефлексирует на все то, что касается его бытия в этом мире. Он еще призван наделяет смыслом то, что с ним происходит. Он всегда должен знать ответ на вопрос «Зачем?»  «Зачем я учусь, клею обои, сажу картошку…» Но ключом к ответам на самые разные жизненные вопросы должен быть ответ на главный вопрос « Зачем я живу»?  Вариантов ответа на него немного. Или я покойник в отпуске и живу до тех пор, пока меня не станет. Или же, ТАМ,  «что - то есть». А значит, есть и высший смысл в моей жизни. Если человек принимает такую систему координат, в которой найдется место Богу и духовному миру, то он становится человеком религиозным, или, проще говоря, верующим. Если же религиозность начинает влиять на жизненные ценности человека и  поведенческие мотивы, то он при этом еще становится, как говорят, «практикующим верующим», т.е. не пустоцветом, а человеком, в котором вера начала приносить определенные плоды.
«Credo quia absurdum» [3].
Любая религия начинает свое учение с определения Бога. По Православному вероучению Бог единый по существу и Троичный в Лицах. У Бога Три Лица – Отец, Сын и Святой Дух. Каждое из Лиц Троицы является Богом. Но при этом не Три Бога, а Один. Троица Нераздельная и Единосущная.
Как бы не пытались наши катехизисы объяснить, почему у нас 3=1, понятнее от этого нашему «ratio» не становится.  Мы по - прежнему инстинктивно пытаемся дать четкую дефиницию Богу так же, как мы даем определение всему тому, что нас окружает. Для нас важно указать место для  каждой вещи в нашем мире. Для этого ее нужно идентифицировать, запротоколировать и инвентаризировать в нервных волокнах нашего мозга. Но при этом мы забываем о том, что  Бог не вещь, а Первопричина.
Возможности нашего понятийного аппарата весьма ограничены даже по отношению к нашей земной реальности. Мы можем дать определение  карандашу, ведру или ложке. Но какими словами можно объяснить динамически меняющееся состояние влюбленности, или что чувствует человек в состоянии психической болезни. Большинство из наших внутренних переживаний и ощущений вообще не поддаются точному определению и смысловой детализации. Еще меньше возможности у нас выразить понятийно то, что происходит в макро или микро мире. И невозможно вовсе описать реальность мира духовного. Любые попытки преподобного Серафима Саровского сформулировать словами то, что он увидел после того, как попросил Бога показать ему небесные обители, были безуспешными. Так же, как и у апостола Павла, который слышал в духовном мире «глаголы неизреченные» (2 Кор. 12:4). Небесный ангел, показав преподобному Макарию Египетскому то, что случается душе претерпеть после разлучения с телом, при этом не забыл предупредить

: «Смотри, это лишь жалкое подобие того, что происходит с душой после смерти на самом деле». Но есть ли способ изъяснить неописуемое? Есть, вот например:
За окном цветет весенний сад. У окна сидит человек, который родился слепым. Он не знает чем один цвет отличается от другого. Он меня попросил: «Опиши мне, что ты видишь сейчас за окном». «Хорошо», – ответил я – «семь нот - это семь цветов радуги. Вот послушай, как цветет сад весной». Я сел за рояль и стал играть музыку цветущего сада...
Иисус Христос в Евангелии говорит о нравственных вещах прямо, а о Царстве Небесном притчами. Причина этому очевидная - в нашем языке нет ни слов, ни понятий, которые могли бы выразить реалии духовного мира. И уж тем более у нас нет и быть не может слов, которые могли бы адекватно описать представления о Самом Боге. Все те имена, которыми именует Священное писание Бога, лишь в некоторой, малой степени приоткрывают нам то, Кем Он Есть Сам по Себе. Но даже это Откровение является для нас непонятным и неизъяснимым. То, что оно для нас является таковым, лишь в очередной раз подтверждает мысль о том, что православное учение о Боге не является производным человеческой логики и здравого смысла. На этот факт и обращает свое внимание один из древних христианских апологетов, говоря: «Верую, потому что абсурд» [3]. Понять Православное учение о Троице мы не можем, но бесконечно познавать можем и должны. Познание Бога - это не логическая цепочка последовательных умозаключений и выводов, а аскетическое молитвенное восхождение к Богу по лестнице духовных доброделаний.
«Мы — источник веселья и скорби рудник.
Мы — вместилище скверны и чистый родник.
Человек, словно в зеркале мир, — многолик.
Он ничтожен — и он же безмерно велик»!
    Омар Хайям
Не менее важно для человека было дать определение и самому себе. Как мы только себя не называли: «Общественное» (Аристотель), «Иррациональное» (З. Фрейд), «Испорченное» (Ж. Ж. Руссо) животное», «кожная болезнь земли» (Ф. Ницше), «Существо»; «между ангелами и животными» (Фома Аквинский), «стремящееся быть собственником» (Макиавелли), «которое ощущает собственное бытие как проблему» (Э Фром), «Творец собственного я» (И. Фихте) или «Скульптор своего образа» ( Пико дела Мирандолла). Диоген даже среди бела дня с фонарем в руках человека так и не нашел. А современные психологи потеряли его окончательно в тумане искусственных построений. Порадовали нас только генетики, которые, наконец - то узнали, что геном мыши и человека совпадает на восемьдесят процентов. Правда понятнее сами себе мы от этого не стали и дальше Сократовского «Nosce te ipsum» [4]  так и не продвинулись. В конце концов, наука махнула на человека рукой и с отчаяния разрезала по кусочкам. Тело отошло медикам, душа педагогам, мозги психологам, чувства политологам. Но для всех их человек так и остался животным.  В самом деле, с животными у нас много общего. Мы носим в себе животное тело, инстинкты, рефлексы и прочь. Мы так же конкурируем и боремся за выживание. Вот только из всех животных на Земле мы самые несчастные. Все животные приспособились к окружающей среде и минимизировали усилия, необходимые для выживания. Мы же, в отличие от них, создали свой сложно устроенный искусственный мир, выжить в котором невыносимо тяжело. Для этого нам, в отличие от животных, нужно намного больше знаний, умений и навыков. А зачем? Для той же цели, что и у них – для выживания. Тогда очевидно, что эволюционировали больше не мы, а они, так как животные лучше приспособлены для этой цели. Да и то, что радикально отличает нас от животных, делает нас скорее несчастными, чем счастливыми. Бегая вместе с ними по вечному кругу жизни, мы, увы, еще можем, с тоской смотря на Небо, задавать себе «вечные вопросы». А в конце пути, упав на обочину жизни и превратившись вместе с ними в прах, так и не понять, зачем жил и куда бежал. Так проживаются миллионы судеб.
Библия о человеке.
Священное Писание вполне согласно с той позицией, что человек - это животное. Но не только. Да, мы носим в себе все то, что есть в слоях животной, растительной и неорганической жизни. Но, с другой стороны, чело

век является гражданином духовного мира, гражданство которого удостоверятся штампом Образа Божьего, которым запечатлен каждый входящий в мир человек. Этот Образ дает нам личностное начало, свободу выбора, осмысленность бытия.  Но своего гражданства человек был лишен за нарушение законов жизни на своей райской родине. За что он и был депортирован в чуждую и враждебную ему страну. Свой искусственный мир человек создает, чтобы оградится от этого внешнего, враждебного ему мира. Но он не может оградиться от самого себя. Человек, после отпадения от Бога, стал не только изгоем, но и мутантом. И эта мутация передается родовым путем из поколения в поколение в виде метастаз греха, которые поразили наши чувства, разум и волю. Они делают нас склонными ко злу больше, чем к добру, вносят в нашу жизнь смерть и одиночество. Мы заболели обезбоживанием, спрятавшись от Бога в кустах своей самости. Всю историю своего существования на земле человек пытается дотянуться до Неба, но колодезь, в который он упал, оказался слишком глубоким.
Спаситель Иисус Христос.
"Бог вочеловечился, чтобы мы обожились"
(Афанасий Великий)
«Узри, о Боже, взор мой безутешный
И сердце, что раскрыл я пред Тобой,
На путь наставь мой разум многогрешный,
Но будь Целителем, а не Судьей».
«Книга скорбных песнопений» 
Григор Нарекаци
Поскольку дотянуться до небес человеку стало невозможно, Бог сам сходит на землю и собой заполняет ту пропасть, которая разделяет Небо и Землю. Он сшивает человека с собой нитями нашей человеческой природы. Второе Лицо Святой Троицы - Божественный Логос сходит на землю, погружаясь в человека до предельного конца. Соединив в себе «неслитно, нераздельно, неизменно и неразлучно» [5] Божественную и человеческую природу, восприняв на себя наше тело, душу, волю, чувства, разум, Он остался Богом. Лицом (Ипостасью), которое живет, действует и управляет этими двумя природами, есть второе Лицо святой Троицы – Сын Божий. Он становится во всем солидарен с нами, кроме одного – греха. Дева Мария зачинает Иисуса Христа без участия мужского начала. С ее добровольного согласия благодать Святого Духа воздействует на нее таким образом, что в ней начинает ткаться человеческая природа Божественного Логоса. Вследствие сверхъестественного рождения, во Христе не было доминанты греха и по человеческой природе он также был безгрешным.
Искупление.
«Наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились».
( Исаия 53:5).
Христос вбирает в себя все те страдательные состояния человеческой природы, которые были следствием разрыва человека с Богом. Бог переболел нашей обезбоженностью. Он впустил в себя всю человеческую боль, включая потерю самого Бога, смерь и ад.
Так же как мы берем помятую бумажку и ложем ёё под пресс, чтобы выпрямить, Христос вбирает в Свою Ипостась нашу, искалеченную грехом, человеческою природу и непогрешимостью Своей Божественной Ипостаси распрямляет, исцеляет ее до предельного конца. Импульсы греха не находят себе места во Христе, потому что Божественная Ипостась Христа не коррумпирована грехом. Грех не может реализовать себя во Христе, так как на это нет соизволения Его ипостасной воли. Жало смерти и греха, войдя в Спасителя, ломается и умирает.
Душой, неразрывно соединенной с Божественной Ипостасью, Он сходит в крайнюю точку удаленности человека от Бога – ад. В результате этой встречи ад разрушается, потому что ни ад, ни смерть не могли найти в Нем места.  Поэтому Христос Воскресает и становиться «первенцем» (1 Кор. 15:20) по - настоящему воскресшего человечества.
Пасха.
Воскресение Христа - это архетип [6], прообраз воскресения каждого человека. В Воскресшем Христе явлена преображенная, обоженая, исцеленная от греха человеческая природа, которая была в замысле Божием о человеке. Она не зависит от детерминированных законов физического мира. Поэтому Спаситель может внезапно появляться и исчезать (Ин.20:19-23), менять свой облик до неузнаваемости (Лука 24:13-33), и возноситься на Небо (Деян.1:2-14). Но, главное то, что им разрушена та стена, которая стояла между Богом и Человеком. Христос стал дверью и лестницей, через которую человек может взо

йти на небо.
Церковь.
Все, что происходило с Иисусом Христом, происходило когда - то, и где - то там. А я живу теперь, здесь и сейчас. Какая связь между мной теперешним и Голгофской жертвой тогдашней? Каким образом человеку, живущему в двадцать первом веке, стать причастным Жертве Спасителя?
Формулу спасения можно выразить следующим образом: А+В=С, где А – Благодать, дающаяся нам от Бога и вводящая нас в жизнь вечную, В – усилия самого человека, который внутри себя создает условия для действия этой Благодати, С – результат синергийного взаимодействия Бога с человеком, итогом которого будет прописка последнего в вечном Царстве Жизни будущего века.
Первое условие (А). Таинства.
Крещение.
Христос создает на земле Церковь, которая является его таинственным богочеловеческим организмом. С этим телом Христа [7] человек соединяется через таинство Крещения, становясь клеточкой Его организма. Христос в Евангелии сравнивает себя с лозой, а своих последователей с черенками, привитыми к этой лозе (Иоан.15:1-6). Во время  прививки сухой черенок прикручивают к живому дереву так, чтобы он прижился. Дальнейшая его судьба зависит от того, смогут ли соки лозы заполнить собой сухость и безжизненность привитого черенка. Человек, который крестился в Церкви, должен наполниться Богом изнутри. Инъекцией для введения в человека этой благодати обожения является Таинство Причастия.
Причастие.
Христос через нетленность своей Божественной Ипостаси исправляет и насыщает Жизнью нашу человеческую природу. Потом ее же, только  преображенную, богонасыщенную, обновленную вводит в нас, как лекарство, которое исцеляет и освобождает нашу личность от пленённости грехом.
В Причастии материя таинства - Хлеб и Вино - воипостазируются богочеловеческой природой Христа так же, как и Божественным Логосом была воспринята наша человеческая природа. В этом таинстве человек теперешний через Голгофу соединяется с Человеком Вечным – Иисусом Христом.
Церковная традиция изливает дождь благодатного обновления на каждую живую клеточку своего богочеловеческого организма. Весь ритм жизни в Церкви нацелен на то, чтобы нетварные (несозданные)  Божественные энергии от купели и до гроба взращивали каждого члена Церкви «в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова»  (Еф 4, 7-14)
Но спасение не может быть воспринято человеком механически без участия его свободной воли и без усилий с его стороны.
Второе условие (В).
Духовная жизнь.
Молитва и Аскетика.
«Бог нас без нас спасти не может»
(И. Златоуст)
Человек должен внутри своего сердца создать условия, которые дали бы Богу возможность действовать в нем. Работа по созданию этих условий называется ДУХОВНОЙ ЖИЗНЬЮ. Она многогранна, но можно выделить некоторые ключевые моменты.
Духовная жизнь не возможна без того, что святые отцы называли «дыханием души». МОЛИТВА - необходимый инструмент в деле спасения. Она - лакмусовая бумажка, с помощью которой измеряется градус духовной жизни христианина и ее качественность. Можно без преувеличения сказать, что для духовного человека ответ на вопрос «как я молюсь?», будет ответом на вопрос «как я живу?», и наоборот.
У древних греков аскетами назывались участники спортивных состязаний, которые подвизались для того, чтобы достичь побед и высоких результатов. Взяв за основу значение усилий в достижении результатов, термином АСКЕТИКА Церковь стала обозначать внутреннее напряжение христианина, которое он прикладывает для достижения Царства Небесного. Христианин постоянно находится в состоянии внутренней борьбы с грехом, которая требует внимания к себе, самоконтроля, постоянного наблюдения не только за своими словами и делами, но также и за мыслями, чувствами, эмоциями, желаниями, любыми, даже мельчайшими движениями души. Все, что в них не согласуется с замыслом Божиим о человеке, подлежит тому, что святые отцы называли μετάνοια (греч.). На русский язык это слово обычно переводят как «Покаяние». Буквальное значение этого слова - конверсия, коренная перестройка, переосмысление. В аскетике христианин направляет угол жизни своей души так, чтобы в ней мог всегда отражаться Бог.
Священное Писание и Свято

отеческое Предание.
Для того, чтобы молиться и каяться, нам нужно знать критерии, по которым мы должны строить свою жизнь. Духовный эталон христианина нам дан в СВЯЩЕННОМ ПИСАНИИ Нового Завета, которое должно являться постоянным объектом для изучения. Нагорная проповедь, притчи Христа, апостольские послания описывают нам, каким должен быть христианин, что требуется от него для того, что бы стать гражданином Царства Божьего. Как этот эталон воплощается в конкретных людях, мы можем узнать из чтения и изучения СВЯТЫХ ОТЦОВ И УЧИТЕЛЕЙ ЦЕРКВИ. В своих аскетических сочинениях они дают нам методику и методологию применения заповедей Божиих в личной жизни. Священное писание отвечает на вопрос «Каким я должен стать, чтобы спастись?», а Святоотеческое Предание уточняет «Как мне это сделать?»  В нем то общее, что дается нам в Библии, получает конкретное воплощение в частных примерах христианского служения, в их опытном исполнении и воплощении.
Все вышеизложенное, воспитывает в человеке ту духовную эмпатию [8]  жизни во Христе, которая и отличает человека православного, т.е. живущего в Православной традиции от православнутого, т.е. у которого своя «правая вера», отличная от Церковной традиции.
Сноски.
1. Из пьесы «Горе от ума» (1824) А. С. Грибоедова (1795—1829). Слова Чацкого (действ. 1. явл. 7)
2. Лосский В.Н. Догматическое богословие // Богословие. М., 2009. С.428.
3. Credo quia absurdum — латинское выражение, означающее «Верую, ибо абсурдно.» Она происходит из сочинения Тертуллиана De Carne Christi. И дословно звучит так: « умер Сын Божий — это совершенно достоверно, ибо нелепо;  и, погребенный, воскрес — это несомненно, ибо невозможно»
4. «Познай самого себя» надпись на храме Аполлона в Дельфах. Сократ переосмыслил дельфийский призыв в духе отказа от бесплодных спекуляций о мире в целом и положил его в основу своей интеллектуалистической этики.
5. Орос (определение)  Четвертого Вселенского Собора. «О двух естествах в едином Лице Господа нашего Иисуса Христа»
6. Архети́п от др.-греч. ἀρχή — «начало» и τύπος — «образец»
7.  Церковь – Тело Христа. (Еф.1:22-23; Кол.1:24, Римл.12:5; 1Кор.12:12-27)
8.  от греч. empatheia – вчувствование, сопереживание.