А я, в общем, про себя продолжаю (как про индивида, типа).
Например, несколько лет назад я поняла, что не отдыхаю в больших городах — мне на энергетическом уровне (ПРОСТИТЕ) тяжело оказываться в местах с большим количеством людей, которые куда-то бегут, местах, которые огромные и сложноустроенные, и которые я все равно не пойму за ту неделю-две, что там проведу. Поэтому я езжу в маленькие городки и деревни, хожу в два рестика и один бар, которые там есть, прогуливаю их вдоль и поперек и в эти моменты чувствую, что мне хорошо и спокойно, и завтра бармен назовет меня по имени.
Сейчас (спасибо, удаленка) для меня внезапно потерял смысл большой город — я не езжу на работу, сижу дома, хожу в два магазина и два бара. Я живу как бы в маленьком городе, только в городе большом, со всеми его минусами: плохим воздухом и вечным шумом, отсутствием нормальных мест для прогулок, небольшим жизненным пространством, неизбежным напряжением, в котором живут такие скопища людей. Я поняла, что мне на самом деле не очень нужна возможность в любой момент времени поехать в очередной смузи-мартини-эггз-настойки-бар или собираться, но так и не сходить на очередную выставку. Зато мне очень нужна возможность сидеть в одиночестве и думать думы, например. Или пойти погулять и посмотреть, как растет укроп.
И у меня совсем заканчивается мотивация достигательства чего-то, что мне не очень-то нужно само по себе, только чтобы поставить галочку и иметь возможность сказать про себя — а я вот да, достигла, сделала, запустила, заработала. Мои отношения с работой изменились: если она мешает думать, слушать себя, получать удовольствие от тишины и от коммуникаций с близкими, то нет, так не должно быть, нужно что-то другое. Бежать ради бега, просто чтобы иметь возможность сказать — а я вот да, бегу как все, ношусь как все, я часть этой сложной структуры, я её понимаю и знаю, куда и как надо бежать (спойлер: нет, и никто уже не знает) — стало казаться мне бессмысленным.
Тут, конечно, один неверный шаг — и привет, депрессия, но в делании того, что ты считаешь бессмысленным, рисков не меньше.
Например, несколько лет назад я поняла, что не отдыхаю в больших городах — мне на энергетическом уровне (ПРОСТИТЕ) тяжело оказываться в местах с большим количеством людей, которые куда-то бегут, местах, которые огромные и сложноустроенные, и которые я все равно не пойму за ту неделю-две, что там проведу. Поэтому я езжу в маленькие городки и деревни, хожу в два рестика и один бар, которые там есть, прогуливаю их вдоль и поперек и в эти моменты чувствую, что мне хорошо и спокойно, и завтра бармен назовет меня по имени.
Сейчас (спасибо, удаленка) для меня внезапно потерял смысл большой город — я не езжу на работу, сижу дома, хожу в два магазина и два бара. Я живу как бы в маленьком городе, только в городе большом, со всеми его минусами: плохим воздухом и вечным шумом, отсутствием нормальных мест для прогулок, небольшим жизненным пространством, неизбежным напряжением, в котором живут такие скопища людей. Я поняла, что мне на самом деле не очень нужна возможность в любой момент времени поехать в очередной смузи-мартини-эггз-настойки-бар или собираться, но так и не сходить на очередную выставку. Зато мне очень нужна возможность сидеть в одиночестве и думать думы, например. Или пойти погулять и посмотреть, как растет укроп.
И у меня совсем заканчивается мотивация достигательства чего-то, что мне не очень-то нужно само по себе, только чтобы поставить галочку и иметь возможность сказать про себя — а я вот да, достигла, сделала, запустила, заработала. Мои отношения с работой изменились: если она мешает думать, слушать себя, получать удовольствие от тишины и от коммуникаций с близкими, то нет, так не должно быть, нужно что-то другое. Бежать ради бега, просто чтобы иметь возможность сказать — а я вот да, бегу как все, ношусь как все, я часть этой сложной структуры, я её понимаю и знаю, куда и как надо бежать (спойлер: нет, и никто уже не знает) — стало казаться мне бессмысленным.
Тут, конечно, один неверный шаг — и привет, депрессия, но в делании того, что ты считаешь бессмысленным, рисков не меньше.
I study, I translate, I teach. But — like writing — studying, translating and teaching don't seem like jobs to me. They are, rather, ways of being active.
— Frantumaglia, Elena Ferrante
Ценный вклад в размышления о том, зачем ты делаешь то, что ты делаешь.
— Frantumaglia, Elena Ferrante
Ценный вклад в размышления о том, зачем ты делаешь то, что ты делаешь.
207.
Мысль на стыке двух моих ипостасей: медиаменеджера (кхе), который работает с инфополем, и Катечки Кудрявцевой, которая пытается выбраться из экзистенциального кризиса. Она про теории заговора — и про то, что вся наша жизнь основана на лжи.
Ну, на самом деле, не совсем так: она основана на историях. Нарративах, которые конструируют, структурируют, объясняют и заставляют вертеться нашу реальность. В большинстве своем эти истории очень увлекательны, глобальны, всеобъемлющи, и — лживы. Религии, социальные традиции, миф о гениальности, гендерные различия, экономический рост, работа мечты — все это нарративы, объясняющие наш мир, но в большинстве случаев они настолько же сказочны, насколько и история про Конька Горбунка.
В этом смысле интересно смотреть, как люди, которые не верят в теории заговора, смотрят на тех, кто верит — типа, ха, вот странные, считают, что 5G распространяет коронавирус. Ну уж меня-то не проведешь. Пойду на свою корпоративную работу достигать 15%-го роста эффективности маркетинговой активностей, вести продуктивную жизнь, покупать ароматические свечки и не сортировать мусор. Мы все на самом деле живем в иллюзии, что мир устроен логично и рационально, и что мы понимаем, что в нем нужно делать, чтобы преуспеть. Но это ложь — мы заменяем реальность иллюзией. Мы делаем ровно то же самое, что делают сторонники теорий заговора — объясняют реальность так, как им удобно, без оглядки на факты.
Сотни тысяч человек занимаются ненужной и бессмысленной работой. Идея бесконечного экономического роста и благополучия — бессмысленна. Национальные границы бессмысленны. Иллюзия ценности денег, не подкрепленных ничем, бессмысленна. Политика (либеральная, консервативная, любая) — по сути своей бессмысленна, потому что она не может предложить историю настоящего и будущего, в которую поверят люди. А вот климатические изменения, которые повлияют на жизнь миллионов людей (ведь дело не в планете, планете все равно; people are fucked), кстати, реальны и неизбежны. Но мы делаем вид, что ложь — это правда, а война — это мир.
Смешно вот еще что. Мы ведь на самом деле это знаем (так или иначе), но у нас нет убедительного нарратива, в который были бы вписаны все эти вещи. Мы живем устаревшими историями и ничего не можем с этим поделать. И поэтому: выгораем, депрессуем, живем в недовольстве, не терпим других, не любим свою работу, разучаемся любить близких и себя.
В этом контексте теории заговора предлагают то, чего не может предложить наша лживая рациональность. Объяснение. Уверенность. Определенность.
А правды — нет. Потому что мы пока что не умеем о ней рассказывать.
Мысль на стыке двух моих ипостасей: медиаменеджера (кхе), который работает с инфополем, и Катечки Кудрявцевой, которая пытается выбраться из экзистенциального кризиса. Она про теории заговора — и про то, что вся наша жизнь основана на лжи.
Ну, на самом деле, не совсем так: она основана на историях. Нарративах, которые конструируют, структурируют, объясняют и заставляют вертеться нашу реальность. В большинстве своем эти истории очень увлекательны, глобальны, всеобъемлющи, и — лживы. Религии, социальные традиции, миф о гениальности, гендерные различия, экономический рост, работа мечты — все это нарративы, объясняющие наш мир, но в большинстве случаев они настолько же сказочны, насколько и история про Конька Горбунка.
В этом смысле интересно смотреть, как люди, которые не верят в теории заговора, смотрят на тех, кто верит — типа, ха, вот странные, считают, что 5G распространяет коронавирус. Ну уж меня-то не проведешь. Пойду на свою корпоративную работу достигать 15%-го роста эффективности маркетинговой активностей, вести продуктивную жизнь, покупать ароматические свечки и не сортировать мусор. Мы все на самом деле живем в иллюзии, что мир устроен логично и рационально, и что мы понимаем, что в нем нужно делать, чтобы преуспеть. Но это ложь — мы заменяем реальность иллюзией. Мы делаем ровно то же самое, что делают сторонники теорий заговора — объясняют реальность так, как им удобно, без оглядки на факты.
Сотни тысяч человек занимаются ненужной и бессмысленной работой. Идея бесконечного экономического роста и благополучия — бессмысленна. Национальные границы бессмысленны. Иллюзия ценности денег, не подкрепленных ничем, бессмысленна. Политика (либеральная, консервативная, любая) — по сути своей бессмысленна, потому что она не может предложить историю настоящего и будущего, в которую поверят люди. А вот климатические изменения, которые повлияют на жизнь миллионов людей (ведь дело не в планете, планете все равно; people are fucked), кстати, реальны и неизбежны. Но мы делаем вид, что ложь — это правда, а война — это мир.
Смешно вот еще что. Мы ведь на самом деле это знаем (так или иначе), но у нас нет убедительного нарратива, в который были бы вписаны все эти вещи. Мы живем устаревшими историями и ничего не можем с этим поделать. И поэтому: выгораем, депрессуем, живем в недовольстве, не терпим других, не любим свою работу, разучаемся любить близких и себя.
В этом контексте теории заговора предлагают то, чего не может предложить наша лживая рациональность. Объяснение. Уверенность. Определенность.
А правды — нет. Потому что мы пока что не умеем о ней рассказывать.
Вот будет смешно, если в конечном итоге я стану той вашей подружкой, которая уйдет в монастырь к монахам жить.
208. Давно хочу записать размышление на тему «Надо. Любить. Себя. Безусловно». Мне кажется, это бывает опасно.
Объясню. Я часто вижу, как люди, например, начав психотерапию или завалившись в какую-нибудь секту типа дизайна человека или другой системы, претендующей на описание всеобъемлющих принципов работы всех людей на планете, начинают агрессивно верить в собственную правоту.
Очень упрощая, это типа: я тут понял, что синее — ЭТО ПИЗДЕЦ ГОВНО А Я ТАК СЕБЯ ЦЕНЮ И ЛЮБЛЮ ЧТО ВЫГОНЯЮ ВСЕ СИНЕЕ ИЗ СВОЕЙ ЖИЗНИ, А ТЕ КТО ЛЮБЯТ СИНИЙ ПРОСТО НЕ УМЕЮТ В САМООЦЕНКУ И САМОСОЗНАНИЕ И ВООБЩЕ НУЖНО О СЕБЕ ЗАБОТИТЬСЯ ПИДОРАСЫ ЕБАНЫЕ ПШЛИ ВОН ЭТО ЧТО У ВАС СИНЕЕ ЧТО ЛИ.
Мне кажется, что это самообман. Такая позиция закрывает важную вещь, которая делает жизнь более полной (ну, или хоть сколько-нибудь выносимой): возможность слушать других людей, быть частью чего-то большего, чем просто «я», жить в балансе с внешним миром.
Мне в истории про любовь себя кажется самым важным другое — тебе не нужно ничего делать специально, чтобы заслужить свою любовь. Это действительно так. Но еще ты можешь быть мудаком. В разных смыслах. И с этим надо что-то делать — как минимум это осознать.
Например, ты можешь быть мудацким начальником. Или мудацким водителем. Или мудацким партнером. Или мудацким покупателем Пятерочки. Или мудацким писателем злобных комментариев в фейсбуке.
Безусловная любовь к себе не означает, что ты не можешь быть мудаком. Безусловная любовь к себе не означает, что ты непогрешимая, всегда правая феечка. Навык слушать свои желания не значит, что ты имеешь право их реализовывать: хуесосить других людей, ездить по обочине, хамить продавцу в Пятерочке.
Ты вполне можешь быть мудаком, но ты должен четко это понимать, а не говорить — я вот воспользовался твоими чувствами, потому что мне так захотелось, а психотерапевт меня научил, что я должен прислушиваться к своим желаниям; я увел у тебя мужика, потому что я достоин любви; я проехал во встречке, потому что мои цели валидны и важны; и так далее.
Я понимаю логику: по разным причинам разные люди живут (и я тоже!), думая о том, что о них подумают другие, принимают решения, исходя из навязанных правил. Нужно научиться слушать свое «я».
Но это промежуточный этап, потому что он не лучше предыдущего состояния: в первом случае ты существуешь вне себя, во втором случае — вне мира. Ты отчужден.
И это ок, если ты хочешь стать монахом (простите, мысль видать не отпускает) и жить в лесу, общаясь с кротами. Можно быть безусловно правым, общаясь с существами, с которыми ты не пытаешься построить общество. И — скажу еще раз — это супер-ок, если это выбор.
Но если ты хочешь жить в обществе, общаться с другими людьми, пользоваться благами, которые жизнь в обществе дает (например, писать свои ценные мысли в айфоне в инстаграме, а не на шкурке самостоятельно пойманного кротика), а может, и сделать что-то ценное / заметное в масштабах общества, нужно научиться держать фокус не только на себе, но и на внешнем мире.
Поэтому меня так смущает, когда фокус на «я» начинает заменять остальной мир, и (более того) когда из этого фокуса начинается Вещание Жизненных Истин. Безусловная любовь к себе заменяет землю, небо и Аллаха, но психотерапия не делает из тебя Иисуса.
Мне кажется, что мы (ненаучное обобщение, скажем, «мы» — мой социальный пузырь) учимся быть собой (и это очень круто). Следующий шаг — это «связность», общество какого-то нового типа. Как новый тип отношений: не потому, что так нужно, так привычно и правильно, а потому что мы так хотим, и отношения будут не «как положено», а как нам самим будет комфортно, как мы договоримся для общего удобства и решения целей обоих (ну, или большего количества людей в отношениях).
И вот примерно на том же самом мы (все те же, ненаучно обобщенные) в какой-то момент должны будем научиться строить общество. Connectedness, повышение общего (а не только своего!) уровня интеллекта, эмоционального и обычного, качества жизни, осознанности. Но это невозможно из фокуса «я».
Объясню. Я часто вижу, как люди, например, начав психотерапию или завалившись в какую-нибудь секту типа дизайна человека или другой системы, претендующей на описание всеобъемлющих принципов работы всех людей на планете, начинают агрессивно верить в собственную правоту.
Очень упрощая, это типа: я тут понял, что синее — ЭТО ПИЗДЕЦ ГОВНО А Я ТАК СЕБЯ ЦЕНЮ И ЛЮБЛЮ ЧТО ВЫГОНЯЮ ВСЕ СИНЕЕ ИЗ СВОЕЙ ЖИЗНИ, А ТЕ КТО ЛЮБЯТ СИНИЙ ПРОСТО НЕ УМЕЮТ В САМООЦЕНКУ И САМОСОЗНАНИЕ И ВООБЩЕ НУЖНО О СЕБЕ ЗАБОТИТЬСЯ ПИДОРАСЫ ЕБАНЫЕ ПШЛИ ВОН ЭТО ЧТО У ВАС СИНЕЕ ЧТО ЛИ.
Мне кажется, что это самообман. Такая позиция закрывает важную вещь, которая делает жизнь более полной (ну, или хоть сколько-нибудь выносимой): возможность слушать других людей, быть частью чего-то большего, чем просто «я», жить в балансе с внешним миром.
Мне в истории про любовь себя кажется самым важным другое — тебе не нужно ничего делать специально, чтобы заслужить свою любовь. Это действительно так. Но еще ты можешь быть мудаком. В разных смыслах. И с этим надо что-то делать — как минимум это осознать.
Например, ты можешь быть мудацким начальником. Или мудацким водителем. Или мудацким партнером. Или мудацким покупателем Пятерочки. Или мудацким писателем злобных комментариев в фейсбуке.
Безусловная любовь к себе не означает, что ты не можешь быть мудаком. Безусловная любовь к себе не означает, что ты непогрешимая, всегда правая феечка. Навык слушать свои желания не значит, что ты имеешь право их реализовывать: хуесосить других людей, ездить по обочине, хамить продавцу в Пятерочке.
Ты вполне можешь быть мудаком, но ты должен четко это понимать, а не говорить — я вот воспользовался твоими чувствами, потому что мне так захотелось, а психотерапевт меня научил, что я должен прислушиваться к своим желаниям; я увел у тебя мужика, потому что я достоин любви; я проехал во встречке, потому что мои цели валидны и важны; и так далее.
Я понимаю логику: по разным причинам разные люди живут (и я тоже!), думая о том, что о них подумают другие, принимают решения, исходя из навязанных правил. Нужно научиться слушать свое «я».
Но это промежуточный этап, потому что он не лучше предыдущего состояния: в первом случае ты существуешь вне себя, во втором случае — вне мира. Ты отчужден.
И это ок, если ты хочешь стать монахом (простите, мысль видать не отпускает) и жить в лесу, общаясь с кротами. Можно быть безусловно правым, общаясь с существами, с которыми ты не пытаешься построить общество. И — скажу еще раз — это супер-ок, если это выбор.
Но если ты хочешь жить в обществе, общаться с другими людьми, пользоваться благами, которые жизнь в обществе дает (например, писать свои ценные мысли в айфоне в инстаграме, а не на шкурке самостоятельно пойманного кротика), а может, и сделать что-то ценное / заметное в масштабах общества, нужно научиться держать фокус не только на себе, но и на внешнем мире.
Поэтому меня так смущает, когда фокус на «я» начинает заменять остальной мир, и (более того) когда из этого фокуса начинается Вещание Жизненных Истин. Безусловная любовь к себе заменяет землю, небо и Аллаха, но психотерапия не делает из тебя Иисуса.
Мне кажется, что мы (ненаучное обобщение, скажем, «мы» — мой социальный пузырь) учимся быть собой (и это очень круто). Следующий шаг — это «связность», общество какого-то нового типа. Как новый тип отношений: не потому, что так нужно, так привычно и правильно, а потому что мы так хотим, и отношения будут не «как положено», а как нам самим будет комфортно, как мы договоримся для общего удобства и решения целей обоих (ну, или большего количества людей в отношениях).
И вот примерно на том же самом мы (все те же, ненаучно обобщенные) в какой-то момент должны будем научиться строить общество. Connectedness, повышение общего (а не только своего!) уровня интеллекта, эмоционального и обычного, качества жизни, осознанности. Но это невозможно из фокуса «я».
Смешная история, в общем: я довольно регулярно готовлюсь пойти на терапию, и начинаю в голове разыгрывать этот процесс по ролям. В результате этого мысленного эксперимента я отлавливаю десяток инсайтов, с которыми разбираюсь ровно до следующего раза, когда меня посетит мысль пойти на терапию. Надо ли говорить, что до терапевта я пока не дошла.
А инсайт сегодняшней поездки на такси (кха) был такой: мне сложно в близкие отношения с людьми, потому что с детства любовь в моем сознании была связана с долженствованием вести себя определенным образом (как всегда — спасибо, мама). Любить можно было только правильно, так, как признается и одобряется другим, а никак иначе — нельзя, потому что это уже не любовь. А отсутствие любви, разумеется, эмоционально наказуемо. Надо ли говорить, что я девочка самостоятельная, и в любых отношениях повторяю этот паттерн без сознательного участия другого.
А инсайт сегодняшней поездки на такси (кха) был такой: мне сложно в близкие отношения с людьми, потому что с детства любовь в моем сознании была связана с долженствованием вести себя определенным образом (как всегда — спасибо, мама). Любить можно было только правильно, так, как признается и одобряется другим, а никак иначе — нельзя, потому что это уже не любовь. А отсутствие любви, разумеется, эмоционально наказуемо. Надо ли говорить, что я девочка самостоятельная, и в любых отношениях повторяю этот паттерн без сознательного участия другого.
209. Второй день формально безработная. Я могла бы, конечно, проснуться без мыслей о — боже мой, я же до сих пор не запустила восемнадцать собственных проектов и не сделала сорок фрилансов — но ХА. ХА. ХА.
210. Сделала татуировку и поразилась тому, насколько это не трансформирующий жизнь опыт вообще.
Дело в том, что я волновалась (почему грибочек пьет валерьянку? потому что он волнушка!) вокруг идеи сделать татуировку лет, наверное, восемь. Мне все казалось, что в меня Ударит Молнией Вдохновения, что мне Приснится Идеальный Скетч, что я Почувствую, Какая Идея Отражает Всю Глубину Моей Личности, что Однажды Настанет Правильный Момент, и прочий булшит. В общем, я готовилась к этому, как героиня романа Джейн Остин к приезду единственного валидного жениха в её жизни.
Но ничего из этого не случилось. Вместо этого мы с моей подругой (с которой мы знакомы уже 10+ лет) однажды ныли друг другу, что хотим татуировки, и договорились сделать общую татуировку. Записались. Пошли. И сделали. Все. Despite everything, it's still you.
И удивительно, как событие, к которому ты готовился так долго, оказалось каким-то суперповседневным и простым. И что важнее татуировки на самом деле — та самая 10+ дружба, которая вот уж действительно ценное, важное и трансформирующее жизнь событие.
Как всегда, в общем, означающее со знаком перепутали. Постструктурализм всех спасет.
Дело в том, что я волновалась (почему грибочек пьет валерьянку? потому что он волнушка!) вокруг идеи сделать татуировку лет, наверное, восемь. Мне все казалось, что в меня Ударит Молнией Вдохновения, что мне Приснится Идеальный Скетч, что я Почувствую, Какая Идея Отражает Всю Глубину Моей Личности, что Однажды Настанет Правильный Момент, и прочий булшит. В общем, я готовилась к этому, как героиня романа Джейн Остин к приезду единственного валидного жениха в её жизни.
Но ничего из этого не случилось. Вместо этого мы с моей подругой (с которой мы знакомы уже 10+ лет) однажды ныли друг другу, что хотим татуировки, и договорились сделать общую татуировку. Записались. Пошли. И сделали. Все. Despite everything, it's still you.
И удивительно, как событие, к которому ты готовился так долго, оказалось каким-то суперповседневным и простым. И что важнее татуировки на самом деле — та самая 10+ дружба, которая вот уж действительно ценное, важное и трансформирующее жизнь событие.
Как всегда, в общем, означающее со знаком перепутали. Постструктурализм всех спасет.
211. Сейчас играю в «Призрака Цусимы» на плойке. Наблюдения соу фар:
— Насколько же приятнее и атмосфернее становится классическая open-world-механика (миссии по основному сюжету + миссии по карте + перки за исследование карты), если в этом open world незнакомая тебе культура. Все эти поиски мест для написания хокку и, собственно, смотрение в природу (кустик; палочка; облачко; дымок), чтобы этот хокку написать; горячие источники, где ты сидишь и натурально РЕФЛЕКСИРУЕШЬ О ВОЛНУЮЩИХ ТЕБЯ ТЕМАХ; медленные поклонения святым местам; чтобы найти новую технику или шмотку, целый путь самокопания и от чести-к-чести; в общем, понятно, что это не бог весь что на самом деле, но ощущения полностью другие, хотя механики все очень знакомые и даже, скажем так, подзаебавшие.
— Впервые вижу, чтобы система прокачки персонажа была напрямую связана с сюжетом (и, более того, с ключевым эмоциональным нервом сюжета). Кратко: главгерой пытается очистить родной остров от набега монгол. Монголы знают, что они сражаются с самураями, и поэтому готовы ко всем их особенностям: вот это все про честь, про смотреть в глаза врагу и так далее. Когда враг знает тебя, как свои пять пальцев, выиграть невозможно. Поэтому главгерой учится всяким приемам, которые вообще не самурайские: бросаться бомбами, уворачиваться, убивать со спины, подрезать жилы ножом и так далее. И в этой логике понятно, почему он прокачивается: ему нужно измениться, чтобы победить. А не вот это классическое: у нас персонаж самый крутой крутыш среди всех крутышей, но ПОЧЕМУ-ТО ему нужно потратить ресурсы, чтобы научиться прыгать или бежать быстрее. Like, what. Дайте мне персонажа для спасения мира, который УЖЕ УМЕЕТ вытирать себе сопли? Нет? Нет? Ну ладно.
В общем, «Призрак Цусимы» — очень приятная игра. Не ожидала.
— Насколько же приятнее и атмосфернее становится классическая open-world-механика (миссии по основному сюжету + миссии по карте + перки за исследование карты), если в этом open world незнакомая тебе культура. Все эти поиски мест для написания хокку и, собственно, смотрение в природу (кустик; палочка; облачко; дымок), чтобы этот хокку написать; горячие источники, где ты сидишь и натурально РЕФЛЕКСИРУЕШЬ О ВОЛНУЮЩИХ ТЕБЯ ТЕМАХ; медленные поклонения святым местам; чтобы найти новую технику или шмотку, целый путь самокопания и от чести-к-чести; в общем, понятно, что это не бог весь что на самом деле, но ощущения полностью другие, хотя механики все очень знакомые и даже, скажем так, подзаебавшие.
— Впервые вижу, чтобы система прокачки персонажа была напрямую связана с сюжетом (и, более того, с ключевым эмоциональным нервом сюжета). Кратко: главгерой пытается очистить родной остров от набега монгол. Монголы знают, что они сражаются с самураями, и поэтому готовы ко всем их особенностям: вот это все про честь, про смотреть в глаза врагу и так далее. Когда враг знает тебя, как свои пять пальцев, выиграть невозможно. Поэтому главгерой учится всяким приемам, которые вообще не самурайские: бросаться бомбами, уворачиваться, убивать со спины, подрезать жилы ножом и так далее. И в этой логике понятно, почему он прокачивается: ему нужно измениться, чтобы победить. А не вот это классическое: у нас персонаж самый крутой крутыш среди всех крутышей, но ПОЧЕМУ-ТО ему нужно потратить ресурсы, чтобы научиться прыгать или бежать быстрее. Like, what. Дайте мне персонажа для спасения мира, который УЖЕ УМЕЕТ вытирать себе сопли? Нет? Нет? Ну ладно.
В общем, «Призрак Цусимы» — очень приятная игра. Не ожидала.
212. Можно сколько угодно шутковать про всякие мотивационные фичи онлайн-образовательных платформ, но сегодня же воскресенье. Я спала до 12, сходила погулять, поела, сделала оздоровительный массаж, засела в кресле с тик током и пивком и внезапно поняла —
Я
ЗАБЫЛА
СДЕЛАТЬ
УРОК
ПО ПИТОНУ
А ВЕДЬ У МЕНЯ
СТРАЙК
СЕМЬ ДНЕЙ
Не терять же страйк, але. Пошла «питонить».
Я
ЗАБЫЛА
СДЕЛАТЬ
УРОК
ПО ПИТОНУ
А ВЕДЬ У МЕНЯ
СТРАЙК
СЕМЬ ДНЕЙ
Не терять же страйк, але. Пошла «питонить».
Вообще если магия продлится, напишу про это поподробнее. Уже давно успех никакого таска не вызывал во мне столько щеньячей радости, как «ой блин код в упражнении сошелся!».
215.
#мелочи (1)
Терапевтка копалась и копалась в том, почему он не спит ночами, и наконец он рассказал ей, что иногда он попросту не может перестать думать обо всех тех ужасных вещах, которые людям пришлось пережить из-за него, обо всей той боли, что он им принес. И в тот вечер он пришел домой, лег в кровать, и сон снова не шел к нему: он лежал в темноте, смотрел в потолок и улыбался, улыбался, улыбался.
#мелочи (1)
Терапевтка копалась и копалась в том, почему он не спит ночами, и наконец он рассказал ей, что иногда он попросту не может перестать думать обо всех тех ужасных вещах, которые людям пришлось пережить из-за него, обо всей той боли, что он им принес. И в тот вечер он пришел домой, лег в кровать, и сон снова не шел к нему: он лежал в темноте, смотрел в потолок и улыбался, улыбался, улыбался.
216. Гуглю «псилоцибиновые грибы» и думаю — надо ли в скобочках в запросе дописать, что это для художественного текста? А то мало ли что.
217. Я много раз пробовала курить (это ведь кру-у-у-уто, а я много раз была маленькой девочкой), но этот vice ко мне так и не прицепился. И вот сейчас я сижу с художественными текстами впервые в жизни (своими! своими!), и мне ужасно, ужасно, ужасно хочется курить. Не в том смысле, что мне требуется дым и никотин — просто есть какой-то стереотип, что великие дела делаются только в процесса курения, а у меня есть великая слабость к стереотипам о величии.
218.
#мелочи (2)
Он ударил в гонг один раз, второй, третий. Кинул взгляд вниз — люди продолжали сидеть под псилоцибиновыми грибами и не поднимали своих покрасневших, набухших от солнца голов. Он надеялся, что хотя бы один человек сбросит с себя кислотное отупение и посмотрит на него, что хотя бы к одному человеку он сможет пробиться, и он ударил в гонг четвертый раз, пятый, шестой. Он понимал, что в какой-то момент за ним придут и не очень вежливо попросят не шуметь, возможно, даже скрутят — но он не мог больше видеть ядовито-синие шапочки грибов, не мог смотреть в обезумевшие, покрасневшие глаза на лоснящихся лицах, на детей, тупо и шумно перекладывающих песок с места на место, и он ударил в седьмой, восьмой, девятый. Он увидел, как один из болванчиков встал и побрел, загребая босыми ногами песок, скалясь от солнца и растирая обожженную кожу, размахивая руками куда-то в сторону горизонта. Он поднял взгляд и увидел, как океан облизывает острые зубы скал, зеленеющих, замечательно здоровых, тянущихся вдаль без конца и края. Скалам было всё равно на возмутительное соседство с кривыми зонтами и лежаками, облепленными этими прокисшими людьми, детьми с их дурацкими пластиковыми машинками, которые никогда не подготовят их к реальной жизни — так почему должно быть не все равно ему? Бить в десятый раз он не стал.
#мелочи (2)
Он ударил в гонг один раз, второй, третий. Кинул взгляд вниз — люди продолжали сидеть под псилоцибиновыми грибами и не поднимали своих покрасневших, набухших от солнца голов. Он надеялся, что хотя бы один человек сбросит с себя кислотное отупение и посмотрит на него, что хотя бы к одному человеку он сможет пробиться, и он ударил в гонг четвертый раз, пятый, шестой. Он понимал, что в какой-то момент за ним придут и не очень вежливо попросят не шуметь, возможно, даже скрутят — но он не мог больше видеть ядовито-синие шапочки грибов, не мог смотреть в обезумевшие, покрасневшие глаза на лоснящихся лицах, на детей, тупо и шумно перекладывающих песок с места на место, и он ударил в седьмой, восьмой, девятый. Он увидел, как один из болванчиков встал и побрел, загребая босыми ногами песок, скалясь от солнца и растирая обожженную кожу, размахивая руками куда-то в сторону горизонта. Он поднял взгляд и увидел, как океан облизывает острые зубы скал, зеленеющих, замечательно здоровых, тянущихся вдаль без конца и края. Скалам было всё равно на возмутительное соседство с кривыми зонтами и лежаками, облепленными этими прокисшими людьми, детьми с их дурацкими пластиковыми машинками, которые никогда не подготовят их к реальной жизни — так почему должно быть не все равно ему? Бить в десятый раз он не стал.