Сегодня день памяти Олега Григорьева.
Когда я спросил Александра Флоренского, близко знавшего Григорьева, может ли дать ему характеристику в трех словах, он сказал «Нет, не могу». Что тоже характеристика.
Ниже - фрагменты воспоминаний Александра и Ольги Флоренских. Ну и иллюстрации Александра Олеговича к григорьевским текстам.
Одно окно у Олега было забито фанерой. Он любил рассказывать, как это окно по пьянке выбил «Володя Шагин», а потом позвал Олега к себе и говорит: «Выбей теперь ты у меня сколько хочешь окон».
Олег вспоминал, как был у поэта Кушнера и у того в рабочем кабинете фолианты до потолка. «Вот у него и стихи книжные, хоть и неплохие. А у меня из жизни».
Раз Олег зашёл ко мне в мастерскую сразу после Юргена Хартена, директора дюссельдорфского музея современного искусства — а на столе очень дорогой шотландский виски в немыслимой упаковке и иностранное печенье с шоколадом (всё из «Берёзки», принёс Хартен). По тем временам — роскошь нереальная. Олег пил виски и всё говорил: «Ты, наверное, так всегда живёшь, я просто тебя застукал».
У меня в мастерской сидел Олег. Зашли Рихард Васми с Валентином Громовым. Когда Олег ушёл, Рихард сказал: «Артистичный, похож на Альку» (имелся в виду Роальд Мандельштам). Думаю, что это была единственная встреча Рихарда и Олега.
В кухне Олега на Космонавтов газ горел всегда — хорошо помню полусгоревшую раскалённую решётку плиты.
Ольга Флоренская
Говорили с Олегом о стихах. Он сказал, что в стихотворении, будь оно длинным или коротким, обязательно должна присутствовать «сила удара» (тут он сделал энергичный жест руками). Если этого нет, то можно продолжать писать стихотворение до бесконечности и всё равно оно будет плохим и слабым.
Когда я спросил Александра Флоренского, близко знавшего Григорьева, может ли дать ему характеристику в трех словах, он сказал «Нет, не могу». Что тоже характеристика.
Ниже - фрагменты воспоминаний Александра и Ольги Флоренских. Ну и иллюстрации Александра Олеговича к григорьевским текстам.
Одно окно у Олега было забито фанерой. Он любил рассказывать, как это окно по пьянке выбил «Володя Шагин», а потом позвал Олега к себе и говорит: «Выбей теперь ты у меня сколько хочешь окон».
Олег вспоминал, как был у поэта Кушнера и у того в рабочем кабинете фолианты до потолка. «Вот у него и стихи книжные, хоть и неплохие. А у меня из жизни».
Раз Олег зашёл ко мне в мастерскую сразу после Юргена Хартена, директора дюссельдорфского музея современного искусства — а на столе очень дорогой шотландский виски в немыслимой упаковке и иностранное печенье с шоколадом (всё из «Берёзки», принёс Хартен). По тем временам — роскошь нереальная. Олег пил виски и всё говорил: «Ты, наверное, так всегда живёшь, я просто тебя застукал».
У меня в мастерской сидел Олег. Зашли Рихард Васми с Валентином Громовым. Когда Олег ушёл, Рихард сказал: «Артистичный, похож на Альку» (имелся в виду Роальд Мандельштам). Думаю, что это была единственная встреча Рихарда и Олега.
В кухне Олега на Космонавтов газ горел всегда — хорошо помню полусгоревшую раскалённую решётку плиты.
Ольга Флоренская
Говорили с Олегом о стихах. Он сказал, что в стихотворении, будь оно длинным или коротким, обязательно должна присутствовать «сила удара» (тут он сделал энергичный жест руками). Если этого нет, то можно продолжать писать стихотворение до бесконечности и всё равно оно будет плохим и слабым.