Может мне повезет когда-нибудь в жизни пересечься с этичным университетом в котором ценят все то же самое, что ценю я, и люди стоят дороже денег, а образование понимается не просто как трамплин к рынку труда. А пока live OLIve!

Наблюдение на ночь.

Вот есть концепт good Russian, это такой хороший россиянин против войны. А есть еще один тип россиянина, уже плотно сформировавшийся, это best Russian, такой россиянин с пистолетом у виска держащий палец на курке и кричащий «я ненавижу себя» и нервно этим пальцем на курке дергающий. Он выглядит довольно безумно, но вообще считает себя более просветленным типом чем good Russian и уж тем более чем весь остальной плебс. Это как съездить открыть чакры на Бали только в Европу и Штаты на какую-нибудь симпатичную позицию. И да, нажимать на курок он совершенно не собирается и пистолет скорее всего на предохранителе, но выглядит зрелищно, не поспоришь.

Сегодня одна из годовщин войны, и в нее мне кажется важными две вещи. Первая, напомнить, что если с расстояния кому-то она стала ощущаться не так остро как год назад, это не значит, что вблизи ее стало меньше. Волонтеры и донаты нужны были тогда, а сейчас еще нужнее, и может быть если ни то ни другое с вами еще не случилось, сейчас время впрячься.

Во-вторых, я лично могу только поблагодарить тех, кто остался моим другом в этом году и смог говорить со мной о сложных темах, поверх большой боли. Я этим очень дорожу и не принимаю за данность. А еще я лично сегодня могу думать только о том, что мы - люди с российскими паспортами - сделали в этом году чтобы остановить войну. И сделали мы недостаточно, зато поcрались друг с другом знатно, остальным даже стараться не нужно.

Уже месяц как я в НЙ, остался еще один, и назад в Вену, начинать мой райтап и защищаться

Все по порядку. И начну я с того, что за последний год я получила больше вопросов о том, когда планирую защищаться, чем за все время моего PhD вместе взятого. Иногда мне кажется, что есть некоторое сходство между защитой диссера и рождением детей, в том смысле что люди любят про это спрашивать тоже, и чем старше ты становишься тем больше, но при этом когда посмотришь на любопытствующих людей со своими собственным детьми, они не спали год и спрашивают не хочешь ли ты присоединиться в этот привлекательный родительский трип, и в целом с защитившимися похожая история, только они уже год ищут работу или перемещаются между одной шот терм позиции на другую. Не очень понятно, что классного ждет меня на выходе с программы, поэтому зачем ускорять этот процесс я тоже не понимаю, к тому же плана что делать с визой после выпуска у меня сейчас нет, а пока я учусь вопросы снимаются. Therefore, план (отвечаю всем сразу) защититься тогда, когда официально заканчивается моя программа - в июне 2024 года (на самом деле из-за того что я попала в ковидный аутбрейк я могу брать экстеншн на еще полгода, и защищаться в январе 2025, но есть подозрение что объект моего исследования - Россия - успеет к этмоу времени либо взорвать всех к чертям либо развалиться, и доказывать актуальность исследования выборов до 2021 года будет сложновато).

До этого я должна успеть три вещи, первая - написать диссер познакомиться с людьми из своего филда которых я еще не знаю, поискать внешнего супервайзера и вообще как-то обосноваться в поле (с конем) более комфортно. Для этого я сейчас в НЙ, на фэллоушип в Колумбийском университете. Все пошло немного не по плану - человек, к которому я приехала, встретится со мной только в начале апреля (хаха), но с др стороны какая разница и кого волнует, я в Нью-Йорке и все еще не могу поверить как тут красиво и как счастливо. Вторая to do вещь - начать райтап, такой грант который есть у студентов докторской программы (почему-то каждый раз когда я пишу “докторская” следом хочется приписать “колбаса”, простите), и который можно использовать только перед выпуском чтобы все точно дописать. По окончанию этого гранта нельзя не сдать работу и сказать сори мне нужно еще немножко времени - нужно реально сдать. По дефолту этот грант длится полгода, но опять же из-за ковида у меня есть право продлить его и в совокупности дописывать год.

Однако ж чтобы выйти на райтап, нужно чувствовать что ты на финишной прямой, и честно говоря один день я чувствую себя ровно так, а второй мне кажется что я самый большой импостер на планете и никому еще не доводилось симулировать диссер по политологии так хорошо, совершенно ничего при этом про не зная про, собственно, тему этого диссера. С другой стороны, в этом мире так много некачественной работы, что худшее, что может случиться - это будет еще один плохой диссер, и на фоне всего треша это реально меньшая проблема. Есть еще третья вещь - это публикации. Коллеги, я не знаю, как вы это делаете, мое вам почтение. Я тысячу раз обрывала провода открывала требования к публикациям, и каждый раз меня все так бесило и давило таким адским грузом что я ни разу не довела текст до публикации одна, только в соавторстве. У меня опубликовано ноль статей из диссера, а в мечте - три. Но возможно для этого так же нужен пункт первый, зачеркнутый.

Американские университеты в США кстати пока вызывают смешенные чувства. Приедь я сюда свежей выпускницей магистратуры, наверное романтизировала бы все до чертиков, а сейчас смотрю со скептичным лицом. Я не очень понимаю где здесь место фану и как люди дышат в таком тесном соревновании друг с другом. Но с другой стороны - когда я слушала рисеч в nyu в котором чуваки могли отправить по 15 исследователей на каждый из 5 кейсов делать этнографию про выборы несколько лет, я конечно обзавидовалась страшной завистью, потому что это недостижимые ресурсы для рисеча моей мечты.

В общем, теперь три дня в неделю я работаю на работе и два дня пишу диссер, и пытаюсь понять что мне нравится больше (и честно говоря, кажется, чем старше я становлюсь, тем больше мне нравится просто зарабатывать деньги и жить жизнь, лол). Такие новости, приветы из Гарлема!

Я ужасно рада что все-таки поехала на DRSG и что выбрала для этого Каламбию. Это был очень правильный выбор, потому что 1) я смогла для самой себя ответить на много вопросов про США и американскую академию и 2) смогла посмотреть на все оттенки рашн стадис и оценить в каком они состоянии на апрель 2023 года. Ну и просто увидела так много коллег по полю, сколько не видела за все 5 лет моей докторантуры.

По-порядку. Меня всегда учили, что есть американская академия и это эталон. Есть американские университеты, и в них невозможно поступить, и только настоящие звезды могут пробиться через все тернии к сколаршип на 6-10 лет. Как обычно бывает, мир просто гораздо сложнее и оттеночнее. Из того, что я увидела - американский университет это как правило огромная корпорация нацеленная на андерградов, потому что они несут деньги. У этого есть следствия - помимо очевидных, в виде бешеной нагрузки на преподавателей (даже с большими именами), есть еще последствие разнообразия методологий, которого я пока не наблюдаю, потому что рыночек порешал что никому не всрался интерпретивизм. Самые крутые американские политикал сайнс программы в мире - это 25 белых мужчин преподающих causal inference, 2 женщины руководящие какими-нибудь рисеч группами, 1-2 poc американского происхождения и 1-2 полит теоретика. Я упрощаю и генерализирую, но идея понятна. Академия это такой же рынок как любой другой. Знаете сколько раз со мной в ЦЕУ говорили про маркет пэйпэр? Ноль. Знаете сколько раз меня спросили в штатах как выглядит моя маркет пэйпер? Ровно столько сколько академиков я попросила поговорить со мной про рисеч. Мне может не нравиться этот подход, но я взяла на заметку, что две из трех моих статей не продадутся, а вот у третьей есть шанс (если полностью ее переделать). Мне кажется, еще я взяла на заметку, что пожалуй не хотела бы работать в академии, 10 сезон затянувшегося сериала “я не могу решиться и уйти из университета”.

Однако ж если про американские университеты я понимаю мало и поверхностно, наверное про рашн стадис все же чуть больше. И тут для меня было большое раздолье, почти каждую неделю в Коламбии случается какой-нибудь ивент с россиянами или про россиян, и это прелюбопытнейшие зрелище. Во-первых, сам факт что можно собрать 30 русских в одной аудитории и попросить их что-то презентовать совершенно шокинг после ЦЕУ. В разгар войны любой подобный ивент в ЦЕУ это уже очень controversial событие, которое будет много критически обсуждаться. Здесь на этот ивент просто не придет никто кроме россиян и нескольких американцев с фокусом на рашн стадис, и в широком смысле университетское сообщество такие ивенты не волнуют. С конференциями, которые делаются американскими сколарами про Россию, ситуация иная. Интересно, что свежие россияне - те, которые уехали из России после начала войны - не будут с большой вероятностью презентовать что-то на таких ивентах. Если там и будут россияне, то скорее те, которые давно и хорошо встроены в американскую академию, так что даже акцент не распознаешь. Как итог свежие уехавшие варятся в своем собственном супе, остальные довольно четко от них отделены. И у этого есть, как мне кажется, важная причина - контент.

Я не открою никому глаза, если скажу, что изучать Россию становится практически невозможно, или как минимум крайне проблематично. От институциональных факторов типа получения одобрения этических комиссий или готовности людей оставшихся в России сотрудничать с зарубежными сколарами, до тематических - что изучать? Например, я пять лет изучаю выборы, которые будут все больше и больше уходить в онлайн, который я никак не смогу обработать и который не представляет никакого интереса (ровно как федерализм, партии, международные отношения, etc). 90% рисечей которые сейчас публикуются про Россию сделаны на данных до войны. После полномасштабного вторжения, кажется, единственные данные которые сколары собирают и анализируют внутри страны (то есть речь не про уехавшие диаспоры) - это опросы, которые становится крайне сложно и проблематично сделать и проанализировать. Прямой доступ к полю, чтобы например делать интервью, закрывается - даже если еще год назад я могла себе представить интервью с партийными брокерами, сейчас я не буду так рисковать ради академической статьи. В смысле сужения поля и постепенного его отмирания, разницы между свежеуехавшими россиянами и западными академиками нет. Но каждые выходят из ситуации по-своему.

Сложно отказаться от поля если ты построил на нем карьеру. Поэтому западные академики пытаются осмыслять Россию 2022-223 года как могут, и осмысление это все строится вокруг несколько даже медийных нарративов - “почему в России все рабы/не протестуют” и “как так все получилось”. Как и всегда с таким внешним осмыслением, оно лишено нюансированности. К тому же, добавление нюансов может быть охарактеризовано как ватность. Побывав на нескольких таких ивентах я поняла, что уточняющие вопросы, которые я задаю, можно буквально трактовать как ватные вопросы, навеянные российской пропагандой (в частности из-за моего паспорта, который автоматически создает стимул быть ватой). Но послушав ивенты, на которых выступают только россияне, я поняла, что наверное все же до ваты мне еще ехать и ехать, потому что если я не готова соглашаться с тэйком про рабство, это еще не значит что я готова участвовать в дискуссиях про обиду на запад.

Нахожу невероятно симптоматичным и показательным, что ивенты про Россию с россиянами сводятся к 1) полному отсутствию обсуждения Украины, как будто это война вообще не против Украины а против России (ноу джоук, я слышала такой тэйк практически слово в слово. Для контекста важно, что это формулировалось не как война Украины против России, а как бы как война путина против России) 2) там, где казалось бы, можно было порефлексировать про себя, рефлексия происходит про других (обида на кого-то или что-то, кто-то повел себя неправильно, жаление себя в этом свете, “россияне как узники”, более усложненное “все не так однозначно”, etc). Практики, принятые в российской академии, переезжают вместе со сколарами (only male panels, неспособность держать тайминг, потому что говорит мужчина обсесд самим собой, высокомерие к аудитории, просто высокомерие (‘интеллектуал’ всегда > слушатель), мнение о себе как о звезде (это самое смешное, наверное, когда смотришь на какого-то мужика про которого знает 2,5 человека в российском фб а ему кажется что все его знают, даже представляться не надо), неглект империализма (нас не поняли, мы особенные, опять же полное отсутствие других стран/этносов в картине), говорение про самих себя с самими собой, построение аргументов на основании мысли/идеи а не на основании данных, в общем все по-классике. Но наверное главное, что сейчас перевозится, это отсутствие академического комьюнити, отсутствие солидарности и отсутствие школ, как таковых.

Пост затягивается, но мне кажется важным это произнести - в России нет и никогда не было никакого академического сообщества. Были отдельные люди, знакомые друг с другом, дружащие друг с другом, использующие эти связи и делающие какие-то дела вместе. По-началу после февраля 2022 года мне казалось, что существуют микро комьюнити которые нужно и можно спасать. Типа 3-6 человек на факультете которых нужно куда-то перевезти и сохранить их команду. Оказалось что нет даже этого. Вы могли проработать вместе десятилетиями, дружить, иметь общие академическое интересы, но на деле коллега за коллегу не будет вступаться, нет понимания ценности солидарности, один человек минус или плюс - большое дело от этого не пострадает. Как итог распад сообществ чудовищный и я не представляю, чтобы его можно было как-то пересобрать в будущем. Российские сколары сейчас разбросаны по всему миру и часто поруганы между собой. Они плохо встроены в западный академический рынок и у 75% не хватит компетенций соревноваться на равных. Они не могут по множеству причин поддерживать горизонтальные связи друг с другом на системной и постоянной основе, и постепенно будут либо утекать в другие сферы, либо в другие академические филды, а вместе с тем будут отмирать последние тоненькие нити связей друг с другом. Даже то, что задумывалось как горизонтальная сеть коллег академиков - разрушается легко и непринужденно о желание посраться как в фэйсбуке, опять же, потому что “я” и “мое мнение” важнее чем “мы” да и нет никакого “мы”, российские академики никогда не заботились друг о друге так зачем начинать. Не мне определять почему так сложилось, думаю у этого достаточно причин и есть сколары, занимающиеся исследование академии, у которые получится это гораздо лучше.

Как итог, мое ощущение от будущего рашн стадис печально - я думаю, это направление будет отмирать, как и зачатки российской академии в социальных науках. Нет, конечно, спрос на “поизучать Россию” будет всегда, но он останется очень лимитированным и зачастую не будет качественным, и рынку просто не нужно будет столько сколаров сколько выплюнула российская академия. К тому же у меня нет уверенности что есть спрос на честные ответы, не очень понятно что с ними делать кроме как грустить. Рашн стадис всегда были немного про экзотику и идеологию, ничего не поменялось и никому особенно не хочется знать как все работает “на самом деле”, если такое существует. Скорее всего те сколары, у кого уже были позиции, останутся при них, но будут ориентироваться все больше и больше на другие страны постсоветского пространства, к которым проще доступ и про которых у широкой общественности меньше эмоций. Российская академическая мысль, если таковая существует, никак не встроится в мейнстрим, потому что у нее есть принципиальные расхождения в нарративах и принципиальное отставание в практиках.

Повторюсь, я очень рада, что съездила в Коламбию, и про все это подумала в новой перспективе. Надеюсь, я во всем ошиблась, и получится подумать совсем иначе через год или два или когда закончится война. Посмотрим.

Коротко о сегодняшнем дне - очень сложно а главное непонятно нахера писать диссертацию когда три? сумасшедших деда генерят контент в таких масштабах и такими скоростями. Давайте вместе подумаем и проголосуем как будет выглядеть ммм ситуация на момент моего выпуска через год.

Я когда-нибудь допишу наконец-то пост о том как мои дела, но пока хочу запостить рандомное рассуждение.

В новом сезоне Sex Education (спойлер алерт) Мэйв встречает высокомерного преподавателя, который считает что может решать или судить о том, что Мэйв не суждено быть писательницей. Мэйв это сильно подкашивает, но вернувшись обратно она говорит ему, что он не может определять ее судьбу и это ей решать быть ей писательницей или нет. В сериале конечно же должна быть мораль, поэтому Мэйв так элегантно справляется с порывом все бросить и остаться дома, но в реальной жизни мне страшно представить как много людей отказались от профессии потому что кто-то из преподавателей told them so.

И я подумала как мало люди, которые раздумывают о том не стать ли им преподавателями, серьезно задумываются о том, какую ответственность они берут на себя с этой точки зрения. Это немного как с родительством, в котором есть миллион способов to fuck up своего ребенка, и ты обязательно это сделаешь, вопрос в том готов ли ты брать за это ответственность и работать над этим. И мне кажется если со школьными учителями эта рефлексия на каком-то уровне в каких-то странах есть, то с университетскими это вроде как не релевантно потому что дети не дети а взрослые. Что, конечно, миф, и я видела очень мало отношений вне университета между 30-летним человеком и старшим по должности (супервайзером, боссом) в которых 30-летний человек плакал бы от слов супервайзера или решал уйти из профессии. Я видела много таких отношений в университете.

To not put all the blame только на «взрослых», конечно этому способствует сама система академии. Во многих университетах твой супервайзер это единственный человек буквально определяющий твою судьбу к которому ты приклеен на годы одним проектом и стипендией. В таких условиях сложно поддерживать здоровые отношения. Но оттого выбор быть в академии или нет должен быть гораздо более осмысленным.

Например, если ты знаешь, что можешь сгоряча ранить, пользуешься властью, бываешь резок в суждениях о людях - зачем работать там где ты точно будешь делать все это, потому что это идеальная среда для такого поведения? Unless так хотелось бы, конечно. Тут рефлексия, к сожалению, бессильна.

Я очень злюсь уже несколько дней, очень сильно, потому что есть сеть мужчин харасеров в академии, и мы все про них знаем, знаем их фамилии и имена, знаем что они сделали, и им все еще жмутся руки, никакому остракизму они не подвергнуты, паблишеры публикуют их дурацкие глупые книжки, университеты берут их на хорошо оплачиваемые позиции. И наверное даже больше чем я злюсь на эту сеть, я злюсь на культуру ее покрывания, какую-то просто главную опору всего что собой академия представляет, этого невыношения сора из избы, оберегания великих умов. Я злюсь на всех мужчин которые видят и знают, кто и каким харасментом заняты, но делают вид, что этого не происходит, оправдывают это, или еще лучше - придерживаются позиции что в этом ничего такого нет. Я злюсь на всех мужчин, которые говорят «я всеми руками против харасмента» и не делают ничего и никак не помогают своим коллегам женщинам. Я ужасно злюсь что великие прогрессивные интеллектуалы не могут объединиться и что-то сделать с системной проблемой с которой в академии сталкивается каждая четвертая а в некоторых областях каждая вторая женщина. Я ужасно злюсь, что должна лишний день проводить в среде, в которой разнообразное насилие нормализовано до отвратительного. Я надеюсь one day выйдет подкаст про студенток и все охереют от того сколько женщин столкнулись со скользкими лапищами самовлюбленных интеллектуальных задниц. Я так злюсь, вы не представляете.

Что ж, первый раз за пять лет proud of being a student at CEU!

Я бы очень хотела здесь написать что происходит с нежелательностью цеу но не могу, единственное что я могу это сказать что хочется встать посередине кампуса и громко во все легкие кричать в никуда

Лучшее что цеу дал мне - это людей и навык коллективного действия. Вообще, в целом, когда я думаю о главных хайлайтах всех университетах в которых я училась - вспоминаются протесты за ЕУ и миллион студенческих групп, активностей и протестов ЦЕУ. Не для всех это может быть такой большой ценностью в сравнении с карьерой и знаниями, но мне сложно представить что-то интереснее такого опыта сопротивления. Ведь помимо того, что он учит подвергать сомнению авторитеты, находить соратников и заботиться о них, и просто не бояться - это еще и про эффективную коммуникацию, постановку целей и составление плана по их достижению, про процесс и причины радикализации, про свою самооценку, в конце концов. Лучшее что университеты могли сделать для меня - дать мне возможность стоять с плакатами «you failed us» перед своим senior leadership. В идеальном сценарии, конечно, такая возможность не должна пригождаться, но тут уж как повезет.

Привет! Я в конце маленького отпуска, а значит есть время подумать про текст сюда. Расскажу наконец-то как мои дела.

Диссер пишется, все в порядке, кто переживал. Сдать я должна в конце марта, и пока у меня нет больших оснований полагать что я могла бы этого не сделать. Но друзья, если вы думаете а не взять ли вам работу фул тайм в какой-то момент своего пхд, то вы конечно берите, потому что обычно это не вопрос прихоти, а вопрос нужды, и это блэссинг иметь к выпуску фул тайм работу, но это объективно адский ад для вашего текста, даже если вы сократите нагрузку, к этому просто нужно быть готовым. Ваши коллеги, которые работают только над диссертацией и сопутствующими исследовательскими проектами, будут продвигаться гораздо быстрее вас, будут иметь лучший нэтворк, будут иметь время и силы читать и перечитывать свой текст, читать новые статьи по теме, публиковаться, ездить на конференции.

Наверное, для меня еще одна большая проблема это потерять мысль - я пишу диссер с четверга по воскресенье, и в понедельник выхожу на работу и перестаю писать диссер, в итоге, то что я подумала в воскресенье уже забылось, приходится заново восстанавливать последовательность мыслей, вспоминать текст, воспоминать ридинги, это занимает время, четверг выпадает на это, остается три дня и все по новой. Текст получается рванный. Если работа как у меня и не предполагает что с пометкой off в календаре вас никто не трогает - ситуация еще хуже, потому что пока одной рукой я вспоминаю, что я думала в воскресенье - вторая пишет ответы на вопросы в слэке и доделывает дела.

Конечно на пути к этой защите я миллион раз подумала зачем я это делаю, и не хочу ли я дропнуть все. Честный ответ - я не особо знаю зачем я это делаю, дропнуть очень хочется, но я не дропаю. Разочарование в академии обрастает новыми красками и цветами, но оно становится немного более сложным чем было раньше, когда я плохо представляла как выглядит мир за пределами библиотеки. Есть миллион работ, которые ставят своей целью сделать жизнь людей лучше, и они все со своими флоуз, и они все в каком-то смысле не делают жизнь людей лучше, а в каком-то делают. Недавно я поняла, что нигде мне так не интересно как слушать какую-то адскую хреномуть от ученого из Сьенс По в 7 вечера понедельника. Какая работа еще заставит меня рефлексировать про каждую подуманную мысль о событиях в мире и предложит способы рефлексии, пусть даже самые нелепые? Это, конечно, еще и форма эскапизма - 90% академического продукта сегодня не имеет никакого отношения к событиям, которые произошли вчера. Очень приятно уйти с головой в рассуждение о качестве данных в Африке вместо размышления о бомбежках Украины в новогодние праздники. В режимные специфики персоналистских диктатур в целом, вместо анализа речей деда в частности.

Жизнь с годами похожа на унылый калькулятор. Я помню как в начале докторантуры ходила на встречи со свежими выпускниками пхд - это были такие активные умные люди с грустными глазами, обычно рассказывающие о том как они подались на 100 постдоков и 200 позиций и спустя голодный год получили позицию на год чуть менее голодный. И как они очень фрустрейтед но коммитед. Мне почему-то всегда казалось что я не буду таким активным грустным академиком, что все эти правила игры, очень такие прагматичные и жесткие - я как-то обойду и буду наперекор заниматься тем, что мне нравится, а чем не нравиться заниматься не буду. И в общем наверное у меня получилось, но только потому что я начала карьеру вне академии, и к академическим достижениям и опытам больше не чувствую больших чувств. Так что если я останусь в академическом треке, то это только в ситуации чувствования большего счастье, чем за его пределами. Грустная гонка за работу, которая barely pays your bills на настолько факд ап маркете точно этого счастья не добавляет.

Вот вам кусок моего привилегированного рассуждения. Признаться честно, я написала столько постов за последние полгода, и не один не опубликовала, потому что все время кажется, что я перестала чувствовать почву и понимать контекст из-за того, как выглядит мое ratio работы и учебы.

Но, в конце концов, я заводила этот канал чтобы вести дневник диссертации - когда еще писать свои мысли сюда если не сейчас.

Хочется напомнить некоторым коллегам-академикам, что даже если очень хочется верить в обратное, мусора за пределами России не очень-то радикально отличаются своей логикой и практикой от российских, и между знакомым коллегой и незнакомым мусором по дефолту выбирать нужно не мусора. А если есть сомнения, будьте учеными и почитайте рисечи и репорты про мусоров, много всего интересного узнаете.

Ну что, новости.

Я получила добро на финальную сдачу диссера. Это значит что он написан, посмотрен моей комиссией, и они считают что его можно защищать. Я еще получила R&R на одну из диссертационных статей, а значит сегодня я должна была бы ее переделывать и вообще допиливать весь текст до финального невозвратного самбишена, но честно говоря, с тех пор как я дописала текст - ничего больше делать не хочется.

Мне не хочется звучать драматик, но мне кажется, чувство которым я сейчас поделюсь не редкость для тех, кто заканчивает пхд, так что возможно дело не в драматизме. Просто возможно, очень большая часть процесса пхд для меня была в доказательстве самой себе что я могу это сделать. И когда выяснилось что я, получается, реально могу, возникает вопрос и зачем собственно , и ответа у меня пока что нет.

Ну точнее есть - пхд дало мне визу и деньги, его окончание опять дает мне визу и деньги, но очень много других вещей в жизни делают в целом то же самое, нередко быстрее и проще. Я имела супер привилегию работать над тем что мне нравилось 6 лет, но в каком-то смысле это заканчивается после выпуска - постдоки, первые университетские позиции, нередко пересекаются по касательной с любимыми темами или курсами мечты. А иногда вообще не пересекаются. Я не буду давать спичи про сложность найти работу в академии после выпуска - это так, но не мне про это говорить потому что я получила постдок на который останусь в Вене довольно заранее. Один только совет всем, кто тоже так хотел бы - кажется, пресловутый нетворк это чуть ли не самое важное, что нужно для поиска работы. Часть постдоков/рисерчерских позиций с колами пред-заняты кем-то, кого конкретный человек или университет уже хотели бы нанять. Конечно, публикации и преподавательский опыт это супер важно. Но совместные коллаборации в проектах, знакомства - важны настолько же, если не больше.

Впереди еще 1,5 месяца перед защитой и еще много всего нужно сделать, прежде чем я могу сказать, что это глава жизни официально закончена. Я так давно ничего не защищала, что одна мысль о самой защите вызывает у меня леденящий ужас. Но все это переживется, one way or another. Пока что пожелайте мне удачи.

Я очень переживаю за каждое слово в тексте диссера. Что если я где-то забыла поставить скобку, точку, запятую, что если я использовала некорректный термин, что если мой референс из выпуска журнала с другими номерами страниц. Что если формула недостаточно точно переводит теорию в модель, что если в коде есть какой-то флоу и я получила те коэффициенты которые получила из-за этого. Что если в визуализации есть неточные или недостаточно подробные легенды. Наверное тяжелее всего морально отпустить текст и сказать самой себе окей, у него наверняка есть недостатки, опечатки, может быть даже ошибки. Я больше не могу их править, потому что просто нужно остановиться.

Когда со мной случаются такие приступы невозможности отпустить текст, я захожу на страницы некоторых очень известных публичных интеллектуалов и смотрю какую херню они пишут, и думаю фуххх, ладно. Если всем пофиг на научную недобросовестность этих людей, уж насколько всем пофиг на мои запятые сложно представить. И реально как-то становится проще жить.