При всем огромнейшем изобилии различных "пасок" (пусть простят мне все френды, которые сейчас спорят, как правильно называть - я называю так, как называли мои мама, бабушка и все мои земляки) уже совсем пропали паски моего детства - желтые от яичного желтка, а не красителей, невероятно ароматные, пахнущие дымком печи, на хмелевых дрожжах, что позволяло им не черстветь до Радоницы... Увы, уходит целый пласт православной культуры...Ведь можно просто пойти в магазин и купить...

Я помню эти дни, наполненные заботами моих мамы и теты ( печь была одна на двоих), как они с вечера раскаляли печь, не знаю сколько раз перемесивали тесто, потом ночь всю пекли паски и утром дыхание спирало в горле, так ароматно они пахли и, как не просили мы, дети, дать нам хоть кусочек, ответ был один - "Ждіть до Паски"

Обычно это происходило в ночь с четверга на пятницу...

С добрым утром! Завтракать вас не зову, сегодня, по возможности, следуем благочестивой традиции - не вкушать пищу до погребения Плащаницы

Великий Пяток

Посвящен воспоминанию осуждения на смерть, Крестных страданий и смерти Спасителя. В богослужении этого дня Церковь как бы становится к подножию Креста Христова. На утрени Великого Пятка (она служится в четверг вечером) читаются 12 Евангелий Святых Страстей – 12 отрывков, в которых рассказывается о предательстве Иуды, суде над Христом и Распятии Христа.

Утром в Великую Пятницу служатся Царские часы. Литургии в этот день не бывает — из благоговения к Голгофской жертве, принесенной некогда в день Великого Пятка Самим Сыном Божиим. Это день строгого поста (до выноса плащаницы никто не вкушает пищи) и великой скорби.

В конце вечерни Великой Пятницы совершается обряд выноса Плащаницы Христовой с изображением положения Его во гроб, после чего читается канон о распятии Господнем и на плач Пресвятой Богородицы, затем верующие прикладываются к Плащанице с пением тропарей.

Вечером совершается Утреня с чином Погребения Плащаницы.

Вынос Плащаницы и Чин Погребения — это два важнейших богослужения, которые совершаются в Великую пятницу Страстной седмицы. Великая пятница — самый скорбный день в церковном календаре для христиан всего мира.

Все! Управились! Погребли и завалили вход камнем! Теперь можно расслабиться – ничто и никто не будет смущать Иудею!
Именно так мы поступаем и сегодня с тем, что нас смущает, со стонами нашей измученной совести, пытающейся прорваться через наше бесчувственное сердце, закрывшееся панцирем беспечности греха. Спрятать и завалить камнем! И проблемы, как не бывало! Точно, как не бывало?
И успокоим себя еще и тем, что Бог с нами! Не с теми, кто до последнего был с Ним,, а с нами!
Почитайте, как в соцсетях все (ВСЕ!), кто пишет что-либо о сегодняшних военных действиях уверенно, как и иудеи две тысячи лет назад, дерзко и самоуверенно заявляют, что Бог с ними! С обеих сторон окопов звучит – Бог с нами, а не с ними!
А я не дерзну сказать, что Бог со мной! Мне бы этого очень хотелось бы, но я задумываюсь о том, не нахожусь ли я среди тех, кто пальмовые ветви клал под ноги Христу, а через четыре дня кричал: «Распни Его! Распни!».
Не вместе ли с Петром я, прикрыв лицо после вопроса служанки «Не ты ли был с Ним?», устремляюсь со двора прежде крика петуха, бормоча «Не знаю, о чем ты говоришь».
Не убежал ли я вслед апостолам, которые, увидев, что их Учитель не смог (о том, что Он не захотел, они и подумать не хотели) раскидать Его мучителей, разорвать путы и повергнуть истязателей в прах?
Не был ли я среди тех, кто сказал Пилату: «отдай нам Варавву, он хоть и злодей и бандит, убийца и вор, но он НАШ злодей, не то, что этот Назарянин, мы сами разберемся с Вараввой, а Этого распни!».
Не я ли пыхтел вместе с другими, пытаясь взгромоздить огромнейший камень, чтобы заградить вход в Его пещеру, тем самым задушив свою совесть?
Вот о чем я думаю… Советую об этом подумать и тем, кто заявляет, что Бог с ними в их земной возне…
Мне бы очень хотелось, чтобы Бог был со мной… Но вот что я точно знаю, что Он сейчас находиться рядом с плачущим, раненным нами, взрослыми (раненным физически или духовно) ребенком, рядом с обессиленной старушкой, у которой нет лекарств, заканчивается хлеб, но мы ей не позволим взять не те продукты и не те лекарства и не из тех рук, пусть умирает…
Он с обездоленными, обиженными, нуждающимися в милосердии, но не получающие этого самого милосердия, ибо мы заняты тем, что пытаемся делить Бога, утверждая, что Он только с нами и ни с кем более…
Точно так же думали иудеи, обливаясь потом, пытаясь завалить пещеру с Ним огромным камнем…
Они не понимали, что от них уже ничего не зависит – ОН ВОСКРЕСНЕТ!!! И никакими камнями не удержать пасхальную радость.
Ожидаем… Уже скоро… И отойдите от тех, кто еще тянет камень в гору!

Великая Суббота.

Мир убил Бога...Все, кто хоть немного понимал, что произошло, застыли в ужасе, даже боясь представить, что произойдет далее, опасаясь, что страшным землетрясением и разодранной храмовой завесой не закончится...

Ожидание и тишина...Тишина и ожидание... Это было в мире земном, который и не подозревал, какие эпохальные потрясения в это время происходили в мире невидимом...

Мир молчит, здесь, в Сети, буду молчать и я... Разве что опубликую проповедь, подготовленную на сегодняшнюю Литургию, в которой, кстати, и расскажу о тех потрясениях, о которых не знал мир земной, застывший в ужасе...